Тяжелое дыхание. Громкий выдох. Чередую носовые и гортанные звуки. Мягкий выдох. Только нос. Громкий выдох. Тяжелое дыхание. Обычный выдох.
Благодаря чередованию звуков у меня получается правдоподобно. Умно, не правда ли?
Я перехожу к финальной части. Я знаю, но только никто об этом не догадывается.
Тяжелое дыхание. Мягкий выдох.
Сейчас начнется.
Я старательно изображаю апноэ сна 28. Обычный выдох. Я знаю, как это сделать, потому что Марк храпит. Мама думает, будто я не знаю, что он ночует у нас, потому что он уходит приблизительно в пять утра. От парня шума больше, чем от крушения поезда. Интересно, как мама его терпит?! Я просыпаюсь посредине ночи, хотя моя комната расположена в конце коридора.
Я продолжаю симулировать неприятные звуки апноэ сна, но к счастью О’Дейд начал подниматься из спального мешка.
Миссия выполнена.
Услышав, как О’Дейд отошел, я приоткрыла один глаз, чтобы проследить за ним. Он собирается попросить у Снотти разрешения переночевать в ее спальном мешке. Ха! Я такая хитрая.
Пока я незаметно подглядываю, меня не покидает чувство, будто кто–то за мной наблюдает. И сейчас я понимаю почему. Эйви смотрит прямо на меня. В его глубокомысленных карих глазах читается выражение ты–лицемерка.
Он заноза в моей заднице.
Я кашлянула, быстро закрыла глаза и продолжала притворяться спящей.
Если бы люди были предназначены для воды, то мы бы рождались с плавниками
– Эми, проснись.
Открыв глаза, я сощурилась, смотря на мою кузину сквозь утренние лучи солнца.
– Я сплю, – я закрыла глаза и отвернулась.
– Ты можешь поспать позже. Мы уходим через пять минут.
Сожалею, но, как я говорила ранее я не жаворонок. Черт, иногда я даже не дневной человек. Повернувшись к ней, я открыла глаза.
– Я думала, что этот поход подразумевает отдых.
– Да. И что?
– Да так… Почему мы должны так рано вставать?
Нагнувшись, Снотти вытащила подушку из–под моей головы. Оставшись без нее, я ударилась головой обо что–то жесткое.
– Эй, – кричу я, – верни!
Но моя дорогая кузина меня не слушает, она повернулась ко мне спиной и ушла. К несчастью, она зажала мою подушку подмышкой.
Ладно, на самом деле это не моя подушка. Она очень мягкая, воздушная, от нее исходит успокаивающий запах, и вчера вечером она была моей. Знаю, это не возможно, но именно это я чувствую.
Неохотно поднявшись, я направилась к джипу, где было несколько ребят.
– Еще слишком рано, – жалобно сказала я.
Никто мне не ответил. Все упаковывали свои вещи. И все уже одеты. Что происходит с этими людьми? Почему ни свет, ни заря, а они уже поднялись и оделись?
– Приготовься к выходу, – сказал Эйви.
Я развожу руками, показывая свою пижаму.
– Как думаешь, готова ли я?
– Наверное, ты не поняла. Я не спрашиваю тебя, готова ли ты к выходу. Я сказал, что мы пойдем. Сейчас. Мы не всегда подстраиваемся под тебя, Эми.
Я посмотрела на него своим знаменитым презрительным взглядом.
– Не думаю, что это всегда относится ко мне.
Он выгнул бровь с веселой усмешкой на лице. У него хватило наглости поднять мой рюкзак и сунуть его мне.
– Советую тебе надеть купальник.
– Зачем? Куда мы идем?
– Спуск на каноэ вниз по реке Иордан.
Должна ли я сообщить ему новость, что не собираюсь спускаться в каноэ по реке Иордан или по другой любой реке, если уж на то пошло. Ни на байдарках, ни в каноэ. Я даже не умею хорошо плавать.
Но только лишь для того, чтобы показать ему, что я не думаю, будто все подстраиваются под меня, я пошла и переоделась в кустах.
Когда я вернулась, все уже собрались и сидели в грузовике. О’Дейд сидел на месте водителя, а рядом с ним О’Снат. Офра свернулась калачиком рядом с Ду–Ду. Значит, мне придется сесть рядом с Эйви.
Великолепно. Именно то, что мне нужно с утра пораньше. Сев рядом, я избегаю визуального контакта с ним. На улице невыносимо жарко, поэтому я надела короткие шорты и бюстгальтер от бикини.
Но как только мы поехали, я поняла, что сделала не самый лучший выбор. Черт, я и забыла, что мы поедем по каменистой дороге, что не сулит ничего хорошего для моей груди.
Бюстгальтер бикини не поддерживает мою грудь. А когда О’Дейд поехал быстрей, у меня не осталось другого выхода, кроме как держаться за перила. А это означает, что моя грудь подпрыгивает словно ветряной поплавок. Может быть, я сделаю операцию по уменьшению груди.
Полагаю, Эйви понял, что мне неудобно, потому что он ближе пододвинулся ко мне и обнял меня за плечи. Он так сильно держит меня, что мне не нужно за что–то придерживаться, а моя грудь плотно прижалась и не двигается.
Я должна отодвинуться от него. Я должна дать ему пощечину, за то, что он считает меня своей собственностью. Но я чувствую себя … так спокойно рядом с ним. Ничего не выходит из–под контроля и это хорошо. Так что я останусь рядом с ним.
Несколько минут спустя мы выехали на асфальтированную дорогу и, освободившись из его объятий, я гордо расправила плечи. Настолько гордо, насколько это позволило мое бикини.
К счастью, Офра и Ду–Ду зачарованно смотрели друг на друга, и не заметили произошедшего. Хорошо.
Вскоре мы остановились на большой парковке. Все вышли из джипа и направились к входу в каяк. Все, кроме меня.
– Пойдем, – сказала Снотти, надевая рюкзак.
– Я не пойду.
– Почему?
– Я подожду, пока вы вернетесь.
– Эми, тебе придется долго ждать. Морон присоединиться к нам после сплава по реке. Мы вернемся через несколько дней.
Мое сердце бешено забилось в груди.
– Ты сказала через несколько дней?
– Да. Не бойся. Спускаться на каноэ весело.
Я слегка фыркнула, думая о быстрых волнах и различных вариантах моей смерти в воде.
– Я не боюсь. Просто… Ладно, я не очень люблю воду. Возможно, здесь есть телефон и я смогу…
Она положила руки на бока, и, не дав мне договорить, сказала:
– Ты боишься, но не хочешь в этом признаваться. Если ты такая трусливая, я поеду с тобой.
Взяв рюкзак, я выпрыгнула из грузовика, мои ноги соприкоснулись с галькой с громким звуком. Надев солнечные очки, я посмотрела на нее.
– Не знаю, о чем ты.
– Ты думаешь, что сильная, но на самом деле это не так.
Направляюсь к входу в каяк, я сказала:
– А я знаю, что ты нравишься О’Дейду больше, чем просто друг.
Она побежала, чтобы догнать меня.
– Что ты сказала?
– Ты нравишься О’Дейду.
