– Удался, – только и могу выдохнуть. И поспешно кошусь на рабочих, устанавливающих светильники на стене.
– Погоди, это еще не все, – словно мальчишка, азартно восклицает Димиров. И тянет меня в ванную. А там около панорамного окна уже установлена большая круглая ванна. Две женщины натирают идеальную белую чашу, еще две моют плитку и зеркала.
– Прости, не успели, – вздыхает Саша, выводя меня на террасу. Кошусь на ротанговую мебель, расставленную впопыхах.
– Не успели? – лепечу я, все еще не веря в происходящее. – Не успели? Так всего-то прошло часа три.
– Два часа пятьдесят минут, – усмехается он. – Но я просил управиться раньше.
– Ты сумасшедший, – улыбаясь, кладу голову на плечо Димирова.
– Просто влюбился в тебя до одури, – морщит он идеальный нос.
30. Боевая подруга
Александр
– Выпроваживай всех, – раздраженно киваю Денису на копошащихся рабочих.
Сил нет, как хочу остаться наедине со своей девочкой. Мельком замечаю, как мой личный водитель и охранник подходит к прорабу. Тот удивленно зыркает на меня, затем на своих подчиненных. Но получив оплату, соглашается. Все потом. Сейчас я устал от людей…
Лениво гуляю из комнаты в комнату. Кошусь на хрупкую фигурку, стоящую на террасе. Облокотившись обеими руками на перила, Настя завороженно смотрит на город. Так и хочется подойти к ней. Обнять. Провести ладонью по прямой спине.
«Сейчас холодно, а летом можно будет трахаться прямо на террасе, – приходит в голову совершенно шальная мысль. – Рядом нет высоток и никто не засечет. Можно на диванчике устроиться», – смакую как школьник каждую деталь. И тут же останавливаю себя.
Не торопись, а то успеешь!
Стараюсь не думать о Насте, а то взорвусь. Сил уже нет терпеть. Пройдя в ванную, включаю краны. И задумчиво наблюдаю, как в белую мраморную чашу льется вода. Красиво. Представляю, как, плюхнувшись в теплую воду, усажу на колени Настю. И чувствую каждой клеточкой нежное податливое тело. Словно наяву провожу пальцами по тонкой мокрой коже. И вздрагиваю.
Как же меня уносит, стоит только подумать о Настене!
Даже хорошо, что вскрылось Катино вранье и мы уехали. А то бы торчали на квартире и в Марьинке. А так пентхаус в центре обломился… Как же я раньше о нем не подумал. И спешу навстречу заходящей в дом Насте.
– Замерзла, малыш? – спрашиваю, сжимая в объятиях. И с радостью замечаю, как за последним рабочим закрывается дверь.
– Свободен, – киваю Денису.
– А ты без охраны останешься, шеф? – уточняет он от двери.
– Черт не выдаст, свинья не съест, – усмехаюсь криво. И поясняю для непонятливых: – Тут своей охраны полно. И никто не знает, что мы с Настей сегодня здесь остаемся. Кроме тебя, конечно, – подначиваю старого друга.
– Да иди ты, – фыркает он. – Безопасникам я сообщу. Даже не возражай. Пусть хоть под дверью сидят.
– Диван им вынеси тогда, – смеюсь, прижимая к себе Настю. Провожу ладонями по тонкой талии и спине. И мысленно приказываю Денису: «Отвали, друг!».
А этот баклан воспринимает мои слова всерьез. И тянет в холл первый попавшийся диван.
– Я пока сам посижу. А потом кто-нибудь из пацанов сменит, – заявляет авторитетно.
– Не возражаю, – роняю порывисто. И все жду, когда этот тип смоется.
– Ухожу, – смеется он, наверняка догадываясь о моих истинных чувствах.
Жду, когда захлопнется дверь. Аккуратно снимаю с Насти пальто и откидываю в кресло. Провожу ладонью по груди, затянутой в синее трикотажное платье. Торопясь расстегиваю мелкие пуговички. Ныряю пятерней внутрь, доставая из кружевного облака идеальное полушарие. Целую сосок, сладкий, как малина. И поднимаю взгляд на Настю.
– Пойдем, – то ли зову, то ли требую.
– А ты? – требовательно дергает за край олимпийки Настя. – Снимай сейчас же…
Стягиваю теплую тряпку и, оставшись в футболке, внимательно смотрю на девчонку.
– Майку тоже, – следует приказ.
– И штаны?
– Обязательно. И боксеры…
– Обойдешься, – ловлю девчонку за руку. Маленькая нахалка пытается увернуться. Но я успеваю обхватить рукой тонкую талию и притянуть к себе. Лихорадочно стаскиваю с плеч платье. И снова зарываюсь носом в два белых упругих холма.
– Настя, – шепчу хрипло. – Что же ты со мной делаешь? Я точно свихнусь на старости лет…
– Не придумывай, – фыркает она, чуть отстраняясь. Призывно крутит бедрами, отчего упругие мячики грудей колышутся в такт.
Хватаю девчонку в охапку и целую крепко. Взасос. Сначала вторгаюсь в рот с грацией неандертальца, а затем ставлю метки на шее и груди.
Моя! Только моя!
Подхватив на руки, несу в ванную и с ужасом смотрю, как вода переливается через край.
– Твою ж мать! – рычу, ставя любимую на ноги. Быстро выключаю краны. А девчонка моя одним движением кидает на мокрый пол толстые махровые полотенца, лежащие свертками на столешнице. Наклонившись, споро собирает ими воду.
Помогая ей, встаю на колени. Но как дурак пялюсь на голую грудь и попу в стрингах.
– Саша, выжимай, – командует моя королевна, кидая мне мокрую тряпку.
Подскочив на ноги, выкручиваю полотенце в раковину и смеюсь. Кто бы нас сейчас видел! Владелец многомиллионного бизнеса и его невеста вытирают полы, твою мать! Но боязнь затопить соседей – старый якорь, генетически вшитый в нас с детства, никуда не делся. Слава богу, тут хорошая гидроизоляция. И девочка моя не оплошала. Настоящая боевая подруга.
– Еще, Саша, – протягивает мне мокрую тряпку и забирает выжатую.
Тщательно елозит ею по полу, собирая воду. Залипаю взглядом на круглой попе и длинных ножках. И чуть с ума не схожу от беснующейся внутри страсти. Башню сносит напрочь, а член так и норовит вырваться наружу.
– Кажется, мы поток устранили, – улыбается Настя, подходя ко мне вплотную. Открыв кран, моет руки. А я уже не в силах сдержаться, словно за буйки, хватаюсь за Настины грудки. Как слепой щенок тычусь носом в спину. А член уже беззастенчиво трется о крепкие ягодицы.
– Иди сюда, – разворачиваю девчонку.
Одним движением усаживаю на мраморную столешницу. Становлюсь между бедер. И ворвавшись внутрь, закрываю глаза. Мне кажется, я уже на ощупь знаю Настино тело, но так и не могу привыкнуть к ее близости. Каждый раз будто первый. И крышу сносит до основания.
Где-то в комнате звонит телефон, но мне сейчас плевать, кто бы там ни был. Все потом… Не сейчас…
Сжатая пружина желания раскручивается по спирали, заставляя сердечный насос работать с двойной скоростью. Заставляя двух людей, ставших единым целым, подчиняться каждому движению мощного поршня. Сердце бьется в унисон каждому толчку и замирает в миг, когда желание накрывает волной.
– Саша! Сашечка! – выстанывает Настя мое имя. Выгибается дугой. Успеваю ухватить за бедра и впечатываюсь посильнее, приближая развязку. В голове разрывается фейерверком тысяча огней. Обессилев от любовной схватки, прижимаю Настю к себе. Глажу по блондинистым волосам. Шепчу всякие глупости.
– Мы не предохранялись, – робко бормочет она.
– Ну и что? – вздыхаю, целуя тонкие пальцы. – Родим.
Настя взволнованно ахает.
– Мы поженимся, девочка, – положив руку на Настин затылок, выдыхаю хрипло в маленькое ушко. – Ты уже моя жена…
– Осталось только сообщить об этом Кате, – улыбается она.
– Не вопрос. Устроим моей дочери сюрприз на днюшечку, – усмехаюсь криво.
«Мимо хаты на Якиманке она уже пролетела!» – добавляю мысленно. И подхватив Настю на руки, несу в душ.
– Жена, – шепчу, намыливая спинку. – Жена, – повторяю, пробуя слово на вкус. – Моя единственная девочка!
– А как же тетя Рита, – лепечет Настя, одной фразой возвращая меня в реальность.
– Молодой был. Дурной, – признаюсь, целуя нежную шею. Ловлю кайф от каждого прикосновения. И добавляю поспешно: – Но я быстро понял, что облажался. А потом тебя ждал. Все эти годы.
31. Детский рисунок
Настя
