— Эрин? — позвал Сэм снизу.
— Проснись и пой, дитя мое! У нас большой день!
Часы распределились с организацией, упаковкой и покупками. Было бы неплохо, если бы упаковка отвела мои мысли от Уэстона, но чем больше я пряталась, тем больше думала о нем.
В день переезда, Сэм сложил во внедорожник Джулианны все коробки и мешки, переставляя все, по крайней мере, дважды, пока не стал доволен тем, как все уложено.
— Я не собираюсь плакать, — сказала Джулианна. — Это просто поездка на машине. Мы ездили в Стиллуотер сто раз. Это ничем не отличается. Мы просто... отвозим нашего единственного ребенка... все-таки я распла´чусь, — сказала она, ее дыхание внезапно стало прерывистым.
— Нет, это не так, — сказал Сэм, подавая ей стакан с соломинкой. — Ромашка. Сделай глоток, и подумай о том, какой блестящей станет наша дочь, и все деньги, что она заработает, помогут ей содержать тебя и меня в лучших домах престарелых.
Я ухмыльнулась.
— Ну? Это на время, детка. — Сказал Сэм. Губы Джулианны сжались в тонкую линию, когда она села на пассажирское сиденье и захлопнула дверь.
— С ней все будет хорошо? — спросила я, оглядываясь по сторонам.
— Да. А с тобой?
Я прошла несколько шагов, выходя во двор, и оглянулась по сторонам. Грузовика Уэстона не было на дороге.
Сэм помахал мне с понимающим выражением.
— Давай, милая. Пора идти.
Я кивнула, измотанная.
— Я думала, что он, по крайней мере, попрощается.
— У него еще есть время. Может быть, он придет завтра или позже. Он не останется на несколько дней.
— У меня есть ориентировка на завтра, — сказала я, открывая дверь своей БМВ.
Сэм наблюдал, как я садилась в водительское кресло. Он передвинул круглые, как панцирь черепахи, очки, вверх по переносице.
— Постарайся не беспокоиться об этом, дорогая. Лучше всего сосредоточься на учебе сейчас. Сегодня - это то, о чем ты мечтала довольно давно. Я просто хочу, чтобы ты подумала об этом.
Я кивнула.
Сэм подошел к внедорожнику и сел рядом с Джулианной. Он выехал с парковки, а затем немного подождал, пока я не сделала то же самое. Мы ненадолго остановились у знака «стоп», и затем они направились к проспекту Крайслер, поворачивая на восток.
Находясь, целый час и пятнадцать минут в машине, в одиночестве, это никак не помогало отвлечься от Уэстона. Это был день, о котором я мечтала, но все было по—другому, чем я себе представляла. Отъезд не был спасением. Это было прощание, и я не уверена, что должна была чувствовать. Радио, казалось, знало о моем настроении, и ди-джеи вносили в свой список каждый раз грустные песни. Затем бодрые композиции напомнили мне, что я не могу поднять себе настроение, что только заставляло чувствовать себя еще хуже.
Сэм рванул на стоянку общежития. Большинство парковочных мест были уже заняты, так что он параллельно припарковался рядом с деревом, я была уверена - это было нарушением. Он выскочил и велел мне припарковаться позади него.
— Они простят нас сегодня, — сказал он с ободряющей улыбкой. Она исчезла, как только он увидел выражение моего лица. — Милая, иди сюда.
Он притянул меня в объятия, а Джулианна остановилась рядом с нами.
Я посмотрела на нее: ее глаза были красные и влажные, как и мои. Я шмыгнула носом и вытерла глаза, и Джулианна сделала то же самое.
Она кивнула.
— Ладно. Мы можем сделать это.
Она опустила подбородок и похлопала по щекам.
— Это хороший день. Это великий день.
После того, как я зарегистрировалась и получила свои документы с ключом, я вернулась обратно, где родители стояли у открытого внедорожника.
— Вот так. Вот он. Этот день, — сказал Сэм, держа в руках корзину для белья, полную различных предметов до верха.
Джулиана начала хихикать, а потом и я тоже.
Я сложила две небольшие коробочки вместе, и взяла их в руки.
— Слава Богу, в кампусе есть лифт.
Джулианна фыркнула, когда подняла коробку.
— Это Беннетт — Холл. — Она улыбнулась. — Это лучшее. Бун Пикенс стадион как раз там, и у них наивкуснейшая еда.
Я улыбнулась благодарной улыбкой Сэму.
— Ты знаешь, как сильно я люблю еду.
— Это была не моя идея, — признался Сэм.
— Можешь поблагодарить маму за получение большого куша и не одного.
Я подняла свое очарование на высокий уровень, и направила его Джулианне.
— Разве я не говорила, что мы позаботимся о тебе? — сказала она, довольная собой.
— Позвольте мне отнести это, Джулианна, — послышался плавный глубокий голос из-за внедорожника. Уэстон обошел вокруг, протягивая руки. Мой желудок опустился вниз, а сердце застучало сильнее.
Джулианна поднесла коробку к нему, а потом свалила еще одну поверх этой.
— Хорошо, что ты объявился, Уэс.
— Да, мэм, — сказал он просто.
Джулианна схватила пару сумок, и последовала за Сэмом в сторону здания.
— Привет, — сказала я, мгновенно почувствовав себя глупо за мое простое приветствие.
Его глаза не выдавали чувств.
— Я еще ничего не делал сегодня. Я подумал, что буду полным хреном, если не вернусь помочь тебе.
— Спасибо, — сказала я, мой голос прозвучал тихо.
— Это ничего не значит. Я просто пытаюсь быть другом.
Я кивнула, и мы прошли вместе через многих, пока добрались до лобби.
Сэм придержал лифт, пока Джулианна держала бумаги, в которых указано, в какой комнате меня поселили, и как туда добраться.
— Второй этаж,— сказала Джулианна. — Двести тридцать семь.
Сэм нажал кнопку, и Уэстон, и я сделали все возможное, чтобы поместиться внутри с нашими полными коробками. Наши руки прижались вместе, и я жаждала его теплую мягкую кожу.
Лифт открылся. Уэстон вышел в коридор, глядя в обоих направлениях. Сэм прошел мимо и повел нас. Джулианна последовала за ним, а замыкал Уэстон.
Оказавшись внутри, Сэм опустил коробки, а Джулианна опустила сумки на пол.
Она вытащила сложенные в пачку листы, протянула их мне, и кивнула на матрас.
— За работу! — сказала Джулианна с улыбкой.
В одноместной комнате была полностью оборудованная кухня и стиральная машина с сушилкой, и казалось, это навсегда.
— Я чувствую себя немного разбитой, — сказала я.
Сэм положил свои руки на мои плечи.
— Ты имеешь в виду вне себя от радости. Это большой день, помнишь? Мы перенесем большинство твоих вещей.
— Я помогу, — сказал Уэстон, делая шаг.
Джулианна положила руку на свою грудь.
