Я шмыгнула носом и кивнула у его груди.
— Я тоже.
К тому времени, как Клейтон въехал на нашу улицу, был уже ранний вечер. Парни шли по подъездной дорожке к ждущим их машинам. Некоторые грузили косилки на багажники грузовых автомобилей. Их должно быть было больше двадцати человек.
— Зайдешь ненадолго?
Клейтон кивнул, вылезая из машины.
— Я просто зайду поздороваться.
Мы дошли до конца подъездной дорожки и прошли мимо ворот прямиком во двор. Я услышала голос Дина до того как увидела его.
— Святое дерьмо, ребята! Это потрясающе.
Я застыла.
Весь двор был приведен в прежний вид: трава была коротко подстрижена, по ней можно было ходить. Такую чистоту я видела здесь много лет назад. Но не это привлекло мое внимание. Огромная игровая площадка была установлена в углу двора. Такого я не видела даже на детских площадках.
Сэмми высунул голову из окошка на верхнем уровне игрового домика.
— Хлоя! Клейтон! Идите сюда!
Блейк и Дин одновременно повернулись в нашу сторону.
— Это просто невероятно, правда, Хлоя? — сказал Дин с трепетом в голосе.
Я не могла отвести взгляда от Блейка. Его руки были засунуты в передние карманы. На его лице появилась мягкая улыбка, поскольку, вероятно, он был смущен похвалой Дина. Его взгляд перешел к Клейтону, стоящему возле меня. Он кивнул в знак приветствия.
Детский визг Сэмми разорвал тишину.
— Ребята! Как вам это?
Я посмотрела на него вверх. На его лице была большая заразительная улыбка.
— Это потрясающе, Сэмми! Правда.
Клейтон прочистил свое горло.
— Хей, — сказал он Блейку, — не хочешь показать игровой домик?
— Давай, мужик, — ответил Блейк, отходят от нас.
Я схватила его за руку, до того как он смог уйти.
— Ты останешься на ужин?
Он улыбнулся.
— А ты приглашаешь?
Я пожала плечами.
— Полагаю, тогда у меня нет выбора.
Блейк
Клейтон пропустил меня в игровой дом, чтобы подняться по лестнице. Я знал, что дом ему был неинтересен, и то, что он действительно намеревался сделать, заставляло меня нервничать. Мы аккуратно расположились там, пока Сэмми рассказывал нам обо всем, что ему понравилось в его новом дворе. Спустя пару минут, Дин вышел из дома и позвал его мыть руки перед ужином.
— Ты останешься? — спросил он Клейтона.
Он покачал головой.
— Мне нужно уехать. Блейк будет через минуту.
Было странно, когда он упомянул меня. Моя нервозность возрастала, мне стало интересно, что в нем было такого, что заставляло меня чувствовать опасность.
— Ты мог бы стать тем, кто поможет ей измениться, Блейк.
Вот и все. Это все, что он сказал, перед тем как спуститься по лестнице, выходя из двора к подъездной дорожке.
Ты мог бы стать тем, кто поможет ей измениться.
У меня не было ни одной мысли, что он имел в виду, но знал, что хочу этого.
Мэри громко вздохнула, сидя за обеденным столом. Она сделала так не в первый раз, и не я один заметил это.
— Что с тобой? — спросил Дин. — Ты весь день выглядишь обеспокоенной.
Казалось, что она сейчас вскочит со своего места.
— Я не знаю. Что-то не так. Мне кажется, что я что-то забыла.
Дин посмотрел на нее, перевел взгляд на детей, поднял руку и покрутил указательным пальцем у виска.
— Она не сумасшедшая! — пронзительно закричал Сэмми сквозь смех.
Мэри хлопнула ладонью по столу.
— Нет, я так не могу! — затем она замахала руками в воздухе.— Где мой дневник? — Качая головой, Мэри поднялась из-за стола и вышла из кухни.
— Сумасшедшая, говорю вам, — шутя прошептал Дин. Дети засмеялись, но я заметил, что Хлоя все так же тихо сидела рядом со мной, ее взгляд был приковал к нетронутой тарелке.
Мэри вернулась, держа в одной руке дневник, а другой прикрывая свой рот. У нее навернулись слезы.
— О, детка… — с сочувствием сказал она глядя прямо на Хлою. — Прости меня, что забыла.
— Все в порядке, — ответила Хлоя.
Мэри вновь села за стол.
— Нет, не в порядке. Я всегда помнила о дне рождении твоей мамы и тети. Прости меня.
Черт.
— Вам с Клейтоном удалось найти его сегодня? — продолжила Мэри.
Хлоя затрясла головой.
— Милая, — Мэри попыталась привлечь к себе ее внимание.
Наконец-то она оторвала свой взгляд от тарелки.
— Мне жаль, не только потому, что я забыла, но, ты знаешь, и за...
Хлоя медленно кивнула, резко повернув голову в сторону детей, мысленно посылая им знак.
Мэри улыбнулась, но улыбка была печальной. Затем она сделала глубокий вдох и, пытаясь придать энергичность своему голосу, сказала:
— Я поймала Дина в спальне за тем, как он крутил задницей перед зеркалом.
Комната наполнилась смехом детей. Хлоя снова уперлась взглядом в тарелку.
Я пододвинулся ближе к ней и прошептал на ухо:
— Ты в порядке? — Она повернула голову и посмотрела на меня такими печальными глазами, что, клянусь, мое сердце разбилось на куски. — Я могу что-нибудь сделать?
— Нет. — Она попыталась улыбнуться, но ей это не удалось. Потом я почувствовал, как под столом она взяла меня за руку. — Ты уже это делаешь.
— Видишь? — сказала она, указывая на фотографию. — Позади них река или озеро, но мы не можем найти его.
— Не возражаешь? — спросил я, протягивая руку за фотографией.
— Конечно, нет.
Я пробежался глазами по изображению.
— Вот, дерьмо, Хлоя. Ты выглядишь в точности как они, — сказал я перед тем, как вытащить свой телефон и сфотографировать картинку. Потом я вернул фотографию. Я не соврал. Она в правду была похожа. Только моложе и гораздо красивее. Я оттолкнулся от земли, и качели пришли в движение.
Она искренне улыбнулась.
— Я лишь хочу найти это место до того, как уеду.
Я проигнорировал тяжесть в груди и положил свою руку рядом с ее.
— Ты до сих пор собираешься уехать?
Она подняла глаза на меня.
— Разумеется. Ничего не изменилось, Блейк.
Я медленно вздохнул, вспоминая слова Клейтона. Ты мог бы стать тем, кто поможет ей измениться.
— Итак… Мэри рассказала мне о раке.
— Я знаю, — быстро сказала она, пряча взгляд. — Она рассказала мне.
— Я просто думаю…
— Не нужно, Блейк, — прервала она. — Не делай этого. Не думай об этом и не думай за меня.
Мне хотелось продолжить, но я не хотел давить на нее. У меня было ощущение, что чем больше я стану давить, тем дальше она будет отдаляться. И она может отдалиться настолько сильно, что один из нас упадет в пропасть. И каким бы хрупким ни было наше положение, наши дороги все равно разойдутся. Это была последняя чертова вещь, которую я бы хотел.
