Ненавидеть игрока - Ребекка Дженшак

Я ухожу прежде, чем он успевает ответить, адреналин переполняет меня. Когда я приближаюсь, Вайолет смотрит вверх. Взяв ее за руку, я наклоняю голову в сторону выхода. — Хочешь уйти отсюда?

— Конечно. — Она колеблется, но затем хватает сумочку и встает.

Я не отпускаю ее руку, даже когда мы доходим до коридора. Ее пальцы слегка сжимаются вокруг моих. Это что-то.

— Хочешь немного пошалить? — спрашиваю я ее, пока мы идем по коридору к раздевалкам.

— Если это не приведет меня в тюрьму или в деканат, тогда ладно.

— Возможно нет. — Я открываю дверь.

— Возможно нет?

Я наклоняю голову, и она, наконец, идет впереди меня.

— Ух ты. — говорит она, когда зажигается свет. Вайолет медленно входит в помещение, осматривая каждую деталь раздевалки. — Здесь мило.

— Сюда. — Я двигаюсь в сторону гостиной. Диваны и стулья расставлены перед телевизором со всеми мыслимыми игровыми системами.

Я плюхаюсь на ближайший диван и беру контроллер.

— В этом и состоит твое представление о шалости? — Она осторожно садится рядом со мной. — Я думала, мы собираемся наполнить шкафчики кремом для бритья или спрятать все тренировочные майки.

Я передаю ей контроллер. — Девушкам сюда вход воспрещен.

Она смеется, когда я включаю Nintendo Switch и перехожу к оригинальной игре Donkey Kong.

— Знаешь это?

— Я уверена, что смогу это понять. — В ее глазах вспыхивает решительный блеск.

Первые пять минут никто из нас не говорит. Мы вместе играем в старую игру по очереди. Чем дольше мы играем, тем меньше мне хочется что-то сломать, и тем менее нерешительной кажется Вайолет. Она придвигается ближе и расслабляется на диване. Я развязываю галстук.

Мы доходим до второго этапа, прежде чем Вайолет говорит: — Думаю, сегодня вечером я была не таким уж хорошим смягчителем.

— Не существует достаточно сильного смягчителя, когда он находится в одной комнате.

— Все еще. Вот почему я здесь.

Я смотрю на нее и ухмыляюсь. — А я думал, это потому, что ты хотела провести со мной время.

Она тихо смеется, а затем выдерживает мой взгляд. — Почему твой отец здесь сегодня вечером?

— Его пригласил спортивный директор. — Я поднимаю одно плечо и позволяю ему упасть.

— И он хотел тебя увидеть.

Я ничего не говорю, поэтому она ставит игру на паузу. — Он хотел. Ты ведь знаешь, почему он на самом деле здесь, да? Как бы плохо ни было между вами, он пришел сюда из-за тебя.

— Может быть, это и правда, но он мог увидеть меня в любое время, и он решил сделать это на глазах у всех моих тренеров и товарищей по команде. Сегодняшний вечер был не обо мне. Речь шла о том, чтобы он выглядел хорошим отцом для людей, мнение которых ему важно.

Она смотрит на меня с жалостью и грустью, чего я от нее не хочу. Встав, я направляюсь в небольшую кухню и запрыгиваю на стойку.

— Что ты делаешь? — Она следует за мной, смеясь.

Я бросаю ей два пакета Takis затем спрыгиваю и открываю холодильник. — У нас есть Gatorade, вода или газировка.

— Закуски, видеоигры и обнаженные мужчины. Это место почти идеально. — Она протягивает руку и берет диетический Dr. Pepper.

Я достаю Gatorade, и мы возвращаемся на диван. — Здесь нет голых мужчин. Подожди, это была очередная попытка заставить меня раздеться?

— Очередная попытка? — Она улыбается, открывая пакетик с чипсами.

— Ранее. Ты спросила, хочу ли я раздеться.

— Я хотела проверить, внимательно ли ты обращаешь внимание. — Она взмахивает рукой в воздухе. — Это раздевалка. Я предполагаю, что люди иногда здесь раздеваются, да?

— Ага. — Я открываю рот. — Я нравлюсь людям.

— Следовательно, “почти” идеален.

— Следовательно? — Я улыбаюсь и чувствую себя лучше, чем за весь день. — Ты нечто.

Она бросает чипсы в рот и жует. — Я знаю, что у тебя сложные отношения с отцом, но как дела с твоей мамой?

Я поднимаю одно колено на диван и наклоняюсь к Вайолет. — Мама великолепна. Ее команда впервые в истории универа вышла на национальный турнир.

— Это восхитительно! Проводятся ли мужские и женские турниры в одном и том же месте? Сможешь ли ты увидеться с ней, пока будешь там?

Я качаю головой. — Неа. Если мне повезет, я смогу посмотреть несколько игр по телевизору. То же самое и с ней.

— А твой отец? Он будет там?

Я отмахиваюсь от вопроса. Я думаю, что он будет, по крайней мере, в матче чемпионата, независимо от того, буду ли я в нем участвовать или нет.

— Он гораздо больше. Я не ожидала, что он меня так напугает.

— Не пугайся. Он обычный, испорченный чувак, поверь мне.

— Вы двое очень похожи.

— Ты имеешь в виду, что мой отец горячий? — Мои губы растягиваются в широкой улыбке.

— Я этого “не” говорила.

Мы улыбаемся друг другу. Мне так хорошо быть здесь с ней. Снова увидеть ее улыбку. — Я пропустил это.

Вайолет заметно отстраняется от моих слов, как будто это напоминает ей, что я не тот парень, с которым она хочет проводить время, улыбаясь и смеясь. Она садится прямее, и щит, который так часто бывает между нами, возвращается. — Становится поздно. Наверное, нам пора вернуться.

Мы выбрасываем мусор и выключаем телевизор, прежде чем вернуться в банкетный зал. Когда мы находимся в нескольких шагах, я останавливаюсь и смотрю на нее. — Спасибо.

— За что?

— За то что ты здесь.

Проблеск той легкости между нами из прошлого возвращается. — Пожалуйста.

Я не оглядываюсь в поисках отца, когда мы входим в комнату, но замечаю, что его нет за нашим столом, поэтому веду Вайолет именно туда.

Я выдвигаю ее стул, и она садится.

— Где вы были, ребята? — спрашивает Томми. — Вы пропустили десерт.

— Он хочет сказать,