Я полагала, что такому парню, как Питер, потребуется целая вечность, чтобы кончить. Даже позволила моим мыслям пробежаться по прошлому сексуальному опыту такого великолепного человека, как Питер, которое вероятно, было головокружительным. По сравнению с этим я задавалась вопросом, насколько я, должно быть, не впечатляю его. Но он как будто прочел мою неуверенность, потому что внезапно напрягся еще больше.
— Черт. Я долго не протяну.
Я тихо улыбнулась, прикусив губу. Может быть, я не так уж и плоха, в конце концов.
Мои самодовольные мысли улетучились, когда от его напора у меня буквально перехватило дыхание. Я почувствовала, как у меня сжалось в груди и мое тело начало гореть. Белые осколки удовольствия распространились по мне, заставляя все мое тело покалывать, пока даже кончики пальцев не стали теплыми и почти не ощущались.
Я вцепилась в спину Питера и подумала, сколько еще я смогу это выносить, прежде чем взорвусь. Мои глаза крепко зажмурились, и я, казалось, не могла перестать задыхаться от каждого мощного толчка.
Он застонал мне в ухо сквозь стиснутые зубы. Его и без того твердое тело напряглось, когда его член запульсировал внутри меня. Мое тело сжалось, и я почувствовала, как мой собственный оргазм пронзил меня, пока я не поняла, что должно быть больно впилась ногтями в его спину, но я не могла заставить себя расслабиться.
Когда Питер наконец откатился, реальность снова обрушилась на меня. Я была голая, мокрая и покрытая легкой испариной.
Я только что переспала со своим боссом, мужчиной, которого едва знала две недели. Только сегодня утром я даже не была уверена, что он мне нравится, и теперь я почувствовала теплые, головокружительные толчки возбуждения, когда посмотрела на его потное и довольное выражение лица. Я сходила с ума. Нет, я сошла. Очевидно, так оно и было, потому что Питер даже не знал о Зои.
Я предприняла тщетную попытку сказать ему правду, прежде чем он уложил меня в постель, но я не могла солгать себе и сказать, что действительно пыталась. Я чувствовала себя таким дерьмовым человеком, особенно когда увидела, как он на меня смотрит.
— Что? — спросила я.
— Как бы мне ни хотелось показать тебе все остальные вещи, которые я хотел с тобой сделать, я должен вернуться на съезд, прежде чем полностью упущу свое окно. О, и твоя сыпь, похоже, прошла. Хочешь пойти со мной?
Я рассмеялась.
— Веришь или нет, но сейчас я чувствую себя совершенно бодрой. Кроме того, я не хочу, чтобы Кристен думала, что нас запугали и заставили держаться подальше, и я вроде как хочу получить шанс хотя бы еще раз взглянуть на нее.
Питер ухмыльнулся.
— Осторожно. Продолжай так говорить, и я, возможно, начну привязываться к тебе.
Я улыбнулась, хотя его комментарий немного обрадовал меня.
— Так ты хочешь сказать, что весь этот минет и секс не сработали?
Питер снова посмотрел на потолок.
— Все, что я знаю, это то, что я не могу доверять тому, что чувствую сейчас.
Я начала собирать свою одежду, чтобы одеться, пока пыталась все осмыслить. Вдобавок к моему замешательству, я все еще не до конца доверяла идее, что я в первую очередь должна хотеть, чтобы Питер испытывал ко мне чувства. Даже если бы он не знал, что я мама, я должна была подумать, каким отцом он был бы, если бы наши отношения стали серьезными… предполагая, что любые потенциальные отношения должны пережить большое разоблачение.
Мне было интересно, испугали бы его мои мысли. Для некоторых парней секс не имел большого значения. Я знала это. Я тоже пыталась сделать так, чтобы то, что только что произошло, не имело для меня большого значения. Я хотела быть очень «взрослой» во всем этом. Правда заключалась в том, что я была мамой, и я не могла позволить себе думать о любом потенциальном мужчине, которого я приведу в жизнь своей дочери, как о «пустяке». Поэтому я дала себе паузу для мучительных размышлений о каждом возможном исходе.
Я остановилась, когда увидела записку под своим ботинком. Я пробежала глазами слова и уставилась на Питера.
— Серьезно?
Глава 16
ПИТЕР
Я должен был сидеть за столом на конференции с часу до семи, но когда я вернулся с Вайолет на буксире, было уже четыре. Я мог сказать, что она чувствовала себя так же странно, как и я, как будто мы были двумя детьми, которые пробрались в кладовку уборщика и по-быстрому перепихнулись перед занятиями.
Даже то, как она накланялась ко мне, чтобы я помог ей перенести вес с травмированной лодыжки, казалось другим. Она позволяла своей голове опираться на мою руку, когда нам приходилось останавливаться и ждать, чтобы пройти через людное место, и ее пальцы имели тенденцию медленно массировать или растирать то место, где она прикасалась ко мне. В том, что только что произошло, было что-то сюрреалистическое, и если бы не тонкие различия в том, как она ощущалась рядом со мной, я мог бы почти поверить, что этого вообще не произошло.
— Я не могу до конца поверить, что мы это сделали, — сказал я, когда мы поднимались на эскалаторе на второй этаж, где должен был быть накрыт мой стол.
Вайолет вгляделась в мое лицо. Я мог видеть в этом уязвимость.
— Ты сожалеешь, что мы это сделали?
— А ты?
— Я первая спросила.
Я усмехнулся.
— Нет. Я не сожалею. Я просто… — я вздохнул. — Часть меня думала, что это выведет тебя из моей системы.
— Ух ты, Питер. Это так лестно. Что-то вроде одного из тех детоксикационных чаев? Думал, что можешь просто вывести меня?
Я засмеялся и съежился одновременно.
— Нет. Думаю, я втайне надеялся, что ничего не почувствую. — Я немного понизил голос. Не похоже было, что кто-то поблизости подслушивал, но я также не хотел привлекать любопытных ушей. — Я надеялся, что после этого я уже не буду чувствовать себя так, как сейчас.
— А как ты себя чувствуешь, Питер Барнидж? Потому что прямо сейчас мне очень любопытно.
Я ухмыльнулся.
— Я уверен, что ты знаешь. Я… — когда эскалатор поднялся на второй этаж, я увидел небольшую толпу из сорока или около того фанатов, преследующих моего помощника, которая выглядела на грани слез.
Я извинился перед своей помощницей, а затем провел следующие два часа в вихре позирования для фотографий, подписывания книг и разговоров с самыми преданными моими поклонниками, которые ждали, даже когда казалось, что я не появлюсь. Вайолет не оставалась слишком далеко от меня, но она хорошо справлялась с тем, чтобы сливаться с фоном, и только вызвала подозрения у горстки поклонников, которые спросили, моя ли она девушка. Я начал объяснять, что Вайолет была сотрудницей, и ответ застрял. Я чувствовал себя немного виноватым из-за этого. Я не был уверен, почему я все еще пытался отрицать то, что чувствовал, за исключением того, что я не знал, хотела ли Вайолет вообще, чтобы что-то вышло из того, что мы только что сделали.
Как только первая толпа и поток людей, которые услышали, что я появился, рассеялись, у меня наконец появилась передышка.
Мы с Вайолет сидели за столом, где были выставлены мои книги, и ждали во время короткого затишья среди посетителей.
— Знаешь, я видела твою заметку для триллера, который ты пишешь, — вдруг сказала она.
— О чем ты говоришь? Как бы ты…
Она самодовольно ухмыльнулась.
— У меня есть свои способы.
— Ты можешь быть невероятной.
— Спасибо.
— Это был не комплимент.
— А это не тебе решать. Итак, то, что ты пишешь, является продолжением «Что там похоронено»? Или ты пишешь что-то новое?
— Это продолжение. Не то чтобы это имело значение. На самом деле, я больше удаляю написанных страниц, чем пишу новые.
— Хм. Что ж, думаю, ответ очевиден. Ты должен уничтожить Кристен. А теперь имей в виду, что я здесь нейтральная сторона. Абсолютно беспристрастная.
— Верно. И как ты предлагаешь мне ее уничтожить?
