направляются.
Наконец гончая прибежала к бурлящей огненной пропасти и заскулила, не желая идти дальше. Я увидел, что вдалеке Ника идет по веревочному мосту и ужаснулся что огненный поток может вот-вот испепелит ее.
«Святые идиоты!» – выругался я крепкими словцами и приказал гончей идти за ними.
Сам я идиотом был не был и по шаткому мосту идти не собирался.
Пламя бушевало и периодически поднималось струей то тут, то там и я с волнением наблюдал как кончая бежит вперед и практически ухватила за ногу эту гром-бабу.
Я радостно потирал руку, но вдруг горящее пламя вырвалось и спалило к чертям край веревочного моста.
Гончая полетела в низ, а следом за ней кубарем полетела святая Марфа!
– Одна есть! – мстительно засмеялся я, хватаясь от радости за живот. Гончую было жалко, но не так чтобы очень.
Неожиданно я увидел, что Гавриил полетел вниз за упавшей Марфой и покрутил пальцами у виска. Оказывается, он не такой умный каким казался на первый взгляд.
Эх, жаль у меня с собой переноса нет, а то я умыкнул бы Нику и уже сейчас снова оказался с ней у себя дома и вновь надел бы браслет.
Я собирался уже лететь домой за переносом, так как меня тревожил открытый портал, но вдруг краем красного глаза я увидел, как Гавриил взмыл вверх с горящими от огня крыльями и вынес тело Марфы на поверхность земли.
– Адское пламя! – несдержанно выругался я, понимая, что на этот раз проиграл и побежал домой за переносом.
Придется снова идти к кону и требовать свою жену назад. Я знал, что они направились именно туда и времени у меня оставалось мало.
Взяв перенос, я оказался в небесном чертоге морщась от света и высоких вибраций. Как же тут было противно и тяжело находится. Запахи цветов и блаженства резали мою черную душу на части, и я едва не плакал от боли от того как плохо мне было тут.
– Где моя жена? – взревел я, когда не увидел на месте Ники.
Гавриил стоял в стороне и гадко улыбался, глядя на меня. Он уже вернул свою форму, и я сожалел что не признал его раньше в виде демона.
– Как ты посмел украсть из небесного чертога свободную душу? – взревел отец и я машинально склонил свою голову. Хотелось бить копытом по каменному полу и выть от злости. Похоже я в очередной раз попал.
– По праву мужа, – неуверенно сказал я и услышал смех небесного отца.
– А она об этом знала? – продолжая смеяться спросил кон.
Я покачал головой и тоже рассмеялся. В попытке выкрутится я врал напропалую, но отец знал меня как облупленного, и я позабыл что от него невозможно ничего утаить.
Гавриил сверлил меня гневным взглядом, и я показал ему смачный фак.
– Бальтазар, ты не справился с поставленной задачей и будешь наказан! – услышал я голос кона и перестал скалиться и глумиться над ангелом.
Гавриил радостно улыбнулся и сделал неприличный жест показывая, как натягивает мою задницу на свой член, от чего я откровенно очешуел. Походу пребывание ангела в Адсгарде повредило ему мозги.
– Вы вместе с Гавриилом пойдете на помощь к Марфе и будете помогать ей воспитывать ее детей, – сказал кон громогласным голосом и я, осмыслив услышанное закричал что есть мочи:
– НЕТ!
Гавриил улыбался, а я хотел рвать на жопе волосы. Я и так настрадался от этой полоумной святой, а пребывание с ней на более близком расстоянии может повлиять не только на мою репутацию, но и лишить меня моего статуса. Она же просто ураган и снесет меня со своими детьми в огненную бездну.
– Бальтазар, в качестве наказания ты пойдёшь на землю в новом качестве и примешь иную непривычную для себя форму, – громогласно озвучил свой вердикт кон и собака Гавриил снова гаденько рассмеялся.
Я недоуменно посмотрел на отца и тут же полетел на землю. Оказавшись на гладком полу, я хотел смачно выругаться, но из моих уст вырвалось только громкое:
– Мяу!
«Святая мать!» – выругался я мысленно и посмотрел в зеркало. В нем я увидел пушистую черную морду кота и сел на свои задние лапы. Махнул неловко пушистым хвостом и свалился от ужаса без чувств.
Глава 32
Марфа
Уносясь по витиеватому коридору сквозь пространство и время вниз на грешную землю, последней моей мыслью было только одно: «Что будет с Гавриилом?».
За время наших приключений в аду я полюбила его как саму себя и очень переживала за его судьбу.
Когда очнулась в больнице то первым делом увидела плачущего Сергея, который встал возле меня на колени и рыдал как ребёнок, не веря, что я все же пришла в себя.
– Где дети? – растерянно спросила я, гладя мужа по голове. При этом думая про себя, как он всю эту ситуацию пережил.
У меня конечно была борьба не на жизнь, а на смерть, а тут он рвал на себе волосы и каждый день надеялся, что я приду в себя и он увидит меня живой. Даже не знаю, что было труднее? Там все зависело от нас с Гавриилом, а тут Сергей был не в силах что-либо изменить.
Кон поставил передо мной задачу найти души Ники и Анны. Тогда все казалось простым и понятным, но оказавшись здесь я не знала смогу ли узнать их. Хотя тупое выражение лица Ники можно было узнать и за километр.
– Они лежат под присмотром медсестёр и их кормят смесью, – ответил Сергей, держа меня за руку. Потом он кинулся ко мне и стал целовать меня в щеки и глаза. Меня захлестнуло чувство нежности и радости одновременно. Оказывается, я очень скучала и теперь радовалась, что вернулась к нему. Рядом с ним я чувствовала себя наполненной и живой, но вместе с тем я скучала и по Гавриилу.
– Я хочу их видеть, – прошептала я слабым голосом и попыталась встать, но мне помешали трубки на руках и в животе.
– Тише милая, не вставай. Тебе сделали кесарево сечение, и ты три дня была без сознания. Я боялся…, – Сергей вдруг замялся и перестал говорить, но мне и так все было понятно без слов. Он боялся, что я не приду в себя. Если бы мы с ним вдруг поменялись местами я бы чувствовала тоже самое.
Через пару дней меня перевели в отдельную палату, трубки сняли, и я потихоньку начала передвигаться по стеночке и мне даже стали приносить детей.
К моему счастью молоко не исчезло, и я стала грудью кормить малышей. Те жадно присасывались к моим соскам, а я млела от любви и нежности. Какие же они все-таки милые. Дети походили полностью на Сергея, только у мальчика был мой шкодный нрав и лукавый взгляд.
Я расплакалась, когда впервые увидела их,
