запоздало осознавая, что если бы не Гавриил, то я могла бы совсем не вернуться в этот мир.
Глядя на малышей, я не переставала думать о моем пернатом друге и надеялась, что у него все будет хорошо.
Гавриил
Кон отправил Бальтазара на землю присматривать за детьми Марфы, и я просто не мог этого допустить. Марфа убьет меня если я останусь в стороне и не помогу ей. Я и сам не мог допустить чтобы этот теперь уже хвостато-усатый демон смел только дотрагиваться до моих ангелочков.
– Отец, я тоже хочу принять участие в воспитании детей Марфы и помочь ей.
Кон рассмеялся и ответил, что в моей помощи нет нужды.
Я едва не почернел от досады. Ведь знал, что был очень нужен Марфе и все время думал: «Как она там без меня?».
– Отец, я очень прошу, – сказал я и склонил голову в глубоком почтении.
Долгое молчание кона убивало мизерную надежду, но я смиренно стоял и ждал ответа стараясь не думать о плохом. Без Марфы мне на небесах нечего было делать. Я тут просто умру от скуки, и я твердо решил быть до последнего с ней.
– Хорошо, – сказал кон, и я едва не станцевал на каменном полу радостно джигу.
– Ты хорошо справился с поставленной задачей, и я не стану менять твою ипостась в отличии от Бальтазара. Но тебе там будет очень непросто. Признайся. Ты полюбил ее?
Я встрепенулся, а потом опечаленно вздохнул.
– Да! – ответил я и херувимы попадали от неожиданности с окон.
Старцы возмущенно заголосили, а я стоял и плакал от радости. Наконец-то я это признал.
– Да будет все по воли твоей! – заглушая своим громким голосом шум и гам громогласно провозгласил кон и получив благословение я отправился к моей возлюбленной Марфе.
Да, я любил и это была не просто любовь. Это был чистый свет, который делал мою душу светлее, и я радовался, что она счастлива с мужем и от этого становился еще счастливее сам. Только зависть могла очернить любовь, но я был ее полностью лишен.
Оказавшись в квартире Марфы, я увидел валяющегося без чувств черного кота.
– Бальтазар! – зашипел я и схватив его за хвост потащил вон из квартиры.
Он висел словно мертвый, а я, неся его, старался не оставлять следов чтобы он не учуял запах и быстро не вернулся назад.
По пути я думал куда бы его отправить чтобы этот гад не мешался под ногами и решил посадить его на поезд. Пусть прокатится до Колымы. Глядишь сгинет там, и я больше никогда не увижу его наглую рожу.
Ради счастья самой Марфы я был готов на все пусть и действовал не совсем честным путем.
Возможно долгое нахождение в Адсгаде в обличие демона повлияло на мои жизненные установки, но в данный момент цель оправдывала средства, и я внутренне чувствовал, что был абсолютно прав.
Посадив Бальтазара в клетку, я подкинул его в товарный вагон поезда и показав ему фак фальшиво пустил слезу.
Мысленно сказал ему: «Прощай!» и полетел в квартиру к Марфе.
Нужно было подготовить все к приезду ее и детей, и я хотел быть просто безупречной нянькой. Отчасти это и мои дети. Ведь когда Марфа занималась сексом с Сергеем, я считывал их эмоции и представлял себя на месте ее мужика.
Уверен, что детки будут милыми ангелочками, так как ангельская энергия в них присутствовала и отчасти поэтому Марфа стала святой.
Глава 33
Бальтазар
Внезапно я очнулся от громкого гудка и резкий шум в ушах практически полностью оглушил меня.
«Святая мать! Где я нахожусь?» – подумал я и услышав стук колес запоздало понял, что это увы не квартира. Минутой позже я осознал, что мое тело находится в клетке и я еду куда-то на поезде. По всей видимости не в теплые страны, так как моя жопа замерзла практически до кончика облезлого хвоста.
– Какого лешего я надумал снова жениться? – огорченно мяукал я и ссал в угол железной клетки. – Не было печали, так деда сиськи подвели! – заголосил я, пеняя на свою судьбу.
Нежился бы в своем гареме, да трахал Анну, а вот теперь ни гарема, ни Анны! Меня бедняжку лишили всего что было нажито непосильным трудом за долгие тысячелетия!
– МЯУУУ! – реву я от безысходности и чувствую, как комок шерсти застрял у меня в зубах. – Тьфу что за гадость! – пытаясь выплюнуть шерсть, но язык не слушается меня, и я откидываюсь навзничь думая, как бы побыстрее сдохнуть или кого-то убить.
Так просидел я три дня и с голодухи чуть не помер, пока не вошел в мой вагон, человек с шваброй и тряпками на перевес. Я громко замяукал и когда мужчина подошёл ко мне, сделал невинные глаза прямо как у того кота из мультика про зеленого огра.
"Иди к папочке!" – мяукнул я и тот увидев мой просящий взгляд выпустил меня из клетки.
– Уес! – радостно крикнул я и хлестнул мужика хвостом.
Тот выпал в осадок и ошарашенно прошептал: – "Говорящий кот!".
«Я что смог сказать это в слух?» – подумал я и раздражённо зашипел на мужика, от чего тот попятился в сторону перекрестившись.
Я гордо прошёл по вагону поезда и спрыгнул с на мокрый перрон, когда тот остановился.
Чувствую, что к моей чудной поездке приложил руку пернатый засранец. А иначе как бы я оказался по пути на Калыму?
Иду по перрону и наступаю нагой во что-то вязкое. Принюхиваюсь и бледнею от подступившей к глотке дурноты.
– Сука! – ору как не в себя и отряхиваю лапу от собачьего дерьма.
«Вот это и есть непруха, Бальтазар!» – делаю я вывод и тащу свой зад дальше.
Одиноко крутясь на ветру висела табличка: "Задрищенск!"
Начинаю ржать и вижу, как ко мне пошатываясь идёт пьяный бомж.
– Как дела? – говорит он мне, и я начинаю жаловаться ему на жизнь.
Поболтали немного о том о сём и выкурили добытый им бычок сигареты на двоих.
Жаль, что не хватало денег на выпить и закусить. Посмотрев на небо, мы запели скорбную песню группы Сектор газа "Бомж".
На словах: «Я бычок закурю, горький дым затяну…» я сдавленно прослезился и посмотрев у себя между ног зарыдал ещё сильнее.
Мой член уменьшился в размерах до состояния «ни хочу» и я боялся, что, не выполнив задание кона, я останусь облезлым котом навсегда.
Распрощавшись с моим новым корешем, я увидел, что подъехавший поезд отправлялся прямиком на Москву.
Прыгнул туда и притворился невидимкой, спрятавшись в тёмном углу.
Так хотелось жрать, что, почувствовав запах жаренных пирожков в коморке толстожопой проводницы я не удержался и сожрал целых три штуки и с довольной рожей забился под стол.
– Кис-кис-кис, – зашипела расстроенная проводница, недосчитавшись своих пирожков и попыталась выкурить меня из-под стола деревянной шваброй.
– Отвали толстозадая, – сказал я и она растеряно обернувшись, огрела шваброй идущего мимо ни в
