чем не повинного старика.
Тот не растерялся и накинулся на нее стукнув предварительно ее по башке своим посохом. Заехав пару раз ей прямо в лобешник старик вдруг опомнился.
Проводница дебилковато улыбнулась и упала на пол без чувств. Я схватил со стола еще один пирожок и с хорошим настроением побежал дальше.
Оказывается, тут на земле может быть очень весело!
Через пару дней я приехал в Москву и очешуел.
Как мне найти эту святую дуру среди стольких людей?
Я мысленно приказал себе нюхать и искать, но в теле кота это так не работало.
«Вот не мог кон отправить меня на землю собакой?» – подумал я и заорал во все горло: – Мяу!
Потом опомнился и покачав головой посмотрел по сторонам.
– Тьфу ты господи! – выругавшись сплюнул я очередной комок шерсти и наконец осознал, что у меня возникли большие проблемы.
Попытался призвать на помощь своих собратьев из Адсгарда, но они цинично послали меня на «Калыму», и никто не собирался помогать.
Оставалось сделать только одно – включить свою глубинную память.
Что я собственно и сделал, но в скором времени пожалел об этом. Полученная информация не давала ответов, а наоборот их возникало все больше и больше.
Марфа
Благодаря стараниям Сергея я лежала в платной палате. Хорошо, что с детьми мне помогали медсестры. После кесарева сечения было тяжело подниматься и адски болел низ живота.
Я спала на высоких подушках в полусидячем состоянии чтобы было легче вставать к малышам по ночам. На удивление дети были тихими и хорошо спали. Я слышала, как у некоторых мамочек в соседних палатах жутко кричали детки и радовалась, что мне в этом плане несказанно повезло. Медсестры удивлялись какие они у меня ангелочки и умилялись их милым ямочкам на припухших щеках.
Радуясь появлением детей, я не переставала думать, как мне найти Нику и Анну, но вскоре они сами нашли меня.
Оставив деток у медсестёр, на время, чтобы принять душ, я услышала разговор акушерки. Она говорила о том, что вчера при родах умерла мамочка двух девочек и печалилась о том, что крошек теперь заберут в дом малютки. Она смотрела на маленькие кроватки в которых лежали дети и едва не плакала.
Мне стало жаль крошек, и я спросила могу ли взглянуть на детей. Получив разрешение и подойдя поближе, я ошарашенно уставилась на глуповатый взгляд моей Ники. Посмотрев на другую девочку, я увидела, как Анна, присосавшись к бутылочке со смесью, сладко спала, и поняла, что должна взять их сразу себе. Услышав моё желание акушерка с медсестрой переглянулись между собой и рассмеялись одновременно.
– Куда тебе? Своих вон двое! – решила образумить меня акушерка, но я стояла на своём.
Мне предстоял серьёзный разговор с Сергеем. Согласен он будет или нет, но я должна была взять их к себе. Приказы кона и данные обещания нарушать нельзя, иначе мне придется за это горько поплатиться.
Мне нужна была помощь, и я надеялась, что Сергей поймёт меня и примет нас в семью.
Высказав свою позицию мужу, я со страхом ждала того что он скажет.
Он долго молчал, переваривая ситуацию, но после спросил, что с подвигло меня так поступить.
– Я обещала позаботится о них и меня вернули назад, – ответила я с грустной улыбкой и услышав мою речь Сергей побледнел и сказал, что с радостью станет отцом этих малышек.
За что я всегда любила его так это за его добрый нрав и все понимающий взгляд.
Он просто принял информацию, переварил её и все для себя решил.
Если бы не его связи и финансовые возможности, то не видать бы мне этих детей как своих ушей. На здоровые крошки стояла огромная очередь и нам можно сказать очень повезло.
Предоставив в органы опеки и попечительства кучу бумаг и подписав все документы, мы официально стали родителями еще двух детей.
Обычно детей можно было забрать по решению суда только через два месяца, но мы забрали их сразу. Сергей сделал для этого все возможное.
Пролежав в роддоме неделю я с большим ожиданием ждала выписки. Когда же этот день наступил, то меня вышел провожать весь роддом.
– Святая женщина, – пробормотал кто-то, а я едва не рассмеялась. Мне до святой как черту пешком до небес, но люди почему-то считали иначе.
Я попросила Сергея ограничится только подарками для врачей и медперсонала, а для себя попросила букет цветов для красивой фото съёмки, которую делали предприимчивые дельцы прямо при выписке.
Меня приехали встречать Маша Пупкина вместе с мужем и милый Михалыч с бухгалтершей Светланой. Они все умилялись детям и поздравляли шефа с новыми членами семьи. Сергей смущенно улыбался, а я смотрела на него и думала, что на самом деле святой человек здесь именно он. А кем еще нужно быть чтобы терпеть меня и еще четверых детей в придачу?
Забрав детей мы в скором времени приехали в нашу квартиру, а войдя внутрь я увидела Гавриила и разрыдалась.
Он стоял в лучах солнечного света и радостно протягивая ко мне руки.
Я с трудом удержалась чтобы не закричать на всю квартиру его имя и тихо плакала от счастья что мой пернатый любимец наконец-то оказался на свободе.
Глава 34
Гавриил
Я навел порядок в квартире, почистил ауру в помещении чтобы малышам было спокойнее тут находиться, и они крепко спали, не тревожась и не боясь ничего.
Наконец мое любимое семейство прибыло и я, увидев количество детей выпал в осадок и понял, что конкретно попал.
Марфа стояла и смотрела на меня едва не плача, радуясь, что наконец-то увидела меня. Я приобнял ее своими большими белыми крыльями и отвел с осторожностью в зал на диван.
Я не мог насмотреться на свою любимую святую и нежился в лучах ее тепла и любви.
Дети спали, и я наконец решился спросить почему их четверо? Ведь когда она собирались на роды я точно знал, что детей должно было быть двое, а не четверо и решительно ничего не понимал.
Марфа рассказала, что мать детей умерла при родах и она решила взять крошек к себе. Тем более души девочек принадлежали Анне и Нике.
Я посмотрел на маленьких крошек и улыбнулся.
В рыжей девочке с левого края я увидел душу названной Ники. У нее был такой испуганный взгляд и робкая улыбка, что я на миг растерялся думая, как с ними себя вести.
Марфа улыбалась, глядя на детей, а я думал, что не зря она стала святой.
Глядя на своих новых подопечных, я тихо радовался, что избавился от Бальтазара и пожелал ему сгинуть в дальних краях.
Первая ночь прошла тихо, я помогал Марфе и веселил детей, а на вторую истерику закатила Ника и я словно шут гороховый пытался ее успокоить, но у меня не
