Скворцов вернулся спустя пятнадцать минут. Кабинет примолк. Я где-то читала, что есть абсолютный минимум звука, при котором слышно, как стучит сердце. Так вот сейчас мы побили этот минимум.
– Ну, с моей бывшей девушкой вы познакомились, – безрадостно хмыкнул директор. – Не представляю, кто пустил её на территорию завода или провел до нашего здания, но вышло эпично.
– Эпично? – переспросил кто-то из парней. – Да это было…
Дальнейшую его речь можно было только заглушать звуком: «Пи-и-и».
– Максим Степанович, а кого она искала? – сыграла под дурочку Ирочка Ливанова.
– Не представляю, – Максим развел руками, но взгляд его при этом был обращен в мою сторону.
Клянусь, в глубине шоколадных глаз плясали чертенята! Ехидные такие, блестящие, словно лучики света. Вот у нас и появилась очередная совместная тайна.
Я подавила нервный припадок смеха и с деланным безразличием уткнулась в бумаги. В самом деле, столько важных дел. Протокол закрыть, с решениями проблем разобраться, проекты отсортировать. Кофе боссу заварить, если уж на то пошло. Заслужил.
Весь последующий день все обсуждали только директора и его баб. Одну – практическую, которая вломилась в наш офис, и одну – теоретическую. То есть ту, которая вроде бы и есть, а вроде бы её никогда не видели. Как Снежный человек. Все говорят, но никто не знает, существует ли на самом деле.
– Романова, вот ты допущена к телу Скворцова, – на обеде заявила Ирочка, не представляя, как близко подобралась к истине. – Скажи. Он общается с кем-нибудь из заводских?
– Не задавай глупых вопросов, – фыркнула я. – Конечно, общается. Или, по-твоему, ему нужно сидеть взаперти и не высовываться?
– Ну, Валерьевич так и делал. Он до женщин не был падок.
– Ещё бы. Если бы Валерьевич закрутил с кем-то роман, то рассыпался бы уже в процессе ухаживания, – покачала я головой.
Мы спорили и дальше, а вот Люда вместо того, чтобы доедать салат, старательно прихорашивалась. Меня это начинало бесить. Не решила же она, что блондинку бросили из-за неё? Ну-ну, логично. Сначала Максим послал Люду в баню, а потом влюбился до одури.
Что это, Романова, неужто ревность? Никто не покусится на твоего босса-любовника. Да и, если вдуматься, твоим он никогда не являлся. Скорее – общественным. Что мешает ему крутить шашни с кучей заводских девиц, в перерывах уделяя внимание тебе.
Но потом я вспомнила, с какой жадностью он отдавался процессу, и подумала, что, если он будет продолжать в том же духе, то кончится на третьем служебном романе.
– Романова, останьтесь сегодня! – прокричал из своего кабинета Скворцов, стоило мне вернуться на рабочее место. – У нас осталось незаконченное дело.
У меня потеплело внизу живота. Нет никакой сомнений в том, что за дело подразумевал Максим.
– Арина, тебе особое поручение. Проследи за ним и попытайся разведать, кто охмурил нашего босса, – подмигнула мне Ирочка. – Не оплошаешь?
– Попробую! – Я козырнула ей ладонью, набирая свободной рукой провокационное сообщение.
Очень хочу ощутить тебя внутри себя…
Ещё одно такое смс, и мне придется поиметь тебя прилюдно
Глава 10
Я лежала на Максиме сверху и слушала, как в его груди гулко стучит сердце. Ритм только-только восстановился, до этого оно колошматило как ненормальное. Приобняв меня за талию левой рукой, Скворцов задумчиво водил ладонью правой по моей спине. Вверх-вниз. Словно пересчитывая позвонки.
– Не замерзла? – спросил он, попытавшись укутать меня верхушкой от спальника.
– С тобой не замерзнешь, ты же горяченный как чайник. Как тебе пришло в голову притащить на работу спальный мешок? – усмехнулась, скатываясь с Максима.
Ноги обожгло холодом. Все-таки пол в общем кабинете не предусмотрен для того, чтобы заниматься на нем любовью. Да и в чистоте я не уверена. Я отряхнула одежду и задумалась: куда мы откинули бюстгальтер?
Ах, вот же он. Висит новогодней гирляндой на фикусе.
– А чего спальник пылится без дела? – Скворцов остался лежать, закинув руки за голову. – Дай, думаю, применю его в хозяйстве. А то на столе пробовали, на подоконнике пробовали…
Если он собрался перечислять полный спектр мест, куда нас занесла нелегкая, то сбился бы пункте на десятом. Жальче всего было столовую. Там же приличные люди обедают! А мы… Называется, в тот вечер Скворцов решил обучить меня, как правильно готовить кофе. Закончилось всё тем, что мы чуть не снесли кофеварку, просыпали кофейные зерна и залили всё сливками.
Потому что вошел он в меня в тот самый момент, когда я расставляла на столе «ингредиенты».
Аж приятно вспомнить.
– Мы с тобой только за последние четыре дня умудрились осквернить каждый уголок здания, – хмыкнула я, вытащив из-под спальника свои трусы.
– До серверной так и не добрались, – обидчиво произнес Максим.
– Не всё сразу. Ты вставать собираешься?
Конечно, он безумно сексуален, когда лежит вот так. Обнаженный, красивый, доступный. Черты лица очерчены словно карандашом. Острые скулы и выдающийся лоб. Закинув ногу на ногу, валяется, как если бы загорал на пляже. Но время позднее. Пора бы проваливать из здания, пока не начался вечерний обход.
Дело в том, что охранник приходил ежедневно в десять вечера. Не включая свет, обводил фонариком помещение. После чего говорил в рацию очень важнецким тоном:
– Триста пятый кабинет осмотрен. Всё в норме, – и уходил дальше, насвистывая что-то под нос.
Однажды мы затормозили, и он чуть не застал нас в обнимку. Пришлось прятаться под директорским столом и судорожно давить хихиканье.
– Предлагаю остаться здесь. Смотри, как чудесно складывается. С утра будем первыми на работе.
Вместо ответа я бросила в Максима черными боксерами и защелкала пальцами, приказывая поторопиться.
К моему дому мы мчались с привычной неадекватной скоростью. Я уже заметила, что Скворцов любит движение. Его плющит и таращит, когда машина с трудом вписывается в повороты или визжат шины при торможении. Светофоры, перекрестки, пешеходные переходы – мы пролетали всё так быстро, что рябило перед глазами.
Первое время я хваталась за ручку и жмурилась, боясь куда-нибудь влететь. Потому ничего,
