пытается лишить меня бдительности.
Самое страшное, что у него получалось. Мне так сильно хотелось поверить в его ложь, что любые бредни казались правдивыми.
– Я схожу без тебя с ума, – твердил он, покрывая шею поцелуями. – Думать ни о ком не могу, кроме тебя. Мне нужна только ты…
И я сдалась. Всё. Конец. Крепость пала на милость победителю. Его пальцы ласкали мой рот, и у меня срывалось дыхание. Мурашки выплясывали танго по позвоночнику.
– Ты прекрасно выглядишь, – медовый шепот на ушко. – Такая недоступная… вредная…
Он задрал толстовку. Я подняла руки словно в замедленной съемке, не отдавая себя отчет в том, что творю. Максим сорвал кофту и забросил на стеллаж. После чего он стянул вниз чашечку бюстгальтера. Губы нашли сосок и жадно впились в него, принося небывалое удовольствие. Умелый язык водил по чувствительной окружности в то время, как сильные руки уже стягивали с меня джинсы.
– Как же я тебя хочу,– обжег он дыханием мои ключицы.
Пальцы, сдвинув полоску нижнего белья, толкнулись внутрь намокшего лона. Максим закусывал кожу груди и тотчас обводил её языком, зацеловывая. Ещё пара мгновений, и я оказалась развернута лицом к стеллажу. Скворцов движением руки заставил меня прогнуться в пояснице. Нежный шлепок по ягодицам лишь сильнее раззадорил.
Я закусила губу, только бы не стонать в полный голос, потому что пальцы вернулись.
– Какая же ты… – начал Максим, но его прервал истошный крик, донесшийся в отдалении коридора.
– ГДЕ ЭТА СТЕРВА?!
– Твою мать, – отреагировал Скворцов, обернувшись к двери, и задвинул меня себе за спину, словно к нам мог кто-то вломиться. – Жди здесь.
– Что это… – Я не сразу смогла отдышаться, и ноги подрагивали как ватные. – Кто это?
– Моя бывшая девушка. Та самая, которую я бросил, когда подался во все тяжкие с некой Ариной Романовой.
Он смотался быстрее, чем я успела опомниться. Меня сжирало любопытство, поэтому в порядок я себя приводила набегу до кабинета, путаясь в рукавах толстовки и застегивая джинсы.
Бывшая девушка заявилась устраивать разнос? Такое вообще бывает в реальной жизни? Это не сюжет какого-нибудь реалити-шоу?
Я высунула голову в щель и увидела её.
Если описать любовницу Максима ярким определением, то я бы ограничилась словом «секс-бомба». Не женщина, а модель из глянцевого журнала. Невозможно быть одновременно настолько худой и грудастой. Невозможно двигаться так грациозно. А светлые волосы что водопадом стекают по лопаткам к пояснице? Такие разве существуют у нормальных людей?
– Ради кого из них ты бросил меня?! – Девушка осмотрелась. – Ради неё?! – Она ринулась к разодетой Люде, но та выставила канцелярский нож в качестве орудия и пасмурно изрекла:
– Пошла вон.
Блондинка повернулась к Скворцову и расплакалась. Нет, даже не так. Плакать – недостаточная характеристика для тех воплей, которые вылетали изо рта этой красотки.
Она вопила как самка моржа в период течки. Не представляю, какой конкретной звук издают самки моржей, но почему-то мне кажется, что похожий. Удивительно, но Скворцов оставался нейтрален и к истерии, и к происходящему. Ни единый мускул не дрогнул на его лице.
– Одну секунду, – улыбнулся Максим своей очаровательной улыбкой, от которой на щеках появлялись ямочки. – Лика, солнышко, давай выйдем.
Девушка затрясла волосами, но Скворцов не особо спрашивал разрешения. Он со вздохом закинул красотку-блондинку на плечо (смотрю, ему нравится переносить женщин именно таким образом) и потащил к дверям. Наш кабинет замер в предвкушении. Клянусь, не было ни одного человека, кто не отвлекся бы от мониторов ради такого зрелища.
Я успела отпрыгнуть в сторону, и меня не пришибло ни дверью, ни влюбленной парочкой. Блондинка извергала ругательства и грозилась убить разлучницу (видимо, меня), а Максим молчал. Просто нес её к лестнице как несут мешок с картошкой. Вскоре они скрылись из виду. Затихли звуки. Кабинет если и обсуждал что-то – а он обсуждал! – то делал это тихонечко.
Я спиной привалилась к стене и внезапно для самой себя рассмеялась.
Неужели кто-то способен променять девушку-мечту на такое сокровище как я? Чудище, разодетое как мальчишка, со встрёпанными лохмами. По заводу ходят красавицы-Люды, а Максим обратил свой взор на меня?!
В эту секунду я ощутила себя самой счастливой на свете. Если бы от счастья можно было светиться, то свет бы озарил ближайшие пять километров.
Поэтому на рабочее место вернулась, довольно улыбаясь. Никак не получалось скрыть радость, как ни пыталась запихнуть свои эмоции глубже под броню.
Да и зачем их куда-то запихивать?
Услышьте все!
МАКСИМ СКВОРЦОВ БРОСИЛ КОРОЛЕВУ КРАСОТЫ РАДИ АРИНЫ РОМАНОВОЙ!!!
– О, кажется, ты тоже застала занятное представление? – хихикнула Ирочка, по-своему трактовав мою улыбку в пол-лица.
– Угу, – кивнула я.
– Как думаешь, это она по мою душу пришла? – шепнула Люда, подъехав на крутящемся стуле.
– Вряд ли, – улыбнулась я ещё шире, даже не скрывая своего позитива.
К сожалению, Люда, ты хоть и прекрасна во всех сферах, включая соблазнение, но настал момент моего триумфа.
Неужели ради меня – такой обычной и незаурядной – могут бросить подобных блондинок? Да она в неделю вкачивает в себя больше, чем я за всю жизнь. А грудь, а длина платья? Там же этого самого платья почти не осталось – широкий ремешок, едва прикрывающий попу.
– Ты просто не видела, как целенаправленно она шла в мою сторону, – засомневалась Люда. – Может быть, Максим Степанович рассказал ей о нашем казусе?
– С чего ей приходить сюда? У вас же ничего не вышло.
– Да, но…
– Девочки, вы о чем щебечете? – Ирочка тоже подкатилась на стуле к моему столу, и при ней Люда спорить не хотела. – Поделитесь, мне тоже любопытно.
– Надеюсь, ты права, – обидчиво припечатала подруга и отвлеклась на звонящий телефон.
Как же иногда нам хочется раздуть их мухи слона. Люду коробит сама мысль, что эта самая Лика могла прийти по чью-то чужую душу. Разумеется, теперь она будет дуться на меня за неверие.
Пусть дуется.
