«девушка», – как её прорвет на новый поток рыданий.
И ладно, если рыданий. Кто знает, что придет ей в голову, если она догадается, как быстро Максим нашел ей замену?
Пришлось смять разговор с Ариной и вернуться в реалии кухни, сразу поблекшей и скучной. Хотелось сорваться к Романовой. Схватить ключи, влезть в кеды на босу ногу и рвануть к подъезду её дома.
Поразительно, как один человек способен вышибать рассудок круче любого алкоголя. Некоторым, чтобы забыться, нужно напиваться, глотать таблетки и утопать в одноразовых отношениях. А ему было достаточно услышать голос – смущенный, надломленный – своей подчиненной.
– Это твоя новая… пассия? – Лика опустила голову, и слезы закапали в полупустую чашку с кофе.
– Я же сказал, коллега. Прекрати.
Его начало и самого подташнивать от ситуации. Выгнать бы её взашей вместе со слезливыми приступами ревности, да нельзя. Всё-таки их многое связывало, и Лика не была такой уж плохой девушкой, чтобы обращаться с ней так бесчеловечно. Пусть плачет в свое удовольствие, а потом проваливает на такси домой.
Но Лика решила поступить хитрее.
Она уснула прямо за столом, уперев лоб в скрещенные руки.
Вот и что с ней делать? Не за плечи же трясти и на улицу выгонять. Ради приличия Скворцов все-таки трижды повторил:
– Лика… Лика… Лика…
Увы, заклинание не сработало. Девушка даже не шелохнулась, только причмокнула во сне и приоткрыла рот.
Максим перетащил тяжкую ношу в свою спальню, а себе постелил в гостиной. Ему не хотелось даже делить одну кровать с бывшей любовницей, к тому же – пьяной до чертиков.
Он остро нуждался в другой женщине. В той, чьё дыхание пахло апельсиновой сладостью, в чьих волосах вплелось лето. Нуждался в распахнутых от изумления глазах. В податливых губах. В мягких полушариях, которые так приятно стискивать пальцами.
Максим всю ночь проворочался на узком диване и задремал перед самым рассветом. Ему ничего не снилось, но это было лучшее, что могло произойти за тот день.
Потому что последние дни в его сны постоянно приходила Романова Арина. Как наваждение. Как издевка. Как самый недосягаемый мираж.
Глава 9
Как чувствует себя драная кошка? Посмотрите на меня – перед вами крайне потасканная девушка двадцати пяти лет. Человек, у которого за вечер перевернулся мир с ног на голову. Человек, который узнал, что стал любовницей босса. Грязной давалкой, что готова раздвинуть ноги перед любым мужчиной.
Я люто себя ненавидела. Даже не Скворцова, изменника и предателя, а себя. Ибо кто из нас поступил безрассудно? Директор-то ничего не обещал. А вот я могла бы спросить перед тем, как стаскивать трусы:
– Максим Степанович, а вас случайно нет какой-нибудь невесты или жены?
Первое правило любых отношений: никакого секса с занятыми мужчинами. Никогда.
Какой же надо быть дурой, чтобы сломаться о несвободного мужика? Год никого к себе не подпускала, и всё ради чего? Чтобы раздвинуть ноги перед тем, кто поступил как последняя сволочь по отношению к своей девушке?
Этим утром я еле поднялась с кровати. Сила притяжения вдавливала в матрас. Идти никуда не хотелось, как и краситься, и наряжаться. Плевать на приличный внешний вид. Я напялила толстовку, влезла в узкие джинсы и кеды. Наконец-то, дышать стало проще. Не видать Скворцову идеальной секретарши. Я буду собой.
Зато Люда заявилась на работу в том самом красном платье. Неужели она вновь попытается соблазнить Скворцова? Или кто падет жертвой её чар сегодня?
– Прекрасно выглядишь, Людок, – восхитилась Ирочка Ливанова, а затем глянула на заспанную меня. – А вот ты какая-то помятая.
– Спасибо за комплимент, – буркнула я и удалилась в программистские будни.
До обеда босса удавалось избегать. Никакого тебе кофе, мерзкий изменщик. Никаких отчетов, подлец. Судя по всему, в какой-то момент Максим уловил исходящие от меня флюиды ненависти, потому что приказал, проходя мимо моего стола:
– Романова, за мной. Нужно срочно разобраться с поступлениями на склад.
«Я-то тебе зачем, придурок? Ящики с принтерами таскать?» – чуть не вырвалось у меня.
Но вроде как в открытый конфликт вступать негоже, поэтому хмуро поднялась и двинулась следом за директором. Тот молчал. Ни язвительных высказываний, ни даже обычного поддержания диалога. Пропустил мимо себя в складское помещение, которое располагалось в конце коридора, и закрыл дверь на ключ изнутри. Мы остались посреди мониторов и системных блоков, длинных стеллажей с комплектующими. Огромный зал, и ни единой живой души.
Ладно, если понадобится – буду орать как дворовый кот и отбиваться клавиатурой. Слышимость-то хорошая, стены гипсокартонные.
– Что вы делаете? – спросила подчеркнуто равнодушно.
– Хочу пообщаться. – Максим закатал рукава на рубашке, как если бы собирался реально таскать коробки с техникой.
– Нам не о чем общаться.
– Не согласен. Вчера ты позвонила мне, чтобы предложить встречу, а я назвал тебя подчиненной и повесил трубку.
Максим приблизился на шаг, но я удержалась от того, чтобы отступить. Нет уж, я сильная женщина, меня не надломит какой-то козел.
– Разумеется, вы повесили трубку. У вас же сидела девушка, – оскалилась белозубой улыбкой.
– Никого у меня нет.
– Все так говорят.
– А много у тебя было… этих всех?
Ещё один шаг, и мы стоим на расстоянии тридцати сантиметров друг от друга. В воздухе пахнет пылью и разочарованием. Я попыталась вырваться из плена, но Скворцов обхватил меня за талию. Рывок, и я оказалась приперта к стеллажу с картриджами.
– Я буду кричать, – прошипела зло.
– Арина Сергеевна, пожалуйста, успокойтесь, – очень властным тоном произнес Максим, вдыхая носом воздух около моей шеи. – Клянусь, ты единственная, с кем я планирую состоять в каких-либо связях. Ты слышала мою бывшую девушку. Лика приехала вчера пьяная. Я не мог сказать, что общаюсь с той, ради которой бросил её. Это было бы бесчеловечно. Но мы расстались, понимаешь?
Не понимаю. Нет. Любой бабник заявит без какого-либо раскаяния, что он совсем один. Никто в здравом уме не признается, что планирует измену. Скворцов просто
