настоящий ресторан, где цена одного блюда, как моя зарплата за месяц. Одни люстры из хрусталя уже пугали своим видом. Я смотрела на них и думала, какой будет грохот, стоит одной рухнуть вниз. Когда я попыталась отговориться от похода в столь дорогое место из-за того, что у меня нет подходящей одежды, меня насильно повезли покупать платье. И в этот раз магазины с уцененными вещами были проигнорированы. Иногда складывалось впечатление, будто Тео хотел, чтобы я тратила его деньги. Он просто относился к их зарабатыванию и еще проще к их растрате. А по его разговорам с семьей и не скажешь, что он вырос с серебряной ложкой во рту. Хорошее качество. Видно, что не жадный Тео парень, и все на этом. Несложно сделать такой вывод, глядя на свое новое платье.
Честно могу признаться хотя бы самой себе, я выгляжу прекрасно. Кружевной верх, приталенный силуэт, талия, подчеркнутая ремнем, и атласная юбка. Никогда не носила ничего красивее. Вот говорят, что одежда – мишура, всего лишь оболочка. Я тоже так думала. Но в чем-то столь прекрасном и сам начинаешь думать о себе лучше. Оно сидел идеально, подчеркивало легкий загар, мои карие глаза и оттенок волос. Черный кружевной чокер окончательно превращал меня в Малефисенту. Я покрутилась перед зеркалом в холле. Брит права, неизвестно, к чему все это приведет, но стоило хотя бы запомнить себя такой: красивой, счастливой, любимой. Не всем моментам суждено повториться. Я расправила юбку. Тео опаздывал. Я в нетерпении повертела кольцо, единственное сегодня на мне, не купленное им. Он даже повел меня на маникюр и к визажисту. Главное, не забывайся, Джи, диснеевские сказки не так просты.
– И все же я так хорошо выгляжу… – прошептала я.
– Глаз не оторвать, – послышалось за спиной.
Я охнула и развернулась. За моей спиной стоял Тео и пялился на меня. Он специально встал так, чтобы я не увидела его отражение. Внутри сразу все сжалось. Тео какая-то квинтэссенция сексуальности и желания. Совсем не удивлена, что выглядел он, как тот, кому суждено украсть мое сердце. Простые черные, но идеально сидящие на его накачанных ногах брюки, темно-синяя рубашка, как обычно, расстегнутая на три пуговицы, ремень с металлической бляшкой и часы. Так просто. Так дорого. Так красиво. Он уложил волосы назад, вдел в ухо черное колечко и, по всей видимости, пришел поразить меня. Что ж, у него это получилось. Я уже и позабыла о своих переживаниях. Этот ресторан станет одним из лучших воспоминаний.
К сожалению, зачастую именно хорошие воспоминания причиняют нам больше всего боли.
– Ты прекрасна, – он говорил с хрипотцой, его взгляд метался по мне, не зная, за что зацепиться. Он хотел меня, я видела это. Тео не считал нужным скрывать это от меня. Низ моего живота словно загорелся. – Точно хочешь пойти ужинать?
– Ты сам позвал меня сюда и заплатил кучу денег, – напомнила я и улыбнулась.
– И что?
Он не знал, куда деть свои руки. Потянулся к карманам, отдернул руки, потом к волосам. Опять дернулся, будто его ужалили. Но Тео умел решать проблемы, он нашел лучшее место для своих рук – моя талия. Он притянул меня к себе и поцеловал. Сначала я запротестовала, мы же в конце концов не в придорожной забегаловке, а потом расслабилась. Несмотря на разрывающую ему сердце страсть, Тео был обманчиво галантен. Нежно, почти целомудренно он исследовал своим языком мои губы, не углубляя поцелуй. Он держал себя на цепи, сам понимая, где находился. А меня, наоборот, раздирало желание спровоцировать его на большее. Я соскучилась за четыре часа по его французским поцелуям, по его рукам на моем теле. Он отстранился и заглянул в мои глаза. Ничего, кроме возбуждения, в них прочитать было нельзя.
– Мы еще можем плюнуть на все, заказать картошку фри и… – его большой палец еле-еле двигался на моей талии, но мне казалось, он прожжет дыру, – заниматься сексом всю ночь.
– Мне завтра на смену, – шепчу я. Ладно, мне кажется, что я шепчу, на самом деле звук, словно мою голову засунули в аквариум. – А еще папа… Папа просил меня заехать домой сегодня.
– Только из уважения к твоему отцу мы исполним его просьбу. Привезу тебя к нему… – он провел по моей открытой шее рукой, заставляя меня буквально дрожать. – Целой. Невредимой, – он отступил на полшага, и теперь в его глазах уже вожделение, близкое к безумию. – Но, прости, все же украду.
– Я уже не могу, – призналась я и отвернулась. Он выиграл этот раунд. В последнее время счет постоянно в его пользу. Кажется, это его профессиональная хоккейная деформация… Тео взял меня за руку и потянул. – Я…
– Пошли, мы и так уже немного опоздали. Бронь здесь держат до закрытия, но не хочу показаться невежливым, – и вот опять Тео сменил настроение по щелчку пальцев, а я, как старые часы, с трудом двигаю шестеренками в голове. – Ты очень красивая. Правда, ты поражаешь меня и в моих растянутых штанах и футболке, с пучком на голове, но это… Ты нереальная. Джи, ты не собираешься после ужина на съемки в каком-нибудь фильме?
– Нет, мне в обшарпанную квартиру заскочить надо, – я усмехнулась, радуясь понижению градуса возбуждения в нашем общения. Хотелось запомнить этот вечер, а не оказываться невменяемой лишь от одной улыбки Тео.
– Заскочим… Не переживай, – он подошел к администратору. Девушке с натянутой улыбкой. Как же я ее понимаю… Я бы чокнулась от постоянного общения с толстосумами. – Добрый вечер. Столик номер тринадцать. Вино сразу.
– Хорошо, мистер Хишин, – она поклонилась и повела нас в ресторан.
Кажется, я действительно попала на съемки очередной адаптации диснеевского мультфильма и прямо сейчас очутилась в «Красавице и чудовище». Даю голову на отсечение: один в один. Нас вели по красивому залу, и я решила, что несолидно держаться за ручку, будто мы подростки, и быстро подхватила Тео под руку. Он, впрочем, был совсем не против, лишь усмехнулся. Только с ним в этом месте я чувствовала себя уверенно. По жизни я девушка не робкого десятка, но в этом свете хрусталя, ковровых дорожек растерялась. Надо обязательно сделать пару фотографий и потом показать отцу. Я бы сама себе не поверила без доказательств.
Тем временем нас подвели к нужному столику. Тео, как всегда, отодвинул мне стул и поклонился с обезоруживающей улыбкой. Я заметила, как пара женщин смотрели нам вслед. Надеюсь, от этого жеста их вставные челюсти не отвалятся. Я гордо выпрямила спину и не успела рот открыть, как
