пинать снова.
— Я умираю с голоду. Давай закажем пиццу.
Увидев Римо, Киара застыла рядом со мной, и ее дыхание стало прерывистым. Я не был уверен, было ли это потому, что он был только в своих боевых шортах или потому, что он избивал дерьмо из неодушевленного предмета, но ее страх перед ним был очевиден.
Я схватил меню доставки в одно из наших любимых пиццерий из бара. Оно прилипло к чему-то, что пролилось. Я повернулся к ней.
— Тебе придется привыкнуть к присутствию Римо.
Она подскочила, отрывая взгляд от моего брата.
— Не знаю, смогу ли. Я слышала, что он делает, то что ему нравится делать, — прошептала она.
Я посмотрел на брата, который наблюдал за нами с другого конца комнаты, когда он нанес еще один удар по боксерской груше. Римо делал много вещей, которые беспокоили кого-то вроде Киары, и все это ему нравилось.
— Он не представляет для тебя опасности.
Она подняла на меня глаза, дрожа, по ее гладкой коже побежали мурашки.
— Ты уверен?
— Да. — в этом слове не было колебаний. Я был абсолютно уверен, что Римо и пальцем не тронет Киару, потому что она моя.
Она медленно кивнула, ее глаза наполнились тревогой. Она не хотела мне верить. Она не знала Римо, как я. Очень немногие люди в этом мире были в безопасности рядом с моим братом, этого нельзя было отрицать, но то же самое можно было сказать и обо мне.
— Почему бы тебе не заглянуть в меню и не выбрать, какую пиццу ты хочешь? — я протянул его ей.
Она взяла его у меня, настороженно разглядывая. Испачканная бумага выглядела так, будто видела лучшие дни.
Я подошёл к брату, который перестал брыкаться и поднял брови.
— Этот взгляд означает, что мне не понравится то, что ты скажешь.
— Ты ее пугаешь. — Римо дал мне ироническую ухмылку. Было очень мало людей, которые не боялись моего брата. — Я был бы признателен, если бы ты постарался не пугать ее так сильно.
Римо усмехнулся и еще несколько раз ударил коленом по груше, прежде чем сказать.
— Я ничего не сделал.
— Знаю, — сказал я. — Мы плохо ладим с чувствительными девушками, но Киара теперь живет под нашей крышей. Она часть нашей семьи, и мы должны убедиться, что она чувствует себя как можно более комфортно, учитывая ее прошлое и наш характер.
Он склонил голову набок.
— Ты хочешь, чтобы мы хорошо с ней обращались?
Я проследил за его взглядом в сторону Киары, которая оценивала бар, заваленный грязными стаканами, пивными бутылками и тарелками. Уборщики приходили утром.
— Да. Я хочу, чтобы с ней обращались как с семьей. Я хочу, чтобы она была защищена. Я хочу, чтобы она была в безопасности от любой угрозы. Теперь она Фальконе. Она моя.
Римо кивнул, не сводя глаз с моей жены. Она положила меню на стойку, затем подняла глаза и заметила наши взгляды. Она моргнула, напряглась, затем сглотнула, быстро взяла меню и нервно повозилась с ним. Страх.
— Она в безопасности, Нино. — Римо повернулся ко мне, сжимая мое предплечье. — Ты мой брат, а она твоя. Я прослежу, чтобы все в этом городе и за его пределами поняли, что она под нашей защитой.
Римо, как и я, не обладал многими достоинствами, но одним из них была его преданность. Если он решит, что кто-то попал под его защиту, он не остановится ни перед чем, чтобы убедиться, что этот человек в безопасности.
Он отпустил мое предплечье.
— И что? Ты наконец трахнул ее.
Я закатил глаза.
— Нет. И не буду, пока она сама этого не захочет. Она слишком напугана из-за изнасилования.
Римо перевел взгляд на Киару. Она все еще пристально смотрела в меню. Она, должно быть, запомнила каждую пиццу, которую они предлагали.
— Киара не способна защитить себя. Мы должны убедиться, что она в безопасности, где бы она ни была.
— Я не хочу, чтобы наши солдаты были в особняке. Это наш дом.
— Согласен. Вот почему ты, Савио или даже Адамо должны охранять ее, когда меня нет рядом.
Римо ухмыльнулся.
— Ты уверен, что Киара хочет, чтобы я ее охранял? Она может умереть от страха, если я останусь с ней наедине.
— Она привыкнет к тебе.
— Сомневаюсь, — усмехнулся Римо.
— Это будет нелегко, но в конце концов она придет в себя, если ты не потеряешь свое дерьмо рядом с ней.
— Я сделаю все возможное.
Мы оба знали, что это значит. Я вернулся к Киаре. Она закусила губу, и ее тело напряглось.
— Так ты нашла пиццу, которую хочешь?
— Я не очень голодна, — тихо сказала она. — Ничего, если я закажу салат с моцареллой и оливками?
— Ты можешь есть все, что захочешь. И если ты все еще будешь голодна, можешь съесть кусочек одной из наших пицц, — сказал я ей.
Она улыбнулась.
— Окей. Спасибо.
Римо подошел к нам и остановился рядом со мной и Киарой.
— Готовы сделать заказ? — спросил он.
— Я сделаю заказ. Фабиано скоро придет?
— Да. Леона проводит вечер со своей матерью шлюхой.
Глаза Киары расширились. Я не был уверен, было ли это из за оскорбления или потому, что другой мужчина присоединился к нам сегодня вечером.
Я взял телефон и позвонил в наш любимый Итальянский ресторан. Их пицца была лучшей в городе. Мы все получили свои обычные заказы, поэтому добавление салата вызвало немного ошеломленное молчание на другом конце.
— Почему бы тебе не присесть? Ты можешь включить телевизор, если хочешь. Еда будет здесь через тридцать минут, — сказал я Киаре, которая замерла рядом со мной и Римо.
Она кивнула, подошла к дивану и опустилась на него.
— Надеюсь, она скоро утратит эту покорность. Это чертовски раздражает, — пробормотал Римо.
— Для нее это в новинку. Она не была так напряжена, когда я был с ней наедине.
Через пять минут вошел Фабиано. У него был запасной ключ, и он даже не потрудился позвонить.
— Мне нужен виски, — было первое, что он произнес. — Мать Леоны просто кошмар. Эта женщина курит и стреляет больше кристаллов, чем большинство людей, и ей удается выжить.
— Это потому, что ты предлагаешь ей бесплатный запас. Ее толерантность к веществу растет, — объяснил я.
Фабиано сверкнул глазами.
— Понимаю. Но если я не дам ей это, глупая шлюха снова выйдет на улицы, и это убивает Леону, видя, как ее мать сосет уродливые члены.
Киара тихо вздохнула на диване, и мы все повернулись к ней. Она покраснела. Фабиано перегнулся через барную стойку, взял с полки
