спросил он, лёгкая издевка проскальзывала в голосе.
Никита улыбнулся, немного грустно.
— Не хочу портить её счастье, — тихо ответил он. — Слишком хрупкое оно.
Кирилл рассмеялся, звонкий и заразительный.
— Словечки доктора Агапова? — подколол он, пока Никита вешал куртку.
Никита улыбнулся, на этот раз по-настоящему тепло.
— Он стал мне семьёй, — признался он. — И я рад брать от него всё лучшее, даже привычки.
Кирилл на мгновение помолчал, чувство лёгкого ущемления кольнуло его. Он ожидал не просто принятия, а братства, более глубокой связи.
— Настя звала нас на ужин, — сказал он, меняя тему. — В субботу. Будут и Кристина с Артёмом.
Никита вопросительно вскинул бровь.
— Кристина? — переспросил он, удивлённо.
Кирилл покачал головой, вздохнув.
— Женщины, что с них взять, — пробормотал он. — Посплетничать захотелось. А мы, мол, мучаемся.
Хоть и отношения у них сначала были… неловкими, Артём первый к примирению пришёл. Кристина… Она оказалась довольно добродушной. Быстро отпустила все обиды. И то, как Кирилл над ней издевался, и угрозы Никиты, их счастью… как будто ничего и не было. С Жанной она, конечно, больше не общается.
Никита отмахнулся от мыслей о прошлом, радуясь тому, что наконец-то его семья, как и многие другие, находила своё счастье. Он проводил Кирилла, и после этого, как только закрыл за ним дверь, направился в душ, стремясь смыть с себя усталость очередного дня. Затем улёгся в постель, погружаясь в тишину. Завтра воскресенье, а значит, его ждёт поездка в городок, где живёт Жанна. Он снова выйдет в путь по утру, чтобы к обеду оказаться рядом с ней.
Дорога занимала целых двенадцать часов, но Никита даже не замечал трудностей. Каждый раз, когда он видел её, будто уходил в другой мир, ощущая, как его сердце наполняется светом. И хотя на следующей неделе ему предстоит поехать к ней всего один раз, так как в субботу его ждёт ужин с семьёй, в душе у него всегда оставалось теплое ожидание.
Однако иногда судьба играла с ним злые шутки. Бывало, он приходил в кафе и вместо Жанны сталкивался с её братом или матерью. Один раз, когда он пришёл, мама Жанны, добродушная на вид женщина, заметила его среди посетителей. Подозвав его к себе, она с улыбкой сказала, что он кого-то ей напоминает, после чего угостила домашней выпечкой и горячим чаем.
— Этот рецепт чая придумала моя дочь, — гордился её голос. — Она такая талантливая! Как тебе повезло попробовать этот чай!
Никита стеснялся и даже немного смущался, просто тихо слушая её. Ему было неловко, когда женщина, собираясь позвонить дочке, чтобы познакомить её с ним, задала вопрос о том, почему он не постарается пообщаться с ней. Он поспешил отнекиваться, ссылаясь на какие-то дела, и в этот момент она ещё раз вручила ему выпечку, заметив, что он выглядит уставшим.
— Вот, возьми немного молотого кофе, — добавила она, щедро отсыпая ему.
В этот момент на глазах Никиты появились слёзы, словно давно сдерживаемые чувства прорвались наружу. Никто не заботился о нём так, как могла бы позаботиться мать. Увидев его глаза, женщина удивилась и, не задумываясь, обняла его. Но Никита не смог ответить ей тем же, ощущая лишь крепкую неловкость. Он не мог позволить себе забыть о том, что сделал с её дочерью, и, считая себя недостойным её сопереживания, лишь тихо кивал, забирая с собой выпечку и кофе.
* * *
Воскресное утро встретило Никиту привычным волнением. В пять часов утра он уже был на ногах, собираясь в путь. Он действовал чётко, словно отработанный механизм: быстрый душ, лёгкий завтрак, проверка машины. В этот раз всё шло как по маслу: дорога была свободна, никаких пробок, погода благоприятствовала. Он даже успел выпить кофе в придорожной кафешке, наслаждаясь предвкушением встречи. К двенадцати часам дня Никита уже въезжал в городок, где жила Жанна. Кафе, где она работала, было легко найти — он знал каждый уголок этого уютного места.
Увидев через большие витрины Жанну, оживлённо общающуюся с посетительницами, ловко пробивающую на кассе выпечку и печенье, Никита остановился у входа. Сердце его забилось чаще. Она была так прекрасна: рыжие волосы, собранные в небрежный хвост, лёгкий румянец на щеках, улыбка, озаряющая всё её лицо. Он просто стоял, любуясь ею, забыв обо всём на свете. В этот момент нежное прикосновение к его плечу вырвало его из оцепенения. Повернувшись, он увидел мать Жанны, которая выглядела слегка обеспокоенной и немного удивлённой.
— Ты что следишь за моей дочерью? — спросила она с укором.
Но, увидев растерянный и провинившийся взгляд Никиты, добавила уже помягче:
— Слушай, ты мне нравишься, ты привлекателен и учтив, а ещё кажешься вполне безобидным… Но моя дочь, она ненавидит мужчин, особенно тех, кто шпионят за ней. Не знаю, что с нею произошло в университете, но предполагаю, что кто-то разбил ей сердце, после этого она не подпускает к себе никого.
Никита уже собирался возвращаться домой, когда мать Жанны утянула его внутрь кондитерской:
— Ну уж нет, я тебя отпущу только после того как накормлю выпечкой и напою кофе, уж слишком болезненным ты выглядишь.
Никита, мягко отмахиваясь от настойчивых объяснений матери Жанны, невольно встретился взглядом с Жанной. В её глазах цвета свежей травы он увидел не только удивление, но и едва заметную, но всё же ощутимую тревогу. Она часто чувствовала его взгляд в толпе, но отмахивалась, убеждая себя, что это всего лишь плод воображения. Сегодня же, увидев его воочию, Жанна осознала: это не иллюзия. Слова матери, представившей его как постоянного клиента, лишь подлили масла в огонь, заставив Никиту замешкаться. Он быстро забрал пакет с выпечкой и кофе, спеша покинуть кондитерскую. Но, когда он уже немного отошёл, Жанна догнала его.
— Что ты здесь делаешь?! — выпалила она, голос её звучал резко, почти сердито.
Никита замялся, пытаясь подобрать слова оправдания, но Жанна перебила его, обняв его. Удивление застыло на его лице. Это внезапное изменение настроения застало его врасплох.
— Привет, — проговорил Никита, пытаясь справиться с волнением.
— Привет, — отозвалась Жанна. — Так это правда был ты? Я чувствовала, но убеждала себя, что просто вообразила всё.
— Да, прости. Я обещал себе не следовать за тобой, но не смог удержаться.
— Да, я… честно говоря, рада тебя видеть, но… надеюсь, что больше не будешь… шпионить за мной. Это странное чувство, когда ощущаешь на себе взгляд, но не знаешь, кто это.
— Хорошо, прости, — уже увереннее сказал Никита, заметив, что её гнев испарился. — Как дела?
— Всё хорошо. Прости, я… до сих пор не могу в это поверить… —
