— Эмма! — Керри потрепала ее по руке. — Ты еще здесь?
— Прости, задумалась.
— Питер и Митчелл ушли.
— Как? — Эмма оглянулась. Действительно, за соседним столиком уже никого не было — официант убирал пустые тарелки.
— Питер помахал тебе рукой, но ты не смотрела в его сторону.
— По-моему, — сказала Эмма, надув губы, — я ничего для него не значу.
— Он ничего тебе не должен, — заметила Керри. — Даже если ты влюбишься в него по уши, а он в тебя — нет, ты не сможешь потребовать от него ответных чувств. Это только твое дело: любить или не любить. Питер не обязан отвечать тебе взаимностью.
— Я это прекрасно понимаю, — отозвалась Эмма, вздыхая. — Но мне хочется быть любимой, понимаешь?
— Понимаю, я же женщина.
— Я узнаю, свободен ли Митчелл, — желая сделать подруге приятное, сказала Эмма.
— О, я на это не рассчитываю! — воскликнула Керри, но румянец, появившийся на ее щеках, опровергал сказанные ею слова.
— Что ты мне посоветуешь? — спросила Эмма в конце ужина. — Как быть, Керри?
— Судьба дала тебе шанс побыть счастливой. Воспользуйся им. Я бы воспользовалась.
— Мне бы твою смелость.
— Я одинокая тридцатипятилетняя женщина, как и ты. Однако в отличие от тебя я реально оцениваю свои шансы. Мужчины уже не так часто подходят ко мне знакомиться в барах, мне уже давно никто не признавался в любви, а мои ровесники чаще всего оказываются женатыми… Открой глаза, Эмма, тебе нереально повезло. Нет, правда! Ты встретила мужчину, с которым тебе безумно хорошо в постели. Ты понимаешь этого человека, хоть и не одобряешь его поступки. И он не женат! Боже, да я бы все отдала за то, чтобы быть на твоем месте!
Эмма взглянула на подругу с удивлением. А ведь она права! Абсолютно права! Керри говорила с таким пылом, что ее слова не оставили Эмму равнодушной.
— Я попытаюсь перебороть свой страх. Спасибо, что честна со мной.
— Спасибо, что на сей раз ты за это не обижаешься, — с улыбкой ответила Керри.
— Мне кажется, что на нас все смотрят, — прошептала Эмма, наклонившись к Питеру, который сидел за своим кособоким столом.
— Не чаще, чем обычно.
— Ты никому не говорил о нашей связи?
— Никому, кроме трех-четырех близких друзей.
— Что?
— Я шучу, Эмма. — Он поднял на нее взгляд. — Шутка, понимаешь?
— Больше не смей так делать, — предупредила она.
— Вообще-то Митчелл, конечно, в курсе, что я с тобой переспал. Кстати, ему понравилась твоя подружка…
— Митчелл в курсе? — Эмма схватилась за сердце. — А если он кому-нибудь расскажет? Мир так тесен…
— Эмма, тебе точно пора навестить психолога.
— Может, ты и прав, — со вздохом сказала она и присела на краешек стола. — Я постоянно дергаюсь из-за пустяков.
— И это при том, что ты утверждала, будто тебе плевать, если кто-нибудь прознает, что мы с тобой занимаемся любовью. Ох, прости, сексом.
— На самом деле мне не все равно.
— Я это знаю, но все равно удивлен, что ты призналась. Начала мне доверять?
— Приходится. От тебя зависит мое будущее.
— О, ты мне льстишь, — рассмеялся Питер. — Это я без тебя пропаду. Посмотри на меня: я никчемное создание.
— Неправда. — Она погладила его по плечу. — Ты стал неплохим менеджером. Продажи растут, издательство процветает…
— И все это благодаря мне, — с сарказмом произнес Питер.
— Я это к тому, что если бы ты действительно работал из рук вон плохо, то я давно уволила бы тебя.
— И все равно я ненавижу свою работу.
— А чем бы ты хотел заниматься? — с интересом спросила Эмма.
— Вообще-то мне нравилось трудиться в компании отца, — откровенно сказал Питер. — Я постоянно бунтовал против него, но получал истинное удовольствие от работы.
— Так вернись к нему, в его компанию. Там твое место, рядом с ним.
— Слишком поздно, — покачал головой Питер. — Он не примет меня обратно.
— Глупости! — Эмма рассмеялась. — Держу пари, он будет счастлив, что ты взялся за ум.
— Ненавижу это выражение. Все всегда надеялись, что я возьмусь за ум. А я мечтал, чтобы меня оставили в покое.
— Питер, прости, но ты уже не подросток. Хватит бороться против несуществующего террора отца. Ты умный человек, у тебя есть масса ценных способностей, которым необходимо найти применение. Тебя воспитывали с мыслью, что однажды ты сможешь сменить своего отца на его посту. Почему ты до сих пор сопротивляешься?
— Мне кажется, по привычке.
— Пора изменить себя и свое отношение к жизни, Питер.
Он поймал ее руку и сжал в своей ладони.
— По-моему, я просто боюсь взрослеть.
— Ну и кому из нас нужно к психологу? — Эмма рассмеялась, но внезапно оборвала смех, потому что заметила, как удивленно смотрят на нее коллеги. — Ох, Питер, отпусти мою руку! Люди кругом!
— Прости, забылся.
— Теперь все подумают, что я с тобой заигрываю, — огорчилась она.
— Да пусть думают что хотят! — рассердился Питер. — Сколько можно переживать из-за этого, Эмма?
— Милый, я не стала бы скрывать наши отношения, если бы не была твоей начальницей, — прошептала Эмма. — Но ты же знаешь, что романы на рабочем месте запрещены.
— Хорошо, я буду держать себя в руках. Но, Эмма… мне страшно хочется поцеловать тебя.
— Потерпи до вечера. — Она взъерошила ему волосы. — И я сама тебя расцелую.
— Так ты уже приняла решение?
— Какое решение?
— Не пытайся снова уйти от разговора. Ты знаешь, о чем я.
— Вечером поговорим. — Она наклонилась, чтобы поцеловать его, но вовремя опомнилась и сделала вид, что поправляет ему воротник.
— Эмма, что происходит? — Стоило ей отойти от Питера, как к ней прилип встревоженный Чак. — О тебе и Лейдене ходят такие слухи…
— Какие же?
— Говорят, что у вас роман.
Ничего не скроешь от любопытных людей! — подумала Эмма, раздражаясь.
— Врут, — сказала она.
— Но ты держала его за руку, а потом погладила по волосам…
— Вместо того чтобы следить за каждым моим жестом, займись каким-нибудь полезным делом, — огрызнулась она. — Например, начни работать.
— Эмма! — Чак был в шоке. — Я тебя не узнаю!
— Я сама себя не узнаю в последнее время. — Эмма повернулась к Чаку и положила ладони ему на плечи. — Чак, я знаю, что нравлюсь тебе. Так ведь?
Он покраснел, замялся, но в конце концов кивнул.
— Да, очень нравишься.
— Прости, Чак, но у нас с тобой ничего не получится. Мне жаль, но я должна тебе это сказать.
— Можно ведь попробовать! — воскликнул он. — Не отталкивай меня, прошу!
— Чак, ты не в моем вкусе. А я не та женщина, которая нужна тебе.
