усмехается.
— Ты можешь вознаградить меня за хорошее поведение, присоединившись ко мне за завтраком.
Отстранившись, я улыбаюсь ему.
— Кормить меня — твой фетиш?
Он встает, качая головой. Направляясь к своему шкафу, он говорит:
— Нет, мне просто не нравится, когда моя женщина голодает.
Его женщина.
Николай оглядывается через плечо.
— Ты не против? Я не хочу ставить тебя в неловкое положение.
— Не против поесть? — Спрашиваю я.
— Нет. А то, что я говорю тебе о своих чувствах и называю тебя своей?
Спокойно, сердечко.
— Друзья могут любить друг друга, — говорю я. — Верно?
Горячая ухмылка кривит его губы.
— Конечно. — Он указывает на дверь. — Иди, готовься к сегодняшнему дню. Я буду ждать тебя возле твоего номера.
— Да, сэр, — хихикаю я, чувствуя себя намного лучше после хорошего ночного отдыха и точно зная, что происходит между Николаем и мной.
Одной проблемой стало меньше, и я могу потратить все свои силы на то, чтобы пережить изнасилование и исцелиться от него.
Также приятно знать, что Николай поддерживает меня, даже не зная, что произошло. С ним я чувствую себя в безопасности, потому что он не задает вопросов, на которые я не могу ответить.
Дойдя до своего номера, я быстро принимаю душ и переодеваюсь в чистые брюки-карго и рубашку с длинным рукавом. Одежда для меня слишком велика, но теперь я предпочитаю именно такую.
Когда я выхожу в коридор и закрываю за собой дверь, Николай прислоняется к стене, скрестив руки на груди.
Может, я и сломлена, но он по-прежнему кажется мне самым привлекательным мужчиной, которого я когда-либо видела.
— Готова? — спрашивает он, отталкиваясь от стены.
Я киваю, и пока мы идем к лестнице, горечь закрадывается в мое сердце. Мой насильник украл у меня так много, и я надеюсь, что его ждут бесконечные муки в аду.
Как только мы спускаемся по лестнице, у Николая звонит телефон. Вытащив устройство из кармана, он говорит:
— Иди и займи нам столик. Я ненадолго.
Я иду в обеденный зал и выбираю столик в углу. Сажусь и придвигаю поближе меню.
— Черт возьми, девочка, — говорит случайный парень.
Я поднимаю глаза и, увидев одного из членов картеля, который здесь тренируется, быстро поднимаюсь на ноги.
Он указывает на меня рукой.
— Что это за одежда? Раньше ты была просто загляденье.
Мое сердцебиение ускоряется, пока не начинает казаться, будто оно выскочит из груди, а на коже выступают капельки пота. Во рту пересыхает, когда я говорю:
— Оставь меня в покое.
Взгляд члена картеля скользит по моему телу. То, как он смотрит на меня, выводит меня из себя и заставляет демонов выползать на поверхность.
Внезапно стол отлетает от меня, когда Николай отталкивает его со своего пути.
Его выражение лица выражает чистую ярость, когда он проходит мимо меня. Член картеля даже не успевает среагировать, как кулак Николая врезается ему в лицо.
Господи!
Я отшатываюсь от них, прижимаясь спиной к стене, в то время как Николай хватает парня за рубашку и выбивает из него все дерьмо.
Боже мой. Николай собирается убить этого парня.
Драка заканчивается так же внезапно, как и началась. Николай отпускает члена картеля, и тот падает на пол, потеряв сознание от полученных ударов.
Когда Николай поворачивается и смотрит на меня, его черты искажены чистой яростью и опасностью, я инстинктивно прижимаюсь спиной к стене.
Он делает шаг ко мне, затем останавливается. Я наблюдаю, как он закрывает глаза и делает глубокий вдох. Опасная вибрация, напрягающая воздух вокруг меня, постепенно исчезает, и когда он снова открывает глаза, он уже спокоен.
Он подходит ко мне, обхватывает рукой мою шею сзади и прижимает меня к своей груди.
— Ты в порядке?
— Ах… — Я издаю недоверчивый смешок. — Я должна спросить тебя об этом.
Николай отстраняется и ласкает мое лицо, его глаза ищут мои.
— Ты в порядке, Эбигейл?
Я быстро киваю, затем шепчу:
— Думаю, да. — Мой язык высовывается, чтобы облизать губы. — Зачем ты это сделал?
На лице Николая вспыхивает гнев, и я наблюдаю, как он пытается снова успокоиться, чтобы не напугать меня.
— Никто не пристает к моей женщине прямо у меня на глазах.
— Ты чуть не убил его, потому что он приставал ко мне? — Задыхаюсь я, находя это одновременно горячим и тревожным.
— Да. — Николай обнимает меня за плечи и ведет в другой конец комнаты, пока дает указания собравшимся охранникам вынести члена картеля из обеденного зала.
Он выдвигает стул и ждет, пока я сяду, прежде чем занять место рядом со мной. Его рука собственнически сжимает мою, и все, что я могу сделать, — это пялиться на него.
Его глаза снова сканируют мое лицо.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — Он смотрит в ту сторону, где охранники тащат члена картеля к двери.
Официант возвращает стол на прежнее место.
Взгляд Николая возвращается ко мне, и я быстро киваю.
— Я в порядке. Я больше беспокоюсь о тебе.
Хотя его губы изгибаются, он все еще выглядит угрожающе. Качая головой, он говорит:
— Пока ты в порядке, я в порядке.
Я усмехаюсь, затем спрашиваю:
— Так ты ревнивец и собственник?
Он наклоняет голову.
— Если забота о безопасности моей женщины означает, что я ревнивец и собственник, тогда ответ — да.
Клянусь, я немного теряю сознание, когда тепло разливается по моему сердцу.
— Тебе не кажется, что ты немного погорячился? — Спрашиваю я, стараясь сохранять игривый тон, чтобы не расстраивать его.
Николай качает головой.
— Этот ублюдок жив, не так ли?
Глядя на Николая, я понимаю, что он все тот же человек, с которым я флиртовала до изнасилования. Он все тот же безжалостный король кровавых алмазов, которым я была очарована.
То, что он терпелив и любит меня, не делает его менее опасным.
Он просто не представляет для меня опасности.
Его пальцы касаются моего виска, когда он спрашивает:
— О чем ты думаешь?
— Как мне повезло, что я больше не твой враг.
Он хихикает, горячая улыбка расплывается по его лицу. Он притягивает меня ближе и целует в лоб, а затем сует мне в руки меню.
— Что хочешь съесть, любовь моя?
Покачав головой из-за внезапной смены темы разговора, я выбираю французский тост с беконом.
Несмотря на то, что Николай только что избил парня до полусмерти за то, что тот заговорил со мной, с ним я чувствую себя в еще большей безопасности, чем раньше.
Пока Николай озвучивает наши заказы, я снова смотрю на него.
Может, мне стоит открыться ему? Он ведь только и
