мужчины должны… как это слово… Забыла… Ааа, точно! Содержать девочек. Костиныч, ты будешь нас содержать?
Ну всё. У меня точно слов больше нет.
— Ксения, Максим Костиныч… Ой, то есть, Константинович, не обязан нас содержать. А мама ещё не заработала денег. Так что оставим эту тему, пока я не получу зарплату.
— Думаю, я вполне могу себе позволить свозить двух девочек за купальниками и в аквапарк, — Тор смотрит на Ксюшу, будто сдерживая улыбку.
Дочь при этом остаётся абсолютно серьёзной.
— Вот видишь, мама. Он может себе позволить. Когда я вырасту, я хочу себе такого мужа. Ты, наверное, будешь уже старый. Я найду молодого.
Прикладываю ладони к горящим щекам. Этой маленькой леди однозначно требуется воспитательная беседа!
— Уверен, что найдёшь. А пока, если доела, беги и собирайся. Скоро поедем в аквапарк.
Повторять Ксю не нужно. Она тут же спрыгивает со стула и убегает с кухни. Мы с Тором остаёмся одни.
____
ДЕВОЧКИ, В НОВИНКЕ КВЕСТ С ПОДАРКАМИ!
РЕБЁНОК ОТ ЛУЧШЕГО ДРУГА. МЫ НЕ ТВОИ.
— Это что?
— Договор. Наш с тобой. Подписанный кровью, — указываю пальцем на два алых пятна внизу страницы.
Костров выгибает бровь.
— Маршанская, что происходит? Какой ещё, нахрен, договор? Объясняй быстрее. У меня через десять минут совет директоров, — смотрит на часы. — Время поджимает.
Я выдыхаю.
— Помнишь, нам было по шестнадцать? Мы с тобой заключили договор, что если до тридцати лет ни один из нас не женится, то мы женимся друг на друге и заведём ребёнка. Этот договор у тебя в руках.
Руслан какое-то время смотрит на меня как на пришибленную, словно ничего не понимает.
— Ну, так вот… Руслан, ты мой лучший друг. Давай поженимся и сделаем ребёнка. Тебе нужна семья, чтобы получить компанию, а мне… я просто хочу малыша.
Аня
— Максим Константинович, вам вовсе не нужно развлекать мою дочь и тем более меня. Я не собираюсь жить за вас счёт.
Торецкий выгибает бровь.
— Ты считаешь, я позволю вам жить в непонятных условиях? Особенно учитывая тот факт, что вы — гости моего дома. И будете, снова напоминаю, официально считаться членами моей семьи.
— Дело не в этом… Вам не надо было говорить Ксюше про аквапарк. Мы можем обойтись без подобных развлечений.
— А я могу позволить организовать для вас подобные развлечения. Тебе надо было сказать, что у вас нет денег.
К щекам приливает волна жара, так как я вовсе не хочу обсуждать с Тором денежные вопросы.
— Это… это временно. Скоро я получу аванс…
— Аванс будет через неделю. А денег нет сейчас. Чего ты стыдишься, Ань? Ты только ушла от мужа-психопата, это вполне естественно, что никаких средств у вас с дочерью нет.
— Я не стыжусь, просто… Не хочу быть в ещё большем долгу перед вами.
— Ты не будешь передо мной ни в каком долгу. Мне от тебя ничего не надо. Поэтому можешь просто спокойно пользоваться привилегиями моего расположения. Я не чудовище, Ань. И не такой, как твой муж даже близко. Я не собираюсь оказывать тебе поддержку, чтобы потом прижать к стенке и снова издеваться. Если бы было так, то в чём бы тогда между мной и ним была разница? И клянусь, что у меня достаточно денег и возможностей, чтобы в достатке содержать двух девочек, и потом ничего не ждать от них взамен. Тебе ясно?
Киваю, опустив взгляд в свою тарелку. Не могу смотреть на Тора, так как мне начинает казаться, что я его оскорбила. А я всего-то не хочу навязываться лишний раз.
— Вот и отлично. А теперь ешь завтрак, пей кофе и тоже иди собираться. Я редко остаюсь дома даже в выходные, так что в остальную часть времени, что вы с Ксюшей будете жить здесь, вам, скорее всего, придётся самим себя развлекать.
В аквапарке, куда решает отвезти нас Торецкий, мы до этого были всего пару раз. Точнее, я была пару раз. Игорь часто возил туда Ксюшу, но не меня. А всё дело в купальниках. На мне ему всё казалось вульгарным и откровенным. Даже самые «бабские» и закрытые вызывали в Игоре волну ревности. В итоге я так измучилась, пытаясь угодить Свиридову, что вовсе перестала с ними ездить куда-то, где надо раздеваться. А на море я обычно плавала в шортах-бермудах и футболке. Люди косо смотрели, но я научилась не обращать на них внимания.
— Заедем сначала, купим вам вещи, — Тор сворачивает к торговому центру.
Кошу взгляд на мужчину, невольно оценивая, как смотрятся его руки на руле. У Игоря руки белые и худые, вены не выступают. У Торецкого более тёмная кожа, предплечья покрыты чёрными волосами, и вены настолько сильно выступают, что хочется провести по ним пальцем и надавить.
— Мама, а ты будешь плавать? — Ксю задаёт вполне резонный вопрос, учитывая, что я с ними никогда не купалась. Те единственные пару раз она, наверное, и не помнит даже.
— Да… Думаю, что буду, — киваю, повернувшись к дочери.
Она довольно улыбается и дёргает ремень безопасности, перекинутый через детское кресло.
Надо же, Торецкий даже о кресле успел позаботиться… Удивительно, когда он всё это успел?
— У меня дома есть бассейн, но, правда, там нет горок. Так что в аквапарке будет веселее. Но вы с мамой сможете, если что, плавать и в бассейне тоже.
— У тебя есть бассейн?! — дочка выпучивает глаза.
— Ага. Огромный, — усмехается Тор, паркуясь перед торговым центром.
— Там можно утонуть?
— Ну, если не умеешь плавать. Но мы тебе купим спасательный жилет, а потом научим тебя плавать.
— Я хочу научиться! Папа говорил, что девочкам это не особо нужно.
— Плавание нужно всем. Это полезно и насыщает радостными эмоциями.
Вслушиваюсь в беседу Торецкого с Ксюшей и не могу не отметить, насколько естественно он общается с ребёнком. Будто бы сам отец. Даже Игорь не всегда мог вести подобные разговоры с Ксю, хотя он изо всех сил старался играть роль супер-папочки.
Почему-то становится невероятно грустно от мысли, что Тор, вероятно, был очень близок с племянницей. Возможно, много времени с ней проводил, несмотря на тяжёлую работу. Любил. И потом испытал невероятную боль…
Он сказал, что никогда не женится, так как у него нет на это времени, но… почему мне тогда кажется, что дело вовсе не во времени? На то, чтобы возиться с нами он время нашел. Что если Торецкий просто больше не хочет привязываться к людям, чтобы потом не испытывать боль от их потери?
