на целые сутки, поэтому домой я не спешу. Да, это бред, я знаю, но почему-то кажется, что если я чуть дольше полежу, у детишек будет больше шансов выжить. Вот я и не дышу практически.
«Все хорошо?» – приходит от Мира.
«Более чем. Лежу в палате, отдыхаю».
«Ясно. Предупредила бы, а то я прислал водителя».
«Я же говорила, что на колесах!» – сержусь.
«Больше нет. Я изъял твой драндулет».
«Ты же сейчас шутишь?»
«Езда на нем может быть небезопасной».
«Я собиралась сменить машину!»
«Вот и славно. Завтра-послезавтра ее подгонят, а пока поездишь с Михалычем».
«Кого – ее?!» – переспрашиваю настороженно.
«Твою новую машину, естественно».
Он когда-нибудь сведет меня с ума! Клянусь. Это непременно случится!
«Ты купил мне машину?»
«Это не обсуждается».
А я и не собиралась. Ни отказываться, ни обсуждать. О, нет. Я дала себе слово ничего не ждать, но я не обещала его отталкивать. Пусть. Если ему хочется. Если для него это важно… Главное ведь что? Дать мужику почувствовать свою важность. Внушить мысль, что со мной ему хорошо – тихо и спокойно. А там… Там, вполне возможно, все не так радужно. Интересно, Лена в курсе, что во мне, может быть, уже растет ребенок Мира? И вероятно, даже не один. По Миру, как всегда, было очень сложно угадать его настроение, но я все же почувствовала некоторое напряжение.
«Как скажешь».
«Ты выучила новые слова?» – прилетает после длинной-длинной паузы, которая наталкивает меня на мысль, что отвечать Мир не собирался, а потом просто не сдержался.
«Я выросла».
«Не везде».
Ох! Он же намекает… На что-то намекает!
Пальцы моментально начинают дрожать. Тянусь ответить, но бью себя по рукам – не стоит. В этом месте лучше оставить легкую недосказанность. Не надо, чтобы Мир знал, что я готова к нему броситься, стоит ему поманить меня пальцем. Нет-нет. Это будет неправильно.
Мне приходится наступить себе на глотку. И не написать ему больше ни слова. Да что там, вообще не заходить в гребаный мессенджер. Он сам объявится, если посчитает нужным. Не существует ни единой разумной причины, почему бы мужчине чуть-чуть не напрячься, если он в вас действительно заинтересован. Отговорки, которые мы себе любим придумывать, не имеют ничего общего с реальностью. Они нужны исключительно для того, чтобы найти хоть какие-то доказательства собственным заблуждениям. И больше ни для чего.
Собираю свои нехитрые вещи, выхожу из палаты, ставлю подписи в документах на ресепшене и выхожу во двор, где меня поджидает водитель Таруты. Бедный мужик. Я так основательно задержалась!
Проскальзываю в учтиво приоткрытую дверь Мерседеса. И за следующие пару дней успеваю к нему даже привыкнуть. Так что когда в очередную пятницу Мир подгоняет мне обещанный подарок – огромную Тойоту-Тундру, я думаю не о том, насколько же классная машина мне досталась, а о том, что закончились мои «мерседесовские» денечки. Впрочем, ладно. Тундра тоже прекрасная машина.
Веду по лакированному черному боку. Эмоции душат.
«Спасибо за машину».
Мир не просматривает и, естественно, не отвечает. Вечер, пятница… Может, он с Леной. Дома. Или в ресторане. Может, им хорошо. И, что особенно удивительно, мне тоже неплохо. Все же необычайно трогает меня забота, которую Мир проявил в случае с машиной. Это то, что даже время не способно было в нем изменить. Он и раньше запросто мог отдать мне последнее. Правда, когда его возможности были скромнее, это производило более сильный эффект.
«Катайся».
И я каталась. С удовольствием. Новая машина скрашивала мое ожидание. Я заправляла полный бак и после работы колесила по городу – никуда конкретно не направляясь и нисколько не торопясь. Брала кофе и ехала в мало растиражированные местечки, откуда открывался великолепный вид на город.
В одной из таких кофеен мы и сталкиваемся с Леной. Точнее – около. Я как раз закрываю машину, когда она с высоким стаканом в руке выныривает из кафе. Наши взгляды встречаются. Я, давя волнение, киваю.
– Привет.
– Привет.
– Как дела? Смотрю, машину сменила.
– Это подарок, – пробрасываю будто вскользь. А сама хочу, да, даже скрывать не буду, чтобы она догадалась чей. И не спрашивайте, зачем мне это нужно. Ведь все и так понятно.
– Отмечу неплохой вкус дарителя. В таком сегменте найти нормальную машину – проблема.
– Это точно. Пойду куплю кофе.
– Разве тебе можно?
– Если это такая попытка узнать, беременна я или нет, то ответ – я пока не знаю. А если ты хочешь выставить меня безответственной мамашей, то врачи сходятся во мнении, что кофеин в небольших дозах не оказывает на ребенка никакого отрицательного воздействия.
Разворачиваюсь на пятках и уверенно шагаю к кофейне. Надеюсь, кое-кому сегодня вынесут мозг, и Мир поймет, что не такое уж сокровище ему досталось. Хотя, чего уж, мы все становимся истеричками в те или иные моменты жизни. Что, впрочем, не мешает использовать чувства оппонента против него же. Прости, Лен, ничего личного. Просто я тоже его люблю. Все еще люблю, да, Лена.
Что отличает девочку от женщины? Способность брать на себя ответственность за свои решения. Как бы меня ни качало, я была готова к тому, что мне придется в одиночку пройти весь этот долгий путь. И потому я не лезла к Миру, не надоедала, не изводила его своими страхами, которые порой сводили меня с ума. Просто, сцепив зубы, ждала результата. Каким бы он ни был. И даже не обижалась на то, что Мир так и не позвонил.
Уж не знаю, закатила ли ему Лена скандал по поводу купленной мне машины, но он не стал упрекать меня в том, что я рассказала ей о подарке. Да и как бы это выглядело?
Погладив оплетку руля, вдыхаю поглубже аромат тонко выделанной кожи и пахучки из лакшери сегмента. По привычке анализирую каждую реакцию своего организма на раздражитель. По идее, если я беременна, сильные запахи должны вызывать во мне отвращение. Однако, хотя мне действительно не нравится нотка ванили, присутствующая в аромате диффузора, я отдаю отчет, что это ровным счетом ничего не значит. С таким же успехом я могу себя накрутить и до рвоты. Поэтому нет никакого смысла сидеть здесь и трусить. Нужно просто узнать – да или нет. И все. Так просто.
Толкаю дверь, осторожно выбираюсь из Тундры. Теперь я все делаю осторожно. Даже хожу, плотно сжимая бедра, как будто надеюсь таким
