— Просто никак тебя не разгадаю, — Курт откладывает скреплённые договоры в сторону, скрещивает ноги и опирается на стол позади. — Ты как банка с очень тугой крышкой, — впивается в меня взглядом. — И потряс тебя, и по дну стукнул, а ты все никак не откроешься.
— Осталось под горячую воду сунуть! — взмахиваю руками.
— Оставлю это планом Б, — подмигивает паршивец.
— Так проще работать, если понимаешь клиента. А ты как «Чудовищная книга о чудовищах» — перетянута ремнями, в тугой папке и с зубами.
— Скорее закрытой книгой. Ты Гарри Поттер не смотрела? — очередная усмешка.
— Давно. Я не фанатка.
— Сейчас опять подеремся, — смеётся Вова, хватает ручку со стола завкафедры и кидает в меня.
Она пролетает в сантиметре от плеча.
— Эй! — возмущаюсь я.
— А как можно любить первого Терминатора больше второго? — беру со стола ластик и швыряю в Курта. Попадаю прямо в цель.
Глава 13
Ида
— У тебя что-то в волосах… Подожди, — Вова останавливается посреди коридора и тянет ко мне руку.
Наша великая битва закончилась парой брошенных в лицо предметов и небольшой пробежкой по кабинету с препятствиями. Я сдалась первой, потому что от смеха уже не могла двигаться. Волосы действительно растрепались из высокой прически и не удивительно, что там что-то застряло, в ход шла мелкая канцелярия.
Отдышавшись, я закончила печать, Вова доблестно скрепил оставшиеся договоры, и взял с меня клятву, что я пересмотрю Гарри Поттера. Все восемь фильмов.
Наивный.
— Вот так, — длинные пальцы ныряют в мое гнездо на голове и вынимают из него заколку.
— Э-э, — возмущаюсь, уворачиваясь от него.
Но поздно, волосы тяжёлой волной опадают на плечи, заколка остается в руках коварного мошенника.
— Отдай!
— Так лучше, — убирает мой любимый «крабик» себе в задний карман.
Я отфыркиваюсь от прядей, лезущих в лицо, и скручиваю волосы в жгут за спиной.
Они, конечно, сразу же раскручиваются обратно, не желая подчиняться мне без тяжёлой артиллерии в виде зажимов, невидимок и лака, но я успеваю вытянуть из кармана шапку и натянуть поверх. Не люблю, когда они торчат в разные стороны. Их слишком много.
— И-и-и строгая училка снова превращается… — смеётся Вова, наблюдая за моими манипуляциями.
— Ой, молчи, — тыкаю его в плечо.
Мы выходим из института прямо в морозный вечер, плавно переходящий в ночь.
Вдоль улицы горят яркие фонари, рассеивая привычный туман, под ногами хлюпает мокрый снег, не успевший растаять. Я бессовестно зеваю, не в силах сдержаться.
Зима — тяжёлое для меня время, все время тянет к печке и спать. Не люблю холод, особенно такой пронизывающий, как в городе, где от влажности и ветров не спастись.
— Во сколько завтра приезжают родители? — спрашивает шагающий рядом Вова, заправив руки в карманы своей огромной парки.
— Они обычно встают ни свет ни заря, но пока все упакуют в машину, пока доедут… часов в одиннадцать, наверное, будут. Но ты лучше приди пораньше завтра, чтобы мы не попали впросак, если вдруг…
— Часов в восемь?
— Ага. Ой, — останавливаюсь на месте. — Я забыла, мне завтра с утра на работу на пару часов заскочить придется. Разнести договоры по курсам, зачетки кураторам… — потираю лоб под шапкой.
Блин. Могу тупо не успеть к приезду родителей.
— И мне что, прийти позже?
— Ты что, нет! Ты же живёшь со мной! Ключ тебе дам, — найдя решение, возобновляю шаг. — Все равно планировали. Ангелинка, наверное, уже вся собралась.
— Нужно вещи сегодня разложить.
— Ага.
— И ещё раз пройтись по сценарию.
— Как скажешь.
— Ты удивительно кроткая с наступлением темноты, — усмехается Курт.
— Я просто устала. И голодна. И замёрзла, — потираю щеки руками в перчатках. — Я сейчас с чем угодно соглашусь.
— Серьё-ёзно? — со смыслом протягивает он. — Запомню, чтобы воспользоваться, — легонько подталкивает меня плечом.
— Ни грамма джентльменства, — фыркаю я.
— Ни грамма, — подтверждает Вова.
Мы спускаемся в метро, садимся в на удивление пустующий вагон. Я облокачиваюсь на спинку сиденья и вытягиваю ноги, протяжно выдыхая. Хотя сейчас в удобных сапогах на плоской подошве, весь день проходила на каблуках и ноги ноют.
Вова вытягивает свои длинные конечности рядом с моими.
Кидаю на него косой взгляд, но из-за накинутого капюшона, лица не разглядеть.
Один только острый нос с серьгой торчит. Интересно, от нее на морозе не холодно?
Курт утыкается в телефон, листая в нем ленту Инстаграм. Мне хорошо видно, как быстро мелькают фотографии десятков разных девушек, разбавленные редкими рекламными роликами. Ловелас и Казанова, да, я помню. А ещё жиголо. Прикрываю глаза, чтобы не взращивать в себе итак прижитые комплексы и незаметно отрубаюсь.
Просыпаюсь резко, как от толчка, когда слышу электронное «Кировский завод».
Вот это я заехала! И ни один гад же не разбудил!
Пытаюсь принять вертикальное положение, но понимаю, что моя голова зажата другой, более тяжёлой, а я сама пускаю слюни на чёрную парку соседа. Значит, вырубило не только меня.
— Не. Шевелись. — Сонно бурчит голова сверху. — Доедем до конечной, там пересядем.
Здраво оценив, что так получится ещё немного поспать, снова прикрываю глаза.
На мягком плече удивительно уютно, а я ужасно устала, ей-богу. Вырубает меня мгновенно.
Следующее пробуждение становится настоящим хаосом. Моя теплая подушка выскальзывает из-под меня, хватает за руку и кричит: давай быстрее. Я подскакиваю, едва разлепив глаза, и несусь куда-то в почти неосознанном состоянии. Мы едва вылетаем из вагона, как за нами захлопываются двери.
— Успели, — расплывается в улыбке радостное лицо напротив.
— Да уж, покатались от души, — недовольно морщусь я.
— Давненько так не
