водительские права?
– Да… – растерялась я. – У меня есть доверенность. Только права в доме, как и ключи от маминой машины.
– Отлично! – Миша остановился. – Жду тебя здесь.
Мимо нас прошествовал мой брат с блондинкой на плечах.
– Я не могу брать мамину машину, мне нельзя! – покачала я головой, когда мы с Мишей проводили взглядом эту парочку.
– Но твоей мамы нет в городе, – резонно заметил Миша. – Она ни о чем не узнает.
– А если узнает? – сомневалась я. – У меня совсем небольшой водительский стаж. Отец редко доверяет мне машину…
– Почему? – поинтересовался Миша.
Я растерянно пожала плечами.
– Волнуется за меня.
– А-а! – протянул Миша. А затем рассмеялся: – Ну так это ерунда! Я уж думал, ты путаешь лево и право.
– Ничего я не путаю! – оскорбилась я. Вообще считала себя хорошим водителем: аккуратным и внимательным.
– Тогда дуй за документами и ключами, Уля, – проговорил Миша.
Стас, не снимая девушку со своих плеч, прыгнул в бассейн вместе с ней. До нас долетели несколько холодных брызг. Я вздохнула и поплелась к дому по узкой каменистой тропинке. Заодно проверю, что там творится в гостиной…
Вернувшись к Мише, я вопросительно посмотрела: мол, что дальше?
– Никогда не сбегала с собственной вечеринки, – сообщила я, – кажется, это моветон…
– Моветон – вечно жить по правилам, – бросил Матвеев.
Я оглянулась и посмотрела на ворота. Я пообещала Ангелине, что буду находиться там и встречать гостей… Нарушать обещания – неправильно и неприлично.
– Где машина? – спросил Миша.
– Она припаркована на заднем дворе, ближе к частному пляжу… – пролепетала я.
– Идем! – потянул меня за руку парень.
– У меня нет с собой ключей от задней калитки.
– Так и у меня нет! – беспечно отозвался Миша.
– И как мы…
– Через забор!
– Через забор? – ахнула я. – Но это же…
– Моветон?
– Прекрати! – рассердилась я, крепче сжимая ладонь парня.
Миша остановился у высокой изгороди.
– Ты когда-нибудь делала это?
Я скрестила руки на груди.
– Нет! Зачем?
– Все когда-то должно происходить в первый раз. – С этими словами Миша с легкостью подхватил меня на руки и подсадил на забор. Все было как во сне. С высоты изгороди я успела разглядеть наш большой участок, полный танцующих людей. Перемахнув через забор следом, Матвеев оказался рядом со мной в кустах.
– Что мы делаем? – вопросила я.
– Моветоним, – рассмеялся Миша.
– Ты такой дурак! – вспыхнула я.
Мы уселись в мамину машину – новенький кабриолет «Фиат». Я поправила зеркальце, вглядываясь в темноту. Завела автомобиль, негромко включила радио. Фары осветили старое дерево с торчащими из земли могучими корнями.
– Пристегнись! – скомандовала я.
– Вау, нас ожидает «Форсаж»? – отозвался Миша, пристегиваясь.
– Совсем не смешно! – Я была слишком сосредоточенной. Внимательно смотрела в зеркало, когда сдавала назад…
Наконец мы выехали из дачного поселка на дорогу, огибающую горы. Миша насмешливо поглядывал на меня сбоку в то время, как я вцепилась в руль.
– Ощущение, будто я принимаю внутренний экзамен в ГАИ, – демонстративно зевнув, сообщил парень.
– Заткнись, пожалуйста! – прошипела я, миновав очередной виток серпантина.
– Обожаю тебя за вежливость, – снова развеселился Матвеев, припомнив нашу первую встречу. – Ты должна сказать: «Заткнитесь, пожалуйста!»
Я быстро взглянула на парня. Миша некоторое время молчал, глядя на полупустую дорогу, а затем важно произнес, будто и вправду был на экзамене:
– На следующей развязке поверните направо!
– Издеваешься?
Миша молча опустил мягкую бордовую крышу «Фиата» и прибавил громкость на радио. В этот момент там играла старенькая песня Pieces группы Sum41».
– Моя любимая, – довольно сообщил он. Затем скомандовал: – А теперь поворачивай направо – и педаль в пол!
– Что? – растерялась я.
– Не шучу! – серьезно сказал Матвеев, делая музыку еще громче. – Моветонить – так на полную катушку. Уля, давай же! Вперед! – выкрикнул парень.
Я нажимаю педаль газа до упора и подставляю лицо ветру.
Глава одиннадцатая
Это была самая темная южная ночь. Фары то и дело выхватывали из темноты скалистые горы. Извилистая дорога уводила все выше, в то время как внизу шумело море. Упрямый ветер играл волосами. Я изредка отрывала взгляд от дороги и поглядывала на довольного Мишу. Впервые в жизни я вела машину на такой скорости. Впервые в жизни меня охватил дикий восторг! Впервые в жизни я одновременно смеялась и кричала от страха…
Припарковавшись у начала темного леса, я первой выбралась из машины. Звенящую тишину нарушал доносившийся издалека редкий шелест шин.
– Куда мы приехали? – спросил Миша, следом за мной хлопнув дверью «Фиата».
– Ты спрашивал о моем любимом укромном месте… – начала я, тайком смахивая с глаз проступившие от нашей поездки слезы.
– И ты привезла меня в ночной лес? – хмыкнул Матвеев. Затем заметил, как я тру глаза. – Погоди, дуреха, ты что, плачешь?
– Мне было так страшно! – с восторгом произнесла я. По-детски шмыгнула носом. – Но так круто, как никогда раньше!
Миша искренне рассмеялся, и от его теплого смеха в сердце заплескалась нежность.
– Ты только, пожалуйста, не увлекайся! – весело проговорил Матвеев. – Это была всего лишь необходимая тебе встряска. Поняла?
Я закивала, а потом осмелилась взять парня за руку и повела в глубь леса.
– Здесь когда-то был большой парк. С лавками и фонтанами. А в глубине его стояла красивая усадьба, – начала я, не оборачиваясь. – Потом в советское время из нее сделали летний лагерь. А в девяностые и его прикрыли. С тех пор тут редко кто гуляет. Извилистые аллеи и дорожки давно поросли травой. Саму усадьбу заколотили досками. Стоит теперь одиноко красивое заброшенное здание… А отсюда до моря рукой подать. Растут здесь преимущественно акации и сосны… Но самое невероятное, что есть в этом парке – это небольшой горный водопад.
Я наконец обернулась и встретилась с Мишей взглядом. Парень улыбнулся, а я продолжила:
– Это место никак
