выступили капельки пота.
— Почему повязка? — спрашиваю я, мой голос дрожит.
Он издает хриплый звук в глубине горла, который я чувствую до самых пальцев ног.
— Я хочу, чтобы ты почувствовала все. Каждое ощущение, проходящее через это восхитительное тело… — Его грубые кончики пальцев касаются моих сосков, и мое тело напрягается от потребности. — Когда я доставляю тебе удовольствие пальцами… — Он опускает поцелуй между моих грудей. — Моим языком. — Он засасывает сосок глубоко в рот и обводит пик своим талантливым языком. — И когда ты будешь готова, milaya… вот этим. — Он берет мою руку и кладет ее на свой напряженный член, все еще прикрытый брюками.
Мои легкие замирают. Каждое его прикосновение вызывает огненную бурю в моих нервах. Я никогда не испытывала такого желания, и оно посылает прилив влажного жара между моими бедрами.
Я дрожу от предвкушения, когда он хватает оба моих запястья своей огромной рукой. У меня нет времени спросить его, что происходит, — да он и не сказал бы мне, с его настойчивым желанием, чтобы я просто чувствовала.
В следующее мгновение он крепко связывает мои запястья вместе, а затем задирает их над моей головой. Я слишком шокирована, чтобы двигаться в течение нескольких секунд, но когда я наконец пытаюсь опустить руки, то не могу. Они к чему-то прикреплены.
— Роман, — предупреждаю я, не уверенная, что мне нравится эта потеря контроля.
— Все в порядке. Я держу тебя. — Его рука касается моей щеки, прежде чем я ощущаю теплый влажный язык, скользящий от одной груди к другой и обводящий мой твердый сосок.
Я громко стону. Ничего не могу с собой поделать. Мое тело горит, как рождественская елка, откликаясь на каждое его дыхание, каждое прикосновение и даже легкое касание кончиков пальцев.
Секс всегда был чем-то, что нужно пережить, и никогда не был связан с моим удовольствием. Но все, что делает Роман, направлено на то, чтобы мне было хорошо, и это лучше, чем я могла себе представить.
— Не двигайся. — Он зацепляет пальцем край моих трусиков и стягивает их с моих ног.
Смущение прокатывается по моей коже, и я сжимаю ноги.
Роман издал забавный вздох.
— Я так не думаю, milaya. Твоя киска — моя на всю ночь, помнишь? Я хочу хорошенько рассмотреть сокровище, которое только что купил.
О Боже, он хочет посмотреть на меня там.
— Я не могу, — визжу я.
Это уже слишком. Как я могу показать ему что-то еще, если я уже чувствую себя такой неприкрытой?
Но он не оставляет мне выбора. Его руки ложатся на каждое колено, и он мягко, но решительно раздвигает мои ноги.
Я замираю, выплескивая свое недовольство.
— Не-а, milaya.
Я подумываю отпихнуть его, но когда прохладный воздух касается моей киски, я резко вдыхаю.
— Идеально, — вздыхает он и проводит пальцем по центру моего ядра. Мое тело чуть не выгибается, его прикосновение вызывает прилив возбуждения.
Он обхватывает меня за колени и сгибает мои ноги, пока они не оказываются прижатыми к животу. Я думала, что это будет моей версией пытки — быть такой открытой и уязвимой, но вместо этого во мне вспыхивает похоть. Я никогда в жизни так не возбуждалась.
— Посмотри на себя. Нетронутая, незапятнанная. Сладкие розовые губы и эти лилейно-белые бедра. Ты знаешь, как сильно ты меня заводишь? — Он проводит грубой рукой по внутренней стороне моего бедра, и я слышу, как он старается сдержать дыхание.
Когда он снова проводит пальцем по моему намокшему центру, я стону и прикусываю губу, пьянея от его прикосновений.
— Господи, я умираю от желания сделать с тобой мерзкие вещи. Ради этого стоило убить человека. А теперь не шевелись. — Он сосредоточенно скрепляет мои колени ограничителями так, что мои ноги оказываются широко раздвинутыми.
Я пытаюсь вывернуться из его хватки, но снова обнаруживаю, что не могу сдвинуться больше чем на несколько дюймов. Я громко сглатываю.
— Что ты собираешься со мной сделать?
Его голос, глубокий и соблазнительный, понижается на октаву.
— Все, что я захочу, milaya.
Кончики его пальцев скользят по внутренней стороне моего бедра, пока не оказываются на моей обнаженной киске.
— Блядь, — прохрипел он низким, глубоким голосом.
Его пальцы погружаются в мою киску, заставляя меня вздрагивать от удовольствия. Для меня это все в новинку, и мое тело реагирует на это так, словно оно горит.
— Ты такая мокрая. Это только для меня, или ты была бы такой мокрой для любого мужчины?
— Только для тебя, — пробормотала я.
Он издает довольный звук.
— Ты такая отзывчивая, такая готовая к моим прикосновениям. Знание того, что я буду твоим первым, делает меня таким чертовски твердым.
Кровать прогибается, и мой пульс мерцает, а кожа горит. Что он собирается делать?
Его руки сжимают мои бедра, и он делает глубокий вдох между моих ног.
— Роман, нет. — Я пытаюсь сомкнуть ноги, но не могу благодаря связям.
— Посмотри на себя, детка. С этой киски капает вода.
У меня перехватывает дыхание, и я клянусь, что мои глаза закатываются обратно в голову. Эта потребность внутри меня непреодолима и совершенно нова. Это слишком много, но в то же время чертовски вкусно.
— Я собираюсь дать тебе именно то, что тебе нужно. — Он опускает поцелуй прямо над моей щелью и прижимает меня одной сильной мозолистой рукой к бедру, чтобы я не могла пошевелиться.
Подув теплым воздухом на мою чувствительную кожу, я вздрагиваю. Это ощущение такое сырое и непривычное, усиленное отсутствием зрения. Я едва не падаю с кровати, когда его язык наконец-то достигает того места, где я нуждаюсь в нем больше всего.
Святое дерьмо. Он проводит языком по моему клитору, засасывая его в рот, а затем вводит в меня один палец. С каждым медленным, нежным движением его языка от моего входа к клитору мои мышцы сжимаются.
Это… нереально. И все это для меня в новинку.
Я даже не представляла, что чьи-то язык и палец, работающие в тандеме, могут быть так чертовски хороши.
— Тебе нравится? — бормочет он.
Мне не нужно отвечать. Мы оба знаем, что мне это очень нравится.
Он не останавливается. Он лижет меня снова и снова. Мои губы раздвигаются от удовольствия, дыхание переходит в короткие позывы.
— О Боже, — задыхаюсь я, дергаясь от уз. Логическая сторона моего мозга больше не функционирует — верх взяла потребность.
Он хочет, чтобы я почувствовала, и более того, он хочет, чтобы я почувствовала, насколько сильно он контролирует мое тело.
Я близка, чертовски близка, и он это знает. Но вместо того, чтобы довести меня
