который на фоне опасений за мою невинность угасал.
Вскоре теория подтвердилась практикой, и я без препятствий переселилась в тело старика. Открыла глаза, посмотрела на очумело вертящего головой тело Вязальщика с душой привратника, и осторожно приподнялась, стараясь не делать лишних звуков. Тело серобородого деда было слабым, сделай я резкое движение — и боль уставшего организма стрельнет сразу в нескольких местах.
На цыпочках я подкралась к выходу и вышла в коридор, затем побежала, но спустя пару шагов тяжело задышала. Бег в этом теле был похож на бег вниз головой — перед глазами сверкали искры. Можно было бы остановиться и подыскать другое тело, но времени не было, две моих цели уже должны были выйти на улицу. Ругаясь старческим голосом, я кое-как засеменила по ковру.
Вот уж правду говорят, что старость не радость. Бедное, измученное тело, да и в воспоминаниях старика, что вспышками проявлялись передо мной, были в основном серые цвета. Нелегкая, видать, у него жизнь была. Одно кладбище чего только стоит, с восемью надгробиями, многих близких он уже пережил.
Когда я вышла на улицу, то успела увидеть, как две фигуры скрываются за поворотом, до которого было метров двести. Мой рот неосознанно издавал кряхтение, когда при каждом шаге ныли мышцы ног, а в спине что-то зудело, не давая разогнуться прямо.
— С дороги, старик, — послышалось позади.
Из-за того, что я не сразу поняла, что обращаются ко мне, моему телу досталось — мимо пробегающий с трехколесной тележкой двухметровый орк сшиб меня с ног. Упала на колени, опираясь на руки, прямо в грязь — земля после дождя не просохла, он минут пять назад перестал лить с небес. И не смогла разогнуться — в спине что-то хрустнуло, болезненно заныл позвоночник.
— Эх, старик, — передо мной встали две толстые, зеленоватые лапы с не стрижеными ногтями. — Я же кричал, отойди!
Изображая собаку, я злобно посмотрела на орка:
— Я глухой!
— Глухой? — переспросил громила, шмыгнув толстым носом с бородавкой на кончике. — Извини. Дай помогу.
Этот тупоголовый орк взял меня двумя лапами за пояс и распрямил. От боли я думала, что помру прямо здесь — в позвонках опять что-то громко хрястнуло, мгновенно парализовав все мышцы.
— А-а-а, — заорала я. — Крайево отродье! Чтоб тебя!
Спустя минуту, боль начала стихать, но тут свалилась очередная напасть — правая нога не смогла двигаться. Стоило мне перенести вес тела на нее — сводило лодыжку, да так, что я начинала орать.
— Э, старик, — орк, глядя на мои кривляния, устыдился. — Может, помочь чем?
— Спасибо, уже помог, — сквозь бороду прошипела я, стоя на одной ноге. — Ты! Из-за тебя я потерял из виду своих… друзей!
Зеленокожий великан поскреб в затылке, где торчали три волосинки, и предложил:
— Садись в телегу, подвезу!
Я скосила взгляд на предлагаемое средство передвижения — оно доверху было заполнено золой из камина.
— Ты совсем того? — сказала я. — Я же весь вымажусь!
Орк расхохотался:
— Да и так не красавец!
Я посмотрела на себя — вся одежда покрылась слоем грязи из лужи. Эх, старик, не сберегла я твое тело. Потрогав золу, обрадовалась — она была теплой. Все равно двоих ребят догонять надо, а в этом теле это равносильно самоубийству.
— Ладно, — согласилась я, и добавила, — милок. Сажай меня туда, видишь, шагу ступить не могу?
Орк послушно схватил меня своими ручищами и осторожно усадил верхом на золу. Усевшись на теплое место, я схватилась за бортики железной тележки, и скомандовала, как генерал на поле боя:
— Вперед!
И мы понеслись. Орк бежал быстро, ветер свистел в ушах, и борода, как флаг, развевалась на ветру. Мы преодолели двести метров до поворота, свернули. К моему счастью, следующая улица была длиннее этой, я успела увидеть, куда сворачивают Гай с Бехаром.
— Вперед! — командовала я, войдя во вкус. — До того дома с красной крышей и направо!
Орк вез телегу перед собой, не напрягаясь, тело привратника было легче моего собственного, в нем были кожа да кости, а зола сама по себе не была тяжелой. За две минуты мы преодолели расстояние до нужного поворота, орк, не сбавляя темпа, повернул, и тут тележка со всего маху налетела на бочку, которую катил перед собой землепашец. И я полетела, вместе с золой и тележкой сначала высоко вверх, а потом резко вниз. Видя приближающуюся со страшной скоростью землю снизу, а телегу — сверху, я заверещала, понимая, что подобного издевательства тело старика не выдержит. Когда до грядущей смерти оставался метр снизу и метр сверху, бугристые, зеленые руки орка выхватили меня из-под удара. Орк в прыжке подхватил меня на руки и вынес, спасая от летящей сверху металлической тележки и водопада из золы.
— Спасен, — прохрипела я, глядя, как облако из золы, подхваченное ветром, оседает на белую стену рядом стоящего дома. — Орк, да ты герой! Дай поцелую!
Уродливое, толстое лицо орка перекосило, когда он глянул на беззубый рот, спрятанный в бороде.
— Не надо благодарностей, — он поспешно помотал головой.
Тьфу, опять забылась. Надо следить, что говорю, я ведь в чужом теле. Вон, даже орка перекосило.
— Простите, — раздалось вдруг откуда-то снизу. — Не могли бы вы убрать свою ногу? Мне несколько неудобно.
Мы с орком глянули вниз — под орочьими ногами лежал человек в черном плаще. Правая лапа орка стояла на его животе, а левая — над головой. Орк поспешно отпрыгнул в сторону, поставил меня на землю, и я завертела головой по сторонам. На улице между каменными домами стояли несколько человек — землепашец с бочкой, мы с орком, да один человек лежал на земле в грязи, так неудачно поскользнувшись и угодив под лапу орка. А где мои цели? Куда-то свернули? Куда?
— Простите, — мужчина поднялся, отряхивая свой плащ.
Он не ругался, спокойно отряхнулся, поднял упавшие в грязь деревянные счеты, и, поправив очки, собрался куда-то уходить. Но тут эта ошибка природы, орк, начал с некоторым опозданием извиняться:
— Извините, я не видел, куда ехал.
— Это вы простите, что под ноги попался, когда вы дедушку спасали.
— Нет-нет, это я не прав. Могу я как-то помочь вам?
— Что вы! Спасение пожилых — благородное дело! Мне ничего не надо от вас!
Пока они друг перед другом распинались, я быстрым взглядом оглядывала дома улицы, которые все выглядели одинаково серыми, без всяких вывесок.
— Уважаемый, — обратилась я к счетоводу, прервав их взаимные извинения. — Не подскажите, вы здесь двух парней не видели? Один черноволосый, другой — в платке вокруг головы? Они мои друзья.
Поправив очки
