к лестнице. Голос Слэйна всё ещё держит меня в напряжении. Он не даёт мне дышать.
— Мисс Иде. — Передо мной стоят двое мужчин, готовых затолкать меня в чёртову машину. Фыркая, сама сажусь в салон и злобно складываю руки на груди.
Что Слэйн хочет от меня на самом деле? Ладно, предположим, что секс — это одна из причин, ну а каковы другие? Зачем ему ставить условия и ломать меня, если очевидно, что общего будущего у нас нет? Хотя он и намекает на него. Почему? Потому что я оказалась не бездомной? Но и в этом случае его элитный мир не для меня. У меня обычная родословная, и его отец убил моего. Месть? Он хочет мне отомстить? Это самый разумный ответ. Но месть у него какая-то странная. Да, конечно, укус был болезненным. Это была наша первая встреча, которая прошла дерьмово. Но в последнее время Слэйн, в принципе, ухаживает за мной, то есть пытается соблазнить и уложить в постель. Хотя если бы он продолжил меня целовать сегодня утром, тогда я точно бы снова сдалась. Я и так практически сдалась, и это жалко. Поэтому у Слэйна нет проблем с тем, чтобы соблазнить меня. Так в чём суть мести? Он знает, что я влюблена в него, но упорно твердит о том, что злодей. Злодеи не кормят бездомных едой из дорогого ресторана. Злодеи не готовят пироги. Они же не готовят их, правда? Никогда не слышала о таком. Так какие цели преследует Слэйн?
Переодеваюсь в короткое стрейчевое платье, накидываю поверх него джинсовую куртку и обуваю кеды. Выхожу из дома и злобно смотрю на всё ту же машину и двух больших мужчин, ожидающих меня. О-о-о, нет, я не собираюсь потакать всем требованиям Слэйна. Он мне никто. Да-да, никто. Пусть у нас странные отношения, но он не превратит меня в жалкую шлюху, которая готова сделать всё ради его денег.
— Мисс Иде, нам приказано отвезти вас на работу, — сухо сообщают мне.
— Хм, дайте подумать, — бросаю взгляд на пасмурное небо и цокаю. — Нет.
— Мисс Иде, вам лучше сесть в машину. Иначе нам придётся доложить мистеру Нолану о том, что вы ведёте себя плохо.
Что? Плохо? Да пошли они!
От такого явного пренебрежения моими желаниями я вся закипаю внутри.
— Отлично. Ещё передайте ему это, — показываю два средних пальца и улыбаюсь. — Да-да, прямо вот так. Двойной посыл в задницу. И если вы хоть пальцем меня тронете, я вызову полицию, напишу заявление о преследовании и добьюсь через суд запрет на приближение ко мне. Ясно? Это тоже можете ему передать.
Фыркнув, разворачиваюсь и быстро иду по тротуару, сомневаясь, что меня так просто отпустят. Добегаю до автобусной остановки и оглядываюсь. Надо же, они не преследуют меня. Облегчённо вздыхаю и жду свой автобус.
Когда я приезжаю в ресторан, то меня встречает взволнованная Дейзи, требуя ответа, где я была и почему не позвонила ей. Она напоминает мне о трубах в моём доме. Приходится врать ей о том, что просто выключили воду, а трубами я займусь завтра, в свой выходной. Помимо постоянных вопросов Дейзи и её недоверия к тому, что я была дома, ведь она мне звонила, Мэйсон напоминает о походе в кино сегодня вечером. Мне очень хочется пойти с ним, но я боюсь, что Слэйн не станет терпеть этого. У него в голове своя теория о том, что происходит, и он совсем не слышит меня. И в то же время меня бесит, что Слэйн считает, что поставил на мне своё чёртово клеймо. Нет, это просто очередные шрамы и синяки. Ничего нового. Я привыкла и уж точно не ему приказывать мне, с кем встречаться и с кем дружить. Поэтому я соглашаюсь пойти в кино с Мэйсоном. Плевать.
Моя смена проходит отлично, больше никто не приходит специально, чтобы посмотреть на меня или отомстить мне. А также Фарелл присылает сообщение о том, что переговорил со своим братом, и тот, оказывается, совершенно не в курсе происходящего. Он не собирается преследовать меня, чтобы напугать. Конечно, так я и поверила. Просто так предостерегающие записки не приходят.
Мы с Мэйсоном садимся в его небольшую машину, в которой приятно пахнет чем-то сладким, и едем в кино. Я не собираюсь приходить на бой Слэйна. С Мэйсоном и его рассказами про семью, его жизнь и с обычным попкорном я, наконец-то, чувствую спокойствие. Именно с ним я и проведу этот вечер. В его компании я забываю про Слэйна и проблемы. Мэйсон очень дружелюбный, не пошлый, весёлый и не делает никаких попыток дотронуться до меня без причины или же приставать ко мне. Да, мне он нравится, и я смеюсь не потому, что хочу его убедить, что это не больно, а потому что мне, действительно, смешно. И я очень надеюсь, что Слэйн сможет понять, я не хочу любить его той болезненной любовью, которая есть внутри меня. Не хочу узнать его злодея. Не хочу быть близка с ним. Я хочу жить вот так. Свободно. Расслабленно. Счастливо.
Слэйн
Провожу пальцем по щеке Энрики, крепко спящей в моей кровати. У неё очень приятная кожа. Нежная, тонкая, и я бы даже сказал фарфоровая, но всё портит старый загар, полученный в Америке. Я достаточно долго смотрел на неё, чтобы понять, что мне не нравятся эти светлые волосы. Для меня она должна быть всегда натуральной. Во всём. Я трахал разных женщин, и нет, силикон меня не отталкивает, мне плевать, но Энрика обязана быть натуральной. Она словно зов природы. Она — дикость. Она — одержимость. И она прекрасно смотрится в моей кровати. Нет, это не моя кровать, это кровать фальшивая, как и всё вокруг. Девочка ещё верит в моё избавление от настоящего меня, но мне важно, чтобы она знала меня. Она должна. Если она настолько сильна до сих пор, то мне придётся сломать и это. Ничего. Ещё немного.
Поднимаюсь с кровати и выхожу из комнаты. Хватаю ключи от другой квартиры и спускаюсь вниз.
— Мистер Нолан, — кивает мне один из моих охранников.
— Он здесь?
— Да.
Открываю дверь и оглядываю полупустое помещение, которое обычно я использую для плохих вещей. Для тех, что уже знакомы Энрике. Именно здесь её держали, били, резали. А я наблюдал. Смотрел, как кровь медленно течёт по её коже, облизываясь от удовольствия. Девчонка оказалась не такой слабой, как я думал. Она хрупкая и сильная. Это меня бесит.
— Слэйн, какого хрена происходит? — Каван дёргается в кандалах. Пододвигаю стул ближе к нему, сидящему на полу. Уже сутки он не может свободно передвигаться. Мне не нравится его поведение. Друзья так не поступают. Они не играют против у тебя за спиной.
— Ты сам знаешь. Записки, сообщения. Серьёзно, мудак? — выплёвываю я.
— Не понимаю, о чём ты говоришь.
Конечно. В его глазах я вижу желание бороться со мной, используя мои методы. Уже после первой встречи с Энрикой я заметил, что Каван пытается встретиться с ней и предупредить её. Принц, блять. Он спасает людей. Он пытался спасти и меня, но в итоге мой злодей спас его самого из дерьма. И вот так он мне отплатил? Я зол. Я, охренеть, как зол.
— Слэйн, ты должен остановиться. Всё. Энрика не собирается мстить. Фарелл…
— Мне насрать на Фарелла и его причастность ко всему этому. Она моя, — рычу, и наклоняя вперёд корпус, смотрю в глаза друга.
— Она не твоя, Слэйн. Ты стал ещё более одержимым. Тебе нужно опять пройти лечение. Я помогу, как и раньше. Оставь девочку в покое. Она хочет жить дальше. Она ни в чём не виновата. Разве ты не понимаешь? Её отца убили. Вся её семья мертва. Она хотела отомстить, но следовала каждому пункту из твоего же плана. Она, в принципе, и не предавала тебя. Ты изначально всё знал. Для тебя итог не стал сюрпризом, и ты ни черта не потерял. А она теряет.
