Малая для мажора - Ая Кравец

– Что? – я на него уставилась, как дурочка глазами хлопаю. И не верю, что он это произнёс. Значит, не шутил, когда сказал отцу, что я будущая жена? Значит, и правда, так думает?

– Что слышала, – улыбнулся он. – С меня кольцо, Бали и море плотских удовольствий, – как обычно, не удержался от смешка, но я на это даже внимания не обратила.

– Ты это серьёзно? Ты не шутишь сейчас?

Филатов нахмурился, склонился к моему лицу и на полном серьёзе выдал:

– Я хочу, чтобы ты моей была. Всегда, во всём. Только моей и ничьей больше.

– Но я и так…

– Я хочу, – перебил меня жёстко. – Чтобы. Ты. Была. Моей. С ног до головы. Морально и физически. По документам и не только. Я хочу, чтобы ты носила мою фамилию и жила в моём доме. Так понятней излагаю?

– Ага, – прошептала поражённо, всё так же глядя ему в глаза.

– И что ответишь?

– Я не знаю, Илюш, – покачала головой, облизывая вмиг пересохшие губы. – Как-то очень неожиданно, – всегда думала, что эта фраза звучит банально и скучно. Когда слышала её в романтических мелодрамах. А сейчас она была как никогда к месту, потому что предложение Филатова действительно стало для меня абсолютной неожиданностью. Потрясением даже.

Да и вообще… Разве после секса делают предложение? В новогоднее утро, когда голова ещё не отошла от похмелья? Или делают? Разве есть для этого определённое время?

Но и так с бухты-барахты разве можно решать настолько серьёзные вопросы? Брак и семья – это ответственность, это самый серьёзный этап жизни. Это уже не взросление, не шалости.

– Я не люблю тянуть кота за хвост, малая, – Илья убрал из-под меня руку, сел на кровати. Обиделся, что ли? – Я хочу тебя в жёны. И считаю, что нужно брать то, чего хочешь. Но если ты не уверена в себе и своих чувствах, тогда, конечно, можешь послать меня, – вот так, всего парой слов, вышиб из меня весь воздух и ушёл в ванную.

День начался довольно странно. Так же и продолжился. Илья больше не говорил о женитьбе, но вёл себя так уверенно, будто я уже дала своё согласие. Словно Филатов уверен в том, что всё будет именно так, как решил он, и никак иначе. Обычно мне нравилась эта черта его сложного характера. Но не сейчас. Не сейчас, когда он вдруг решил перевернуть наши жизни на сто восемьдесят градусов.

Да, меня пугало его предложение. Потому что оно совершенно не к месту, не вовремя. Разумеется, в будущем я бы хотела стать его женой. Но это только после нескольких лет испытаний нашей любви, когда мы закончим учёбу и станем взрослее. Пусть он уже взрослый и вовсе не парень, а мужчина. Но я не готова. Так рано выходить замуж, ничего не добившись… Это было бы больно. Ведь я столько сил положила, чтобы учиться в одном из лучших универов страны, чтобы в будущем построить свою карьеру и мной могла гордиться крёстная. Это было моей целью, моей мечтой. А теперь Илья хотел, чтобы я всё бросила, забыла, вычеркнула.

Чем выше поднималось настроение Филатова, тем ниже падало моё. Я понимала, что он настроен как никогда серьёзно и эта блажь могла стоить нам отношений. Потому что я к замужеству не была готова и оценить его желание стать семьёй не могла.

Потому что МЫ не готовы. Мы слишком молоды, наши чувства только-только родились. О какой женитьбе тут может идти речь?

Я изводила себя до позднего вечера, пока парни со своими девушками не засобирались в столицу. Когда друзья Ильи уехали, я осмелилась продолжить наш утренний разговор. Филатов тяжело вздохнул, но позволил начать первой, отставив в сторону бутылку пива, которую собирался выпить.

– Илюш, я хотела сказать… Мы ещё молоды, торопиться некуда. Сейчас время учиться, вставать на ноги. Знаю, ты уже прочно стоишь на ногах, да. У тебя есть работа, квартира, машина, уверенность в завтрашнем дне. Это замечательно, это круто. Но я не хочу оставаться нищей нахлебницей. Я тоже хочу добиться каких-нибудь высот. Я очень долго шла к переводу в наш универ. Я много проделала работы и… Я не могу отказаться от всего. Ну и было бы неплохо сначала проверить наши чувства. Нельзя же так сразу в омут, – взглянула на него с надеждой, что Филатов не психанёт снова, а хотя бы попытается понять.

Илья прислонился к стене, сплёл руки на груди. А я взгляд на его тату на шее опустила. Очень идёт ему. У Филатова и внутри огонь пылает. Такой же жадный, всепоглощающий. И всё ему мало. Нужно больше. Всего и вся.

– Чувства надо проверить? Ты серьёзно, малыш? Я жениться на тебе хочу. Жениться! Что, если не это, говорит о моих чувствах к тебе? – он был спокоен, голос не повышал, но я вдруг почувствовала себя какой-то чёрствой дрянью. Он душу передо мной распахивает, а я… А что я, собственно?

– Да, Илюш, да, я понимаю всё. И я вижу, что ты… Неравнодушен ко мне. Вполне возможно, у нас любовь. Но… – договорить мне, конечно же, не дали. Илья недовольно причмокнул и перебил меня:

– Знаешь, я во многом похож на моего отца. Да, мы сложные люди. Но у нас есть одно положительное качество. Мы обнолюбы. Мой отец всегда любил мать и продолжает её любить даже сейчас. Как бы он это ни отрицал, я знаю, что любит. А я никогда раньше не любил никого. До тебя ни одну. И теперь я понимаю, что это оно… – вздохнул, по лицу ладонью провёл и к стене прислонился, закрывая глаза. – Я просто хочу, чтобы ты рядом была. Всегда, во всём вместе. Ты не хочешь этого? – глаза открывает и на меня смотрит. Так пристально, серьёзно. В самую душу смотрит, в сердце, туда, где всё сжимается сейчас от боли.

– Илюш, я не знаю, – стону от невыносимого чувства, определить которое пока не могу. Но уже сомневаюсь в своём решении, колеблюсь и начинаю копаться в себе. А может, это я неправа? Нет, ну серьёзно! Как много девчонок отказались бы от такого замужества? С таким парнем! Может, зря я сопротивляюсь? Ну не получится, так можно же развестись. Не в средние века же живём. Да, умеет Филатов под себя гнуть. Даже в таком серьёзном вопросе ему почти удалось. Я взглядом на