В тот момент, когда его губы прикоснулись в ступне. Когда накрыли сначала большой палец, затем указательный и все остальные. Не отводя от меня глаз. Поднялись выше к лодыжке. Медленно. Дразня. Словно пытался вывести меня из состояния нестояния самым действенным методом.
И он работал безотказно…
Мы не отрывали взгляд друг от друга даже в тот момент, когда его губы продвигались все ближе ко мне. Поднимались по голени к коленке. По бедрам. К самому сокровенному месту. И остановились. Возникла какая-то ранее неизвестная магия. Аура. Вселенная сузилась до размеров ванной комнаты. До двух людей, находящихся в ней.
До нас, чье желание слиться в единое целое оказалось обоюдным…
– Ты очень сладкая, детка, – хрипло прошептал Глеб, оставляя легкий, мимолетный поцелуй рядом с бугорком клитора. Практически в том месте, которое ласкал не так давно, доводя меня до неземного удовольствия.
Это стало последней каплей…
– Возьми меня, Глеб, – не думая о сказанных словах, о последствиях, буквально молю его. Потому что больше нет сил терпеть эту сладкую муку, этот яркий водопад эмоций, балансирующий на тонкой нити. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. То же самое происходило и со мной.
Глеб не заставил долго ждать. Резким движением чуть приподнялся и накрыл мои губы своими. Все вокруг крутилось и вертелось, голова ужасно кружилась. Сейчас существовал лишь один ориентир, способный направить меня в нужную сторону, и я моментально схватилась за него.
Мужчина что-то шептал между поцелуями хриплым басом, широкие ладони, оставляющие ожоги на коже, быстро очерчивали изгибы фигуры. То вниз, то вверх. То трогали грудь, то бедра.
Я не оставалась в стороне, прижимала за мокрые волосы ближе к себе, желая почувствовать его горячую кожу. Чуть грубую в некоторых местах, чуть шершавую. И даже гладкую. Такую родную. Желанную. Слишком желанную.
– Блядь! – слишком громко рычит Глеб, прервав наш поцелуй. – Не могу больше терпеть!
Опять я парила над воздухом. Парила вместе с мужчиной, который резко схватил меня за попу и опустил на что-то холодное. На раковину или на столешницу возле джакузи – плевать. Еще немного, и мы сгорим в агонии. Вместе. Вдвоем. И я ждала, когда это чувство накроет с головой, когда сумасшествие и несвязность действий с мыслями будет управлять нами, как марионетками.
Мы любили друг друга еще долгое время. На раковине, в душе, в джакузи. Мы сходили с ума от страсти, охватившей нас. Я даже не вспомнила, какой по счету оргазм оказался последним, потому что их было много. Слишком много для одного дня. Организм не выдержал такую нагрузку.
С чего я так решила? Потому что уснула не в кровати, а в мужских руках, в последний раз разрываясь на множество молекул и выкрикивая желанное, ставшее родным, имя:
Глеб…
Глава 19
Легкость. Она исчезает так же быстро, как и появляется. В один момент ее можно почувствовать, а в другой – нет. Просто присваивается и просто теряется. Как и сейчас. Мое тело казалось таким невесомым и расслабленным, а затем… продолжало казаться легким и расслабленным.
Зачем напрягаться? Меня никто не будил звоном пароходной сирены – сама проснулась, никто не врывался в комнату с криками: «Пожар». Даже эти крики не заставили меня моментально вскочить с кровати и убежать из комнаты. Ведь я нахожусь под надежной защитой тепла.
Первое, что чувствую, вернувшись из царства сна, что-то очень теплое, окутывающее меня крепкими объятьями, затем твердую поверхность, в которой что-то ритмично стучит прямо в уши. И гладкость под ладонями.
В памяти не сразу возникли образы двух людей, отражающихся в зеркале просторной ванной комнаты. Они то смотрели друг на друга, находясь близко-близко, то ловили зрительный контакт через зеркало или вовсе закрывали глаза, отдавшись во власть эмоций. Эти воспоминания, как обрывки, быстро мелькали в голове, заставляя вспомнить весь день, весь вечер. Всю ночь. Она оказалась волшебна, незабываема.
И я не жалела о ней ни на секунду…
Улыбаюсь самой себе. Как можно не догадаться, что рядом со мной лежал Глеб? Наверное, мозг не сразу включился в работу после страстной ночи. Но сейчас это не имело никакого значения.
Приятная ломка во всем теле напоминала о вчерашней ночи. О ребячестве в бассейне, о ласках мужчины между ног, о сумасшествии в ванной. Я вспоминала каждое прикосновение, каждый поцелуй Глеба с улыбкой. С девчачьей, счастливой улыбкой, словно до этого ни разу не наслаждалась мужскими ласками.
Смотрю в знакомую темноту, которая ассоциировалась лишь с одним человеком. С темным и немного загадочным. За время перемирия мы узнали друг о друге много мелочей, но все равно Глеб оставался для меня нераскрытой картой. Козырем, который показывают лишь в самом конце. И я желала как можно раньше заглянуть под стол и узнать, что за карта спрятана от других игроков. Узнаю. Постепенно, не торопясь. Но узнаю.
В комнате темно, как в прошлый раз. Лишь маленький лучик света, пробравшийся в щель между оконной рамой и шторой, освещал помещение. Не особо ярко, но разглядеть детали интерьера я в состоянии, даже сквозь сонливость.
Чуть приподнялась с твердой мужской груди, желая взглянуть хотя бы одним глазком на спящего Глеба. Даже с моего ракурса он казался большим и широким по сравнению со мной. Как медведь. Мишка Тедди. Хорошее сравнение.
Не стесняясь наготы, подвинулась к нему, пытаясь рассмотреть его мирное лицо. Почувствовала неловкость. Словно лезу во что-то личное. Запретное. Но я так хотела посмотреть на спящего грозного мужчину. На того холодного тирана, который казался мне далеким от этой планеты.
Он так красив во сне. Необычно спокоен. Моложе лет на десять. Небольшие морщинки под глазами разгладились, губы не смыкались в тонкую линию. Они выглядели даже чуть пухлее, чем обычно. Красивее.
Невольно потянулась к его лицу. Провела ладонью по волевому подбородку, по контуру губ, по пушистым, темным бровям. И остановилась возле шрама на щеке. Глубокий, словно ножом высекли. Наверное, ему было больно. Интересно, откуда он взялся?
– И тебе доброе утро, – вздрогнула от тихого шепота. Немного отшатнулась, смотря уже в открытые глаза мужчины. Такие
