свою чашку кофе. Она почти пуста. Густая пена осела по краям, вырисовывая необычные узоры. Ни хрена я не предсказатель, а то бы нагадал себе Архарову. И так верчу кружку и этак, а вижу не знаки, просто потеки. Жаль!
На руке позвякивает подарок, который сразу надел вчера. Точнее Лера сама надела. И когда она защелкивала крепление, в этот момент я почувствовал, как и мое сердце защелкнулось, запирая в себе навсегда эту необыкновенную малышку. Вот только значение гравировки так и осталось для меня неизвестным. Надеюсь, когда-нибудь расскажет.
Разбивает мои грезы Вика, спускающаяся из моей спальни. Д-а-а, выглядит не очень. Перебрала вчера девка. Увидев меня, наигранно улыбается и раскинув руки, плывет. Перехватываю объятия, прошу сесть рядом. Ее улыбка гаснет, но она присаживается и вальяжно располагается. Взгляд определяю трудно и неохотно, если честно, потому что наплевать. Ну так получилось, что теперь, убиться об стену? Особо не мучаюсь, когда немногословно объясняю почему ей надо свалить из нашего дома. Злится, отрицает очевидное.
— Так почему?
— Вик, не ори, — осаживаю ее. — Что за херню ты моей матери гнала? Какая на хуй свадьба?
Она смаргивает лишь мгновенье и оторопело замолкает. Она что думала, что не скажут мне? В эту секунду меня как-то по-особому клинит. Замедляюсь в осознании. Я в принципе не предполагал, что такое событие ко мне применимо, ибо элементарно на хрен не надо такое. Особенно в отношении Виктории. Да и вообще!
— А что, у нас все серьезно!
— В смысле?
— На коромысле! — закидывает ногу на ногу. — Я приехала в твой дом. Познакомилась с твоими родоками. Помогала здесь! И что такого ты нового узнал-то? Мы встречаемся уже…сколько…? Да долго! Почему о свадьбе не подумать. Ну опередила чуток события. И что такого?
Где тут в доме тазы стоят? Надо подставить под башку ей, чтобы собрать потекшие мозги. Несет херню с уверенным видом. Даже интересно мне, что дальше будет.
— Ебанулась?
— Матвей, ну прекрати, — делает попытку подлезть. Взглядом пригвождаю ее к поверхности. — Я же тебе нравлюсь!
— Нравиться и жениться — разные вещи! Ферштейн? Короче, тебе пора домой. Было время, когда все всех устраивало. Теперь оно прошло. Я помогу собрать чемодан и куплю билет.
Мне не жаль даже тогда, когда Вика пытается плакать. Только плохо у нее получается. С интересом смотрю, когда выкатятся слезы, но их нет. Ничего нет, кроме попытки сцепить свою жизнь с банковским счетом. Я это всегда знал.
— Эта… интересует больше, да?
— Эта?
Какого рожна? «Эта»! Против воли начинаю тихо звереть. Вот не надо было так малышку называть, у нее имя есть, красивое, между прочим. Может и сдулся бы в итоге, переборол себя, если бы не наглый с большой долей пренебрежения взгляд. Вика забирает мою кружку и заглядывает внутрь. Пусто. Ставит ее со звоном на стол. Этот глухой звук разжигает катастрофических размеров неприязнь до такой степени, что начинаю дрожать руки. «Эта»… Ноздри заполняет прелый запах, который бьет прямо в мозг. Причем Вика, не понимая моей злости, продолжает что-то говорить обидное о Лере.
Опустив голову, смотрю на подрагивающие руки. Я просто сейчас впервые подниму руку на девушку. Просто въебу подзатыльник, чтобы захлопнулась уже сука. Усмиряю дыхание. Я очень пытаюсь взять себя в руки. Очень! Помогает браслет, когда трогаю его. Металл теплый, гладкий. Веду пальцами по гравировке. Постичь смысл выбитых букв пока не получается.
— Что за гадость на запястье? — презрительно бросает Вика. — Шняга! Дешевка какая-то! Покажи, — тянется ко мне.
— Не трогай! — отдергиваю руку.
— Ой, а что такое, Матвейчик? — удивляется наигранно слишком. Потом откидывается на стуле и с издевкой тянет — А-а-а-а, она подарила, да? Да?! Что молчишь?
— Вик, меня загрёб этот цирк, — поднимаю тяжелый взгляд. Мне кажется, что даже голос мой стал гуще и тяжелее. Стараюсь интонированием донести до нее весомость смысла произнесенного. — Ты чего хочешь от меня? Давай по чесноку. У нас что, все было так серьезно? Ну повстречались немного и что? Замуж собралась? Я как-то не планировал жениться. Или ты думала, что не узнаю, что пока я здесь, ты там с Сарычевым ебешься? Что глаза вылупила? Да я не претензии. Мне насрать вообще! Что, кинул он тебя? Сюда примчалась? Только ты и тогда знала, что мне в принципе на тебя наплевать. А шанс упустить не можешь, да? Вдруг прокатит. Так?
Вика стремительно бледнеет. Теребит край одежды и бросает на меня быстрые взгляды. Несколько раз порывается что-то сказать, но не может. А что здесь скажешь? Нечего! Сарыч мне сразу скинул, что собирается трахнуть ее. Вика была не против. Если честно, то и внимания не обратил особо. Ну трахнул и трахнул, что такого-то. Я тоже его девок забирал и нормально. Тёрок никаких не было. Вот только с днюхой запара вышла. Зря я ее не остановил. Очень зря!
— Мот, я…
— Вик, хватит этого кино уже. Ты догадывалась о Лере. Это все! Распинаться не собираюсь. Веришь, даже гандоном себя не чувствую. Иди собирай вещи. Я закажу билет и вызову такси.
Она понуро плетется наверх. По мере того, как поднимается, я выдыхаю. Ну все, наконец-то оковы сброшены. Хотя какие оковы, так хлипкие цепочки. Пока Вика собирается, все ей оплачиваю. Закидываю на карту ей денег для хорошего настроения и с чистой совестью остаюсь дома.
Заплатил же! Теперь я свободен. И ничего ни где не жмет. Такая жизнь сейчас — товарно-денежные отношения. Трамбую чемодан в такси, бросаю сухое «пока» на прощание и возвращаюсь в дом. Раскрываю все окна, впускаю ветер. Дышу. Где ты сейчас, моя Лера?
Не хочу никуда сегодня идти. Нет настроения. Весь день ждала звонка от Матвея или сообщения. Ничего! Странно мне все это. Или померещился дикий огонь? Так вряд ли! Ну не могло же все присниться, чувства эти и безумие происходящего. Да что я сама перед собой отмазываюсь, ведь другое волнует. Вика, вот кто. Придумываю бред разный себе в оправдание, а причина чита-дрита белобрысая… Надо называть вещи своими именами, а не прикрываться фигней разной. Да разве это фигня…
Вдруг он с ней там? Нет. Ну нет же! В отчаянье луплю ногой по кровати. Сжимаю кулаки так, что царапаю кожу. Тянет к нему меня. Капец, как тянет. Начо-красавчик! Боже, как жива осталась после чердака не знаю. Еле в кучу собралась, прежде чем назад к гостям выйти. Не станешь же обниматься ни с того ни с сего на глазах у
