через агентство, а по другой отвечает сам хозяин.
— Можно заехать сегодня? — спрашиваю у владельца.
— Что даже и смотреть не будете? — удивляется мужчина.
— Нет. Мне достаточно фотографий и того, что написано.
— Вы одна?
— Я и мой сын, ему пять.
— на обоях не рисует? — уточняет хозяин.
— Нет. У нас бумаги достаточно.
— Хорошо. Составим договор и можете въезжать.
Прощаемся.
Ну вот ещё одной проблемой меньше. На душе становится немного легче. Чувствую, что делаю всё правильно.
А в двенадцать ночи я стелю кровати в новой квартире. Я ничего не стала говорить Зинаиде Степановне. Не нашла в себе сил поговорить с человеком, которому доверяла и который предал. Написала записку, что съезжаем, и всё.
Теперь осталось выдержать завтрашнюю встречу в суде. Получить развод. И забыть, как страшный сон всё, что было до этого.
(Кирилл)
— Ты же понимаешь, что только ненадолго выиграл отсрочку? — Игорь хоть и сдерживается, но видно, что раздражён. — Если ты и второй раз не явишься на суд, вас всё равно разведут.
— Знаю, — отрезаю.
Я всё прекрасно знаю и не нуждаюсь в напоминании, но прийти не смог. Страшно смотреть в глаза Лены, страшно увидеть в них ненависть, хотя сам добивался этого.
— Я не понимаю тебя Кир. Девчонка классная, и ты к ней тянешься. Я же это вижу. На хера ты творишь эту дичь? Зачем отпускаешь?
— Она хочет уйти. Ты же мне сам рассказал, когда она к тебе обратилась.
— Если бы знал, что ты такой дурак, ничего бы рассказывать не стал.
— А что, по-твоему, я должен был сложить лапки и вымаливать у неё прощение? — ещё пытаюсь сдерживаться, но Игорь уже нарушает все границы.
— Причём здесь вымаливать прощение. Ты мог просто нормально с ней общаться. Нормально строить отношения, ведь у вас всё хорошо было.
— Ну да. До этой статьи. А это только вершина айсберга. Ты видишь, как она себя повела. Сразу сбежала.
— Надо было сказать ей правду.
— Правду? — поднимаю бровь и откидываюсь на кресло. — Ты думаешь, она сможет принять, что её муж — бывший сутенёр и перекупал девочек для своих клиентов? А если ещё скажу, что и её купил для другого, думаешь она бросится ко мне в объятия?
Игорь пожимает плечами. Делает глоток виски. Вижу, что ему есть что сказать, просто не решается.
— Ну? Как бы ты поступил?
— Рассказал бы, — смотрит на меня поверх очков. — Ты меня знаешь. Наверно, поэтому и общаешься. Я тебе всегда правду говорю, даже если она тебе не нравится.
В груди нарастает раздражение. Бесит меня этот Игорь. Потому что заставляет сомневаться. А что, если он прав, и я только зря её оттолкнул?
— Другая на месте Лены уже давно бы тебя на хрен послала, а она терпит…терпела всё это время. Да. Я знаю, что у тебя было сложное прошлое. Но сейчас ведь ты уже выкарабкался оттуда. Теперь ты занимаешь высокое место среди сливок общества. И у каждого из них есть своё прошлое, которое тянет назад. Секреты, тайны, за которые приходится платить либо деньгами, либо положением в обществе. Поэтому я не понимаю твоих действий. Да. Появился этот Ланбин, выволок старую историю. Но ты же решил вопрос. Так зачем ты Лену мучаешь?
— Я не мучаю. Она хотела свободы, она её получит. Ты же сам сказал, что нас по-любому разведут.
— А может, она не хотела развода? Ты думал об этом? Может это такая форма отчаяния, способ привлечь к себе внимания, чтобы ты, наконец, понял, что она может уйти.
Всё что связано, с Леной рвёт душу, распарывает болью грудину. Впервые я не уверен в собственных поступках. Привычный мир стал незнакомым, я не знаю как себя вести. Раньше баб не возмущались, молча отрабатывали своё. Взять хотя бы Наташу, она всегда готова, даже без белья ходит, потому что знает я могу зажать её и трахнуть. Вернее, мог. В последнее время она меня вообще не возбуждает. Ни одна не возбуждает. Только Лена.
— С каких это пор тебя стали волновать мои отношения с бабами?
Игорь качает головой. На лице промелькивает разочарование. Да по*уй. Будет ещё тут учить меня, как строить отношения.
— Я знал, что мои слова вряд ли что-то изменят, но я хотя бы попытался. А ты как трус прячешься за грубостью и готов просрать единственного человека, который к тебе неравнодушен.
— Уже равнодушен.
— Что ты сделал? — Игорь смотрит настороженно.
Защитник, бл*ть.
— Ничего такого. Взял то, что мне полагается.
— Что ты сделал? — Игорь встаёт и ставит бокал на стол.
Реально защитник. А может…
— Ты что влюблён в неё? — спрашиваю с усмешкой, потому что такая догадка кажется абсурдной, но поведение Игоря уж слишком странное.
— Ну а если и люблю? Тебе же всё равно на неё.
— Неожиданно…Что ж ты не подкатываешь тогда к ней?
— Не переживай, подкачу. Вот как разведётесь, так и начну ухаживать. Но я хочу быть уверенным, что ты точно не бросишься за ней и не начнёшь её возвращать.
— А вот это не твоя забота Игорь. Хочешь бабу, так добивайся. А не оглядывайся на меня.
— Что ты сделал с Леной?
— Спроси у неё сам. Заодно и узнаешь, как она к тебе относится.
— Ты от собственной злости и глупости не устал?
— Да пошёл ты. Лена моя. Я даже на метр тебя к ней не подпущу.
— Я в этом и не сомневался. Тебе уже пора определиться Лена всё-таки твоя или ты готов её отпустить. Потому что ты сам себе противоречишь.
— Короче. Закончили. Достал уже.
— Я поражаюсь, как Лена тебя ещё терпела. С тобой невозможно разговаривать.
— Какой есть. А не нравится, завтра же получишь расчёт.
Игорь направляется к двери, но перед тем как выйти останавливается.
— Будь я на твоём месте. Я бы никогда её от себя не отпустил. И даже то, что у тебя грязное прошлое не повод поступать с ней, как с куклой. Сначала надо попробовать поговорить, а крайние меры нужны в крайних случаях, а не тогда, когда ещё можно всё исправить разговором.
— Но ты не на моём месте.
— Баран!
— Иди на*уй.
Вот этого я больше всего и боялась. Кирилл не пришёл на заседание по поводу нашего развода. Но стараюсь не отчаиваться. Игорь сказал: «Если Кирилл или его представитель не придёт в суд три раза, брак будет расторгнут без его участия после третьего заседания».
Стараюсь думать о хорошем. Да
