много лет назад, и это результат её трудов и моего доверия ей. Вместе у нас получилось. И я надеялась, что Лиза также пройдёт мой путь, что позволит себе помочь и начать новую счастливую жизнь.
— Татьяна Ивановна, — подвела я к ней Лизу. — Это Елизавета, я звонила по поводу неё.
Я представила их друг другу, магия улыбки психолога сделала своё дело — Лиза расслабилась и доверилась. А это уже половина успеха.
Мы распрощались, Андрей обещал заезжать, продолжать работу над делом, я сказала, что буду звонить.
Сегодняшний день был полон разных событий, правильных решений и надежды на то, что всё будет хорошо. Мы с Андреем шли медленно к его машине, разговаривали.
— Так ты тоже посещала этот центр?
— Да. Я не жила здесь, но приезжала на консультации. Помнишь, я говорила тебе, что после нападения осталась совсем одна? — я остановилась, обернулась к нему. — Я понимала, что сама не вывезу. Было сложно, а с каждым днём — всё сложнее. Тогда я и приняла решение обратиться за помощью к специалисту.
— Умница, — с поддержкой сказал Андрей.
Я немного грустно улыбнулась.
— Я рад, что удалось обезопасить Лизу. Антипов попытается её найти, уговорить забрать заявление — это предсказуемый шаг.
— Да.
— Но раз мы её пристроили, осталось пристроить тебя, — сменил тон на строгий. — Антипов попытается через тебя узнать, где его жена. А этого не должно случиться.
— И что ты предлагаешь?
Андрей посмотрел на меня в упор. Без пошлости и кокетства он выдал мне абсолютно серьёзно:
— Оля, ты переезжаешь ко мне. И это не обсуждается.
Я замерла, онемев. Захлопала глазами, не в силах поверить, что Гордин это предложил.
— Оль… — выдохнул Андрей. — Я понимаю, ты ходила на самооборону, понимаю, что уверена, будто сама справишься, и вообще может показаться, что я давлю, но…
— Андрей, — перебила я его.
— Ты прав. Он будет меня искать. Поэтому я согласна переехать, по крайней мере, пока Антипова не запрут в СИЗО, — озвучила то, что он никак не ожидал услышать.
Гордин расплылся в улыбке, поцеловал меня в щёку и, взяв за руку, продолжил вести к машине.
— Ярцева, знаешь, за что я тебя обожаю? — спросил он загадочно.
— За что?
— Ты адекватная, Оль. Просто умница. А это то самое качество, которое я больше всего ценю в женщинах.
Андрей
Антипов, как и предполагалось, бросился в бега. Удивило ли это меня? Ничуть. Удручало одно: если бы Лиза сразу призналась в издевательствах мужа, пока мы стояли все вчетвером у дверей института, мы бы не дали этому упырю уйти.
Но… знал бы, где упасть, соломки подстелил. Меня поразило само решение Лизы прислушаться к нашим с Олей советам и сделать так, как мы говорили.
В который раз удивляюсь, как тонко Ольга чувствует женщин. Работа с клиентками дала ей столько опыта, что она легко приняла новость, что, испугавшись, запутавшись, Лиза отказалась от моих услуг, а дальше так же легко приступила к плану «Б». Без лишних нервов, без паники — она будто наперёд знала, каков будет исход.
Неужели женщины так схожи? Неужели у многих идентичная реакция и поведение? Я знал, что шок, страх — первая реакция, и она влечёт за собой неадекватные поступки. Меня это выбивало из равновесия. Не скрою: я терялся. А Ольга, как скала, была крепка и непоколебима.
Вместе мы отличная команда. Ха-х… как оказалось…
М-да… а ведь кто бы мог подумать.
— Заеду за тобой через полчаса? — созвонился с Олей, выходя из кабинета. — А если повезёт с дорогой, то вообще через двадцать минут буду. Хочешь, сходим куда-нибудь поужинать?
— Нет, не хочу. Давай сразу домой? Устала.
«Домой» — это слово, обронённое Олей, ласкало слух. Мы уже второй день жили вместе.
После кризисного центра заехали к ней, быстро собрали всё самое необходимое и поехали ко мне.
Я желал уберечь её, это правда, но её переезд, пусть и временный, не обременял меня.
Наоборот, я был счастлив. До этого мы пересекались лишь по ночам, позже провели незабываемые выходные. Раньше, с любой другой женщиной, я бы сказал, что это слишком.
Атут… мало. Всегда мало. Каждый раз. Мало даже когда мы отходим ко сну. Будто эти часы выпадают из того чудесного времени, которое я проводил рядом с ней, просто держа за руку, просто слушая её или находясь в уютном душевном молчании.
Что это было? Помешательство? Нездоровая привязанность, к которой я не был готов?
я не знал, что с этим делать. Но всё случилось само по себе. По наитию. Из отрешённого, не подпускающего к себе слишком близко мужика, я превратился в человека почти одержимого.
Магия изумрудных глаз тому виной? Или энергетика Ярцевой, которая действует на меня, как магнит? Что в этой женщине такого, что заставляет меня думать о ней не просто день и ночь, а каждую секунду? Словно цунами, набирая силу, скорость, это удивительное чувство накрыло меня с головой, сбило с ног, унося мощным потоком далеко от себя прежнего.
Я кайфовал от того, что происходит. Не пытался убедить себя в обратном, не пытался всё отрицать, лишь бы сохранить образ того старого Гордина. Это всё хрень полная! Если есть в сердце чувства, которые наполняют жизнью, радостью — это надо принять и начать наслаждаться.
Я влюбился. Без сомнений. Без логики и скептицизма. Я по-настоящему влюбился. И пусть мы встречаемся всего ничего, много лет я тайно желал Ольгу Ярцеву.
И вот чем всё это обернулось… А что будет дальше?
Без логики. Без домыслов. Без сомнений. Я дал себе установку — плыть по течению и наслаждаться каждой минутой, проведённой рядом с женщиной, которая заставляет сердце биться сильнее.
Сел в машину, посмотрел по навигатору, сколько ехать до Ольгиного офиса и, не теряя заветные минуты, двинулся в путь.
— Я помою посуду, — предложила Оля, когда мы закончили ужин.
Она собрала со стола тарелки, приборы и встала у раковины. Несмотря на её усталость и спокойствие, я чувствовал, что ей было некомфортно.
— Оль, — сказал мягко и, подойдя сзади, ласково обнял за талию. Положил голову ей на подбородок, нежно коснулся губами лебединой шеи и прошептал: — ты как? Если тебе что-то нужно — только скажи. Всё купим, всё привезём. Я хочу, чтобы тебе здесь было уютно.
Ольга улыбнулась, наклонила голову, соприкасаясь своим виском с моим.
— Всё хорошо. Я просто думаю о Лизе, о бывшем муже. Хочу, чтобы эта канитель как можно быстрее закончилась.
— Мы с тобой всё
