— У вас что, все знакомые общие?
— Не все, но почти. Вместе с завтрашним юбиляром мы вели совместный бизнес еще пару лет назад, но потом он уехал, а сейчас вернулся.
— Хорошо. А что с собакой, куда же мы ее отвезем?
— А вот тебе наука, что с появлением четвероногой барышни, наши с тобой возможности резко ограничены.
— И что теперь делать? Я не брошу ее одну. Тогда езжай один.
— Попрошу Вику побыть здесь пару дней. Она не откажется.
— Как хорошо, что у нас есть Вика. А как мы назовем собаку?
Максим опрокидывается на спинку дивана и притягивает меня за собой.
— Как хочешь, мне непринципиально.
— Тогда Боня. Нормально?
— Боня-сроня, в самый раз, — усмехается Максим. — Да, нормальное имя, не парься. Это ж не дети.
— Ну это своеобразные дети. Ладно, ты голодный?
— Очень. Смотри как старалась, вчера белье новое, сегодня мясо.
— И кексы.
— Еще и кексы. Ладно, корми меня уже.
Весь ужин я молча смотрела на Максима, и не могла понять, почему он так спокойно отнесся к собаке. Это нехарактерно для него от слова «совсем». Более того, он какой-то слишком мягкий, что тоже не в его духе. Не язвит, не дерзит, а, впрочем, и я тоже смахиваю на нормального человека. Какая-то идеальная картина, которая меня пугает. Пугает, потому что затишье бывает обычно перед бурей.
— Ты почему не ешь? — неожиданно спрашивает Максим.
— Не хочу. С утра аппетита нет. А вот кекс, пожалуй, съем.
— Сначала кекс, потом секс. Неплохо так.
— Нет. Сначала кекс, потом прогулка с собакой.
— О! Вот и первые обломы. Неси уже свой кекс.
***
На следующий день, с утра пораньше, мы отправились загород на день рождения того самого знакомого, оставив Вику вместе с собакой. Она даже не сопротивлялась, напротив, была почему-то рада и воодушевлена.
Место, в которое мы приехали, оказалось поистине красивым. Белоснежное царство, не иначе. Вот только по приезду я поняла, что вырядилась как дура — капроновые колготки и платье. Конченая дура. Хорошо хоть надела шерстяное закрытое платье с высоким горлом. Но эти колготки и сапоги на каблуках… Просто нет слов. Когда я научусь думать головой?
Юбиляр оказался вполне себе симпатичным мужчиной тридцати пяти лет, очень галантным и приятным. Гостей немного, в основном мужчины и пара спутниц рядом с ними. Все было в принципе терпимо, за исключением того, что мне было все же неловко. Я не общительный человек, более того, подходящие тетки меня напрягали. Бегать как собачка за Максимом тоже не хотелось, вот и стояла одна, поедая сыр с плесенью.
— Много сыра есть нельзя. Там очень много скрытых жиров, которые неблагоприятно влияют на кожу и вес, — поворачиваю голову на голос и застываю: Марина! Как? Как, мать вашу, она здесь оказалась?!
— Я не страдаю лишним весом, так что могу себе позволить, — главное сделать уверенную мину, может и прокатит. Вот же сука, кого я обманываю, ведь надавила на больное место. Гадина! Всего несколько слов, и я вновь ощущаю себя щекастым и прыщавым подростком. Успокойся и дыши глубже, это очередная провокация. — А что ты здесь делаешь?
— Как и ты. Отдыхаю, пью вино, общаюсь. Ты, кстати, почему одна стоишь?
— Предпочитаю компанию с собой или с тем, кто мне приятен, а не подлизывать задницу и другие части тела всем, кто только со мной заговорит. Слушай, а тебя не учили, что приставать к чужим мужчинам дурной тон? Нет, ну я все понимаю, но ты же пристаешь как банный лист к заднице. Неужели ты не понимаешь, как это выглядит?
— А ты что наблюдаешь за мной? Или может следишь? Тогда смею тебя разочаровать, ты плохой следак. Мне не нужно приставать к мужчине, чтобы его получить, они сами это делают. Это я интересна нашим общим знакомым и по сей день. И Максим тому явное подтверждение. Но в одном ты права, нужно общаться с теми, кто тебе приятен. Так что я пойду, — делает глоток вина и разворачивается, цокая каблуками по деревянному полу. Сука! Всего пару минут и я словно облитая помоями.
Присаживаюсь за стол и начинаю часто дышать. А ведь снова этот противный червяк не дает мне покоя. Что-то же она делала тогда в офисе? Зачем? Ну зачем пускать женщину к себе в кабинет, к тому же свою бывшую?! Черт! Как же так, снова все испортила. Апогей всему, когда эта стерва подошла к Максиму и еще какому-то мужику. И ведь о чем-то говорит с ней. Ну зачем?!
— Привет, хорошо выглядишь, только бледновата. Вина налить? — ко мне подсаживается Олег.
— Привет. Спасибо, не надо.
— Наташ, будь умнее и выдержаннее. У него нет никаких личных отношений с Мариной.
— Давно хотела тебе сказать. Ты меня бесишь, Олег, этакий тихушник. Я тебя вообще не понимаю. Вечно такой спокойный, сдержанный, уверенный в себе. Тебя вообще что-нибудь может вывести из себя?
— Так разговор обо мне?
— А пусть о тебе.
— Каждого человека можно вывести из равновесия. Вот ты уже на грани. Остановись. Выдохни и успокойся. Сделай невозмутимый вид, а дальше поговори о том, что тебя беспокоит с Максимом лично и ни в коем случае не устраивай скандалов, — смотрю на него и понимаю, что хочу его ударить. Вот со всей силы!
— Ну хорошо, умник. У вас же общий бизнес, чего ты такой спокойный? По словам Максима, вы можете потерять половину своих денег. Это ли не повод немного пострессовать? Почему только Максим об этом так волнуется?
— Наверное, потому что он слишком амбициозен. С самой юности. А я другой. К тому же, не вижу смысла плакать по тому, что уже потеряно. Зачем? Ведь мы все равно при деньгах, живые и здоровые. Не это ли главное?
— Почему потеряно? Максим сказал, что все наладилось, — непонимающе уставилась на него.
— Наладилось. Мнимо. Вернее, ненадолго. Через десять дней новый год, а после обязательно рванет. Когда все выплывут из тазика оливье и алкогольного дурмана, все станет очевидным. А пока надо просто жить. И как ни странно, радоваться каждому дню.
— А если я сейчас воткну в твою руку вилку, ты тоже будешь таким же спокойным?
— Вряд ли. Но я раньше перехвачу твою руку. Во-первых, у меня хорошая реакция, во-вторых, ты сказала о своих намерениях, значит я тем более буду к этому готов.
Я не знаю, что со мной, из меня как будто выходит дьявол, вместо того, чтобы ударить, я говорю то, чего уж точно не должна была произносить ни при каких обстоятельствах.
— А когда ты узнал, что Вика резала из-за тебя вены, ты тоже был таким же спокойным? Или может все-таки что-то екнуло? А? Подожди! Или ты до сих пор не знаешь? — зачем? Зачем я это сказала, Господи!
— Тебе принести что-нибудь выпить? — вполне спокойным голосом произносит Олег.
— Нет. Олег, прости меня. Я не знаю зачем это сказала, я даже не знаю так ли это. Это просто мои догадки. Черт, прости.
— Успокойся. Ты еще слезами здесь все залей. Вот поэтому, прежде чем что-то сказать Максиму, подумай, сама же будешь жалеть. Все, успокойся, ты реально взбледнула.
— Прости.
Что я творю? Да, язык всегда был моим врагом. И сейчас я лишний раз это себе доказала.
***
Это какое-то испорченное кино, ей Богу. Все опять повторяется. Отвернулся и на тебе — Олег с Наташей. Еще Марина рядом кудахчет. А день так хорошо начинался. Наконец-то Самарский свалил, оставив Наташу одну.
— Ну, Максим, я с кем разговариваю? — смотрю на Марину и понимаю, что мы уже остались вдвоем.
— Прости, я пойду, мне неинтересно.
Подхожу к Наташе и сажусь рядом. А она почти не реагирует, лишь изредка сжимает вилку.
— Что-то случилось?
— Просто скажи мне, что она делала в твоем офисе, о чем ты сейчас с ней говорил и вообще, что между вами происходит. Неужели ты не понимаешь, что мне тяжело жить вот так, не зная правды? — поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза. — Ты спишь с ней?
— Она приходила в офис, предлагая очередной раз вложить свои деньги в наш с Олегом бизнес. Между нами нет никаких отношений, ни деловых, ни личных. Да, мы крутимся в одних кругах, и я не могу прилюдно послать ее на три буквы. Ну и логично предположить, что я с ней не сплю. Я ответил на все твои вопросы?
