Он бросает на постель тюбик со смазкой и вытряхивает содержимое из коробочки. Расширенными глазами смотрю на предметы и понимаю, пощады не будет.
— На спину, — командует Князь, — раздвигай ножки пошире, руки за голову. Не заставляй меня применять это.
Он указывает на браслеты с цепочками.
Я послушно укладываюсь в требуемую позу.
Трусишки на мне Егор просто разрывает, открывая себе беспрепятственный доступ.
Двумя пальцами он проводит по лобку через клитор к моей пещерке и ныряет туда затем совершает обратный путь, и так несколько раз. Потемневшими глазами он следит за мной, а мое тело и так в его полной власти и предает меня окончательно. Ноги раздвигаются еще шире, таз приподнимается навстречу его движениям.
— Вот так, Лиза, надо меня встречать, а не закрытыми дверями.
Я не сразу замечаю, что он прислоняет к моей норке небольшой вибрирующий девайс. Но когда он обводит им вокруг моего клитора, меня словно молния пробивает.
— На чем мы остановились? Лиза ты, кажется, признаешь, что ты не права?
— Да, да, — задыхаюсь я от острых ощущений. — Я не права!
— Хорошо, верю, — он запускает вибропулю в мою щелочку, а пальцами продолжает стимулировать клитор, другой рукой он играет с моей грудью.
— Ты готова извиниться, как следует?
— Да! — я извиваюсь на простынях.
Егор перекатывает меня на живот, просовывает под меня включенный полноценный вибратор и помещает его на мой гиперчувствительный клитор.
— Ты не должна мне мешать, Лиза, и тогда я помогу тебе извиниться. Не слышу? Ты меня поняла? Что ты должна делать?
— Не мешать, — сиплю я.
Я чувствую, как он капает смазку между моих ягодиц, распределяет ее пальцами снаружи, а потом растягивает попку. Сначала одним пальцем, потом двумя. Чувство натяжения вызывает у меня мурашки. Через несколько минут Князь подхватывает анальные бусы, каждая следующая бусина которых крупнее предыдущей. По одному он проталкивает их внутрь. И в какой-то момент от вибраций, создаваемых пулькой, бусины тоже начинают вибрировать. Мой клитор по-прежнему стимулируется штуковиной снизу.
Я не выдерживаю и кончаю. Долго, так как вибрация не преккращается.
Я не помню в какой момент, Егор убрал бусы. Помню лишь, как он накрывает меня своим горячим телом и входит в смазанную расслабленную оргазмом попку. Я почти ничего уже не чувствую, я вообще не уверена, что полностью в сознании.
— Теперь ты вся моя. Каждый сантиметр твоего тела вдоль, поперек и вглубь — мой. Привыкай, Лиза.
Глава 43. Консенсус
Просыпаюсь посреди ночи от того, что невыносимо жарко, и мешает какой-то надоедливый звук. С трудом соображаю, что это рингтон моего телефона. Свесив руку с кровати, нащупываю сумочку, которую запулила куда-то в эту сторону, извлекаю аппарат.
— Алло, — а голос хриплый, как у запойного алкоголика. Сорвала.
— Лизок, ты где? Все в порядке? У тебя полтора дня телефон не отвечал! — Маринка всерьез волнуется, если названивает в ночи.
— Все хорошо, просто не заряжала.
Мой разговор будит соседа по койке, и его рука тут же начинает хозяйничать, тиская и гладя все, что попадается на пути.
— Ты спишь, что ли?
— Да, — хриплю в трубку я.
— Не одна? — уточняет дотошная Марина.
— Да, — отвечаю однообразно, потому что кто-то наглый меня отвлекает.
— Добровольно?
До меня доходит, что Маринка издевается.
— Иди в задницу!
— Ну, вдруг пора вызывать ОМОН! Ладно, беспокойной ночи! — смеясь желает мне эта зараза и отключается.
Отбрасываю телефон, а Егор перекатывает меня на живот.
— Ты что делаешь! Дай поспать! — беспокоюсь я.
— Ты сказала: «Иди в задницу»! Когда ты изредка говоришь, что-то умное, я к тебе прислушиваюсь, — заявляет этот маньячила.
Поспать мне, разумеется, не дали.
Что удивительно, на работу мы не опаздываем, хотя процесс соборов в душе сильно тормозится. За завтраком из орешков, шоколадки и кофе мне зачитывают мои права и обязанности. Как ни вслушиваюсь, ничего романтичного не слышу.
Сплошное: моя, мое, обязана, слушаться и не вздумай вертеть ни перед кем задницей.
Что поделать, пока так.
Может, однажды мы дойдем от «Лиза, срочно поцелуй меня!» до «Любимая, доброе утро».
Но это не точно.
Мне не очень хочется, чтобы весь коллектив видел, что меня на работу привез Раевский, поэтому моими нечеловеческими усилиями выезжаем пораньше.
Неожиданно для меня на парковке возле офиса нас поджидает автомобиль Олега.
— Ну. Что бабуины? Угомонились?
Я бросаюсь к Олегу на шею.
— Воу, воу! Полегче! Не для тебя моя роза цвела!
Егор сердито оттаскивает меня от брата, не позволяя поцеловать того в щеку.
— Она просто не завтракала, поэтому не в себе, — рявкает Егор.
Я закатываю глаза.
— Прости, детка, но ты опоздала! Я нашел другую! — корчит виноватую рожу Олег. — Огонь-девка! Нефертити вылитая! Тушканчикам отставка!
— Она не тушканчик, это какой-то другой пушной зверь, — ворчит Егор. — Глаз да глаз нужен.
И внезапно отвешивает мне шлепок по попе.
Я вскидываюсь и вижу, что Егор куда-то пристально смотрит. Слежу за направлением взгляда и вижу Сергея. Так. Это спектакль для него.
— Ты же обещал, что не будешь себе такого позволять на работе! — возмущаюсь я. — Слухи пойдут мгновенно!
— Мы еще не на работе, — сварливо отвечает Князь. — Ничего, пусть все знают, кто тебя трахает! Конечности уберегут!
Настала очередь Олега закатывать глаза.
А мне просто заткнули рот поцелуем.
Эпилог
Я назначаю Маринке встречу в том самом кафе, в котором три месяца назад она легкой рукой перевернула мою жизнь.
Выбираю столик у самого окна, через умытое дождем стекло которого видна шумная городская улица в красках октября. Влажный блестящий багрянец в перемешку с яркими желтыми пятнами.
Кафешка уже готовится к Хэллоуину: везде расставлены тыквы и свечи, расстелены рыжие скатерти, которые словно делают пространство солнечнее в этот пасмурный дождливый день.
Но несмотря на погоду у меня прекрасное настроение, разве что немного мечтательное.
Маринку я не видела с лета. Закончив свои квартирные дела, они с мужем вернулись в Москву. А вот вчера она мне звонит и сообщает, что снова приехала и что у нее для меня куча новостей. Таких, что просто отпад!
Последнюю неделю запертая в четырех стенах я никак не могу упустить такой шанс на глоток свободы. После трех часов уговоров, пары часов шантажа, пятнадцати минут рыданий и моря обещаний вести себя разумно, тиран и деспот соглашается отвезти меня на эту встречу.
Как всегда стремительно апельсиновая Маринка в белом пальто врывается в кафе, принося с собой запах сандала и дождя. Рыжуля крайне гармонирует с интерьером, что вызывает улыбку у администратора, да и у половины посетителей.
О-па! Кажется, одну новость я уже знаю! Маринка распахивает пальтишко, и я вижу, как темно-зеленое вязаное платье облегает еще небольшой, но уже совершенно явный животик.
— Ага, — вместо приветствия весело подтверждает она и целует меня в щеку.
— И когда пополнение? — интересуюсь я.
— В марте, — морщится она. — Рыбы будут.
Я хихикаю. Я в астрологию не верю, а вот Марина недавно увлеклась, и теперь все время ворчит, что муж ее — сущие Рыбы. Чем уж они ей не угодили не знаю, но, видимо, это приговор.
— А еще мы переезжаем сюда. Зря квартиру продавала, — разводит она руками.
— Ничего, вам теперь все равно нужна жилплощадь побольше. Поздравляю! Это стоит отметить!
Я поднимаю свою чашку с горячим безалкогольным пуншем, предлагая чокнуться, но Маринкин наметанный взгляд выхватывает одну маленькую деталь, и на меня сыплется шквал вопросов.
— Таааак, — тянет хищно она. — Это что такое? Что это у нас за гайка на безымянном пальце? Почему-то она напоминает мне обручальное кольцо!
Прыскаю. Тоже мне. За версту видно, что обручальное. Я долго пытала Князя, специально ли он выбрал такое толстое? Похоже это для того, чтобы все в радиусе пятнадцати метров были в курсе, что женщина занята. Егор сопит, но соглашается, что на моих тоненьких пальчиках кольцо выглядит чересчур массивно. Правда поменять обручалку отказывается.
