Лилька давно в браке, неужели же она с мужем не ссорится? Она ж темпераментная, сразу заводится. А раз детей уже трое, значит, как-то они с мужем мирятся?
Лилька, в отличие от ветреной Марины, берет трубку сразу. Я как могу излагаю свою просьбу:
— Лиль, как с парнем помириться? Я его сильно разозлила.
— Брей ноги, — недолго думая, отвечает она.
— И ты туда же! Мне уже рассказывали, про этот универсальный способ! — психую я. — Мне не перепихнуться надо, а отношения наладить!
— Тогда чего ты от меня хочешь? Способ действительно универсальный.
— Я бы хотела объясниться, прощения попросить?
— Лиз, поверь мне, с большей охотой он тебя выслушает после хорошего секса. Давно встречаетесь?
— Почти три недели.
— Молодой?
— Да.
— Тогда брей ноги, это уже потом с возрастом к сексу нужно варить борщ, а пока можно и так. Только оденься эдак, ну чтоб слюна сразу закапала. У них, когда забрало падает, отвлекающий маневр должен быть серьезный. Вот ему, что в тебе нравится?
Я теряюсь. Откуда я знаю?
— Похоже, задница, — прихожу я логичному выводу.
— О! Супер! А то ты худеть собиралась. Пригодились мои беляшики. Я тебе еще потом нажарю, — она на минуту задумывается. — И чебуреков, чтоб, значит, ваша сексуальная жизнь точно сложилась и окрепла.
— Лиля!
— Что, Лиля? Обтягивай корму, вырез поглубже, юбочку покороче, презервативы в зубы, и вперед, на амбразуры! Или твой мужик того не стоит?
— Стоит, да только страшно мне, — признаюсь я. — И стыдно. Я здорово сглупила.
— Тут вариантов нет. Ты кашу заварила тебе и расхлебывать. Нужен тебе твой мачо… Он у тебя мачо? — строго уточняет Лиля.
— Самый что ни на есть, — вздыхаю я.
— Значит, морду не крась. Если что, начни реветь, мачо такого пугаются и дезориентируются. Как растеряется, сразу бери его руку и клади на стратегическое место, в твоем случае — на жопу. А дальше мать-природа не подведет.
Лилька своими рекомендациями меня, конечно, рассмешила, но…
— А если серьезно, Лиль? Вот в книжках и статьях всяких пишут, что паре очень важно разговаривать между собой. Может, у нас потому и проблемы с доверием, что мы только сексом занимаемся?
— Лиз, я больше чем уверена, что у вас проблемы от того, что кто-то слишком много думает. И берет в голову всякую белиберду из книжек. Мириться хочешь?
— Да, — твердо говорю я.
— Тогда подол в зубы и езжай. А уж потом, если силы останутся, можешь и поговорить. Все, отбой.
Глава 42. Искренние извинения
Я слышу, как он подходит к двери, и морально готова к тому, что он меня не впустит. Но после небольшой заминки дверь все-таки открывается.
Жадно его разглядываю. В целом, выглядит так же сокрушительно, как и обычно, разве что небрит только. Но даже это ему идет.
Так же как я Линде сегодня днем, он просто молча позволяет мне пройти. Запирает дверь и проходит в комнату. Я следую за ним как привязанная, сжимаю в руках сумочку, не решаясь начать говорить. Егор молча усаживается в одно из кресел.
На журнальном столике по-прежнему лежит написанное мной обязательство. Раевский просто смотрит на меня. Он поднимает с подлокотника стакан и отпивает ту самую неустановленную мной коричневую жидкость.
— Егор, я… — начинать извиняться глупо, он и так догадался, что я пришла, потому что знаю, что не права. — Я просто неуверенная в себе. Закомплексованная трусиха. Я никак не могла поверить, что такой как ты может обратить на меня внимание. Я все время искала подвох, да… Ты очень нестандартно начал, но… Все остальное я придумала себе сама…
— Такой как я? — вдруг прерывает меня Егор. — А какой я? Расскажи-ка мне. Я что не мужик? Или ты какая-то не такая? Страшная, или у тебя там не как у всех, а полумесяцем?
Злится. Очень. Но хотя бы он меня слушает.
— Ты шикарный мужик из другого мира. О таком можно только мечтать. Умный, успешный, красивый, сексуальный… А я… Я обычная, — мне сложно, сложно признавать в таком тому, для кого я хочу быть особенной. — Вокруг тебя полно красоток, да все девки вокруг мечтают на тебя запрыгнуть.
— Какая прелесть! И это были твои серьезные аргументы в пользу того, чтобы признать меня мудаком? Раз я успешный, и бабы меня хотят, значит, я — негодяй?
— Я была неправа, — почти плачу. — Я просто извелась от ревности. Я все понимаю. Между нами все кончено, и я пришла просто извиниться, сказать, что поняла, что ты вовсе не такой, как я думала…
— Что??? Все кончено? Как бы не так, Лиза! — рычит Егор. — Все кончено, охренеть! Выкуси, я уже сказал, что у тебя кроме меня никого не будет!
— Егор… — мое сердечко бьется в три раза быстрее, неужели у меня еще есть шанс.
— Что, Егор? Я вчера как хрен собачий твой порог оббивал, ты меня не пустила! Слово сказать не дала! Так что послушай меня! Ты, милая, неправа — это абсолютная правда. Просто извиниться? Просто сказать? Ты у меня как следует прощения попросишь! После извинений ноги свести вместе не сможешь! Обо всех Олегах и Кавериных думать забудешь! Шелковая станешь! Я твою задницу из рук не выпущу!
Господи, далась ему моя задница! Да пусть держится!
Егор отставляет стакан и поднимается из кресла.
— Лиза, я сейчас очень зол. Да я в бешенстве! Коза ревнивая! Ты меня доконала! В твоих интересах показать, как ты раскаиваешься.
Кажется, зря я не доверяла советам Олега. И Лилька была ой как права.
От понимания этого испытываю облегчение. Все-таки с разговорами у нас сразу не очень было, а в этой плоскости — полное взаимопонимание. И раз уж словами извиниться не получается, то буду применять универсальный способ.
Я с готовностью отбрасываю измученную сумочку и начинаю пуговка за пуговкой расстегивать платье-рубашку. Ткань у него плотная, и бюстгальтер я не надевала.
Как только я сбрасываю платье, и мои груди выпрыгивают из тесноты на свободу, Князь впивается в них глазами. Под его пожирающим взглядом твердеют соски, а мои микро-стринги промокают почти тотчас же. Я всегда готова для этого мужчины.
Думаю, он это прекрасно понимает.
Поднимаю руками свои распущенные волосы и скручиваю их на макушку, во всей красе демонстрируя свою грудь. Подхожу к Егору, глажу очевидный бугор под тканью джинс, разворачиваюсь к нему спиной и наклоняюсь расстегнуть босоножки, невзначай потираясь о его стояк.
Вот интересно, если я буду так зла, хрен меня на койку разведешь, а мужика только разозли, и он тут же готов тебя отодрать. Самоутверждаются они так, что ли?
Но все мои психологически изыскания тают в сознании, когда его горячие ладони ложатся на мой зад, сминая его совсем не нежно.
Оглядываюсь на него, Князь стаскивает с себя футболку. И я снова разворачиваюсь прижимаюсь к нему голой грудью, чтобы прикасаться кожа к коже, тереться об него соскам, целовать его шею, проводить языком по ключицам.
Пристально глядя ему в глаза, расправляюсь с пряжкой ремня, запускаю в джинсы руку и освобождаю свою погибель.
Егор слишком высокий, я спускаю с него джинсы и толкаю его обратно в кресло. Он не сопротивляется, и я встаю на колени между его ног. Целую живот, облизываю член, посасываю ему яйца, вбираю их в рот.
Но рука Егора прерывает мои ласки, повинуясь ей, я погружаю в рот голову, заглатываю глубже, пока весь ствол не начинает блестеть от моей слюны, и сосредотачиваюсь полностью на нем. К н и г о е д . н е т
Но если я думаю, что Князь скоро кончит, то у него оказываются другие планы. Он отстраняет меня:
— Лиза-Лиза, если бы все было так просто. Марш на кровать!
В одну секунда я перебираюсь на постель. Я готова разговаривать на языке этого мужчины и повиноваться ему во всем.
Егор окончательно стаскивает джинсы и идет к бару. Из нижнего ящика он достает узнаваемую коробку.
— В отличие от тебя, Лиза, я очень внимателен к твоим желаниям.
Я с трепетом смотрю на набор из секс-шопа, припоминая его комплектацию.
— Егор…
— Сегодня моя очередь говорить.
