— Ты идиот? — спросила, всхлипнув и тут же размазав по щекам слезы. Вздернула подбородок повыше, будто так смогу достучаться до него, и на последних каплях выплюнула уже уверенное. — Ты идиот! И козел! И кобелина! — оскорбления срывались с моих губ одно за другим, но отскакивали от непрошибаемой стены горошинками, а мне так хотелось ударить побольнее, чтобы Денис хотя бы на секундочку почувствовал то, что почувствовала я, когда услышала это на голову раненое “нет”. — Теперь все понятно! — выпалила и изобразила насмешливую улыбку.
— И что тебе понятно?
— Почему от тебя Крыся сбежала! — ответила, увидела в серых глазах протестующую вспышку, но не дала даже шанса оправдаться или вставить хоть слово. — От таких козлов все бегут! А ты — козлина та еще! — хватанула воздуха, дернула подбородком в сторону плиты и выплюнула едкое. — Вызвался готовить? Готовь! Я тогда, так и быть, выгуляю за тебя Текилу.
— Кто козлина? — прошипел Денис. Двинулся в мою сторону, скрежеща зубами и застыл, услышав мое:
— Ты! — развернулась и на негнущихся ногах поковыляла в свою комнату, свистнув собаку. — Текла, гулять!
Проходя мимо приоткрытой двери в ванную, грохнула ими, закрывая. Услышала испуганный вскрик, следом гремящее и злющее:
— Открой дверь, Кошка! У Луки клаустрофобия, дура!
Приласкал так, что волосы на загривке встали дыбом, но я все же вернулась и приоткрыла дверь, зачем-то заглянув в ванную, где побелевший Лукашик с полотенцем на бедрах уже отстукивал зубами частую дробь, шальными глазами ища выход.
— Извини, — выдохнула ему и чуть не умерла, когда с кухни донеслось убийственное:
— Крис? Привет, малыш. Приезжай вечером. Кажется мы затянули с войной.
Я разревелась лишь дойдя с собакой до пустыря, куда топала на каком-то автопилоте. Плюхнулась на пенек, отцепила карабин поводка, отпуская корги побегать, и завыла в голос. Где и что я сделала не так? При чем тут квартира? И зачем, зачем он позвал Крысу?
Последний вопрос стал единственным, на который я нашла ответ — добить. Добил так, что мое сердце размазало тонким слоем по полу и я ослепла. Как дошла до пустыря, как с него возвращалась обратно — не помню. Ничего не видела, когда собирала сумку, чтобы пойти на скалодром. Да и там не смогла выкорчевать себя и собрать ошметки обратно. Кажется, ко мне, сидящей на матах у первой трассы, подходил Барсик. Кажется, Лукашик его послал и сидел рядом. Кажется я снова ревела навзрыд, пугая посетителей и спрашивая Луку почему Денис такая сволочь. Если любовь с первого взгляда и выбрала меня по ошибке, то она, видимо, решила отыграться на мне по полной за свою ошибку. А мне хотелось умереть. И меньше всего — возвращаться в квартиру, куда Денис позвал свою Крысу. Я бы что-нибудь придумала, чтобы доказать кто для меня важнее, но после звонка Крысе ничего доказывать уже не хотелось. Вообще ничего не хотелось.
Фил перехватил меня в подсобке, где я стояла и никак не могла решиться идти в бар или нет. Вообще не представляла себе как смогу отработать смену и стоит ли идти работать или проще написать заявление на увольнение и уехать. Собрать вещи, попросить Корюшкиных помочь их перетащить обратно в мою комнату, перетерпеть трепанацию мозгов, которую мне устроит мама, а потом устроиться той же техничкой в школе или сдаться и пойти продавщицей в магазин. Чтобы от меня отковырялись и не трогали.
— С моськой что? — спросил меня Фил, выдергивая из не самых радостных мыслей. Пальцами взял за подбородок, развернул к себе и хмыкнул. — Жопа?
— Полная, — обреченно вздохнула я.
— Делать что думаешь, Гелька?
— Не знаю, — пожала плечами и опустилась на коробку, чтобы не смотреть на Ванлавочку.
— Херовый вариант, — снова хмыкнул он. Достал из кармана сигареты, покрутил ее в пальцах и убрал, негромко, но очень обидно рассмеявшись. — Ошибся я в тебе, Гелька. Нихрена ты не боец.
— Ну и пусть, — пробурчала я.
— Вот то-то и оно, что пусть, да не пусть, — произнес Фил. Тронул меня за плечо и негромко спросил. — А ты что думала, что все легко будет? Пальцами щелкнула и все — счастье, любовь-морковь и небо в звездочках?
— Я на дуру похожа? Нет, конечно, — фыркнула и подняла глаза на парня. — Ты просто не знаешь, что он мне сказал.
— А ты знаешь, что я говорил Ангелу, чтобы сейчас этим предъявы кидать? Может, ты свечку держала, когда я ее бухой на хер посылал? Или думаешь, что мы встретились и сразу мир, дружба, жвачка?
— Что!? — опешила я. — Ты… Риту… Как ты мог!?
— Да, — кивнул Фил. — Прикинь, посылал, — развел руки и рассмеялся. — Только она не пошла. Любая другая давно бы свинтила, а Ангел уперлась. Она меня другим видит. Не всю эту шелуху, — парень обвел руками себя и помещение вокруг. Снова достал сигареты и сунул одну в зубы. — И знаешь в чем прикол, Гелька? Если завтра все к херам исчезнет — клуб этот, выступления, — между нами ничего не изменится. Я знаю, что она не уйдет и не бросит. И я уже не смогу без нее, как и она без меня. А ты?
— Что, я?
— Ты сказала, что на все готова, а сама сидишь и сопли на кулак мотаешь. Насвистела мне, значит?
— Кто!? Я? — я подскочила на ноги и замотала головой. — Он… Он… Он сказал, что я с ним только из-за квартиры, а еще Крысу свою позвал!
— А ты из-за квартиры? — будто издеваясь поинтересовался Фил.
— Совсем больной что ли?
— Так иди и докажи, что это не так! — рявкнул парень. — Сидит тут, как валенок. Крысу позвал? Разъеби ее так, чтобы нос свой сунуть боялась!
— В смысле? — сжала кулак и изобразила удар. — Избить?
— Гелька, ты идиотка или просто дурой прикидываешься? — заржал Фил. — Я тебе про то, что за свое до последнего бороться надо, а ты сразу морды чистить собралась. Других методов что ли нет? Ты ж девчонка, а у вас эта ваша логика когда надо так варит, что всем вокруг пиздец, а вам в плюс. Вот и включай ее на полную катушку. Тем более, если Крыса. Ненавижу крыс.
— И я, — кивнула, посмотрела на дверь ведущую в бар и снова кивнула, услышав негромкое напутствие:
— Давай, разъеби всех, Гелька.
— Ага.
— Только не забудь, что ваши разборки не должны касаться работы.
— Я помню, — перевела взгляд на Фила и спросила. — Ну я тогда пошла?
— Давай, Гелька, — сжав кулак, парень вскинул его вверх. — Устрой ему Хиросиму и Нагасаки!
— Я-то устрою. Так устрою, что мало не покажется. Из-за квартиры я с ним… Как же!
Выдохнула, вдохнула полную грудь воздуха и решительно направилась крошить. Правда голос все же немного дрогнул, когда произнесла бесцветное:
— Здравствуй, Денис. Мне сегодня на пиве?
Наскипидаренная по самую тыковку Филом, я всерьез задумалась как устроить Денису ту самую Хиросиму и Нагасаки, о которых говорил Ванлавочка. Только не в лоб и не подумав что и как буду делать, а все же проведя рекогносцировку. Единственное умное словечко, которое я вынесла из школьного курса истории, вспомнилось и заискрило едва ли не ярче солнца. И что я сделала в первую очередь? Естественно вспомнила его и свои слова про работу и отработала смену так, будто Денис мне просто коллега и ни разу не сосед, с которым целовалась с утра, а потом была подло признана виновной в немыслимой ереси. И как только ему в голову пришло, что я с ним из-за квартиры? Мухоморов что ли ночью где-то нашел? Или с этого зубодробительного пива ему кукуху вверх тормашками перевернуло? Не знаю. Одно точно поняла и после еще и увидела — свистел мой Совунчик дальше, чем видел. Как в первую смену бесился на мое общение с клиентами, так и сегодняшняя не стала исключением. Он мог не поворачиваться в мою сторону только один фиг косил глаза. И взгляд, которым Денчик прижигал мой затылок и клиентов бара решивших попить пива, все эти его “не буду и не хочу” испепелял гораздо быстрее и качественнее. Ну не смотрят так на того, кто тебе не нравится. Не смотрят. Не верю. Как и в то, что целовал он меня только потому, что растерялся от моего прыжка в неизвестность. Не целуются испуганные люди так, как целовал меня Денис. И уж точно они никогда не станут отвечать на поцелуй. А у нас… Эх… Будто душу согревал своими губами и шептал в самое сердечко такие нежности, что оно таяло и практически превратилось в лужицу. Из-за квартиры я… Ладно… Думай что хочешь, Совунчик, но хрен я теперь тебя сама поцелую. Взвоешь, когда допенькаешь что был не прав, а я потом еще и Крысу тебе припомню. Такую Хиросиму получишь, что мало не покажется.
