воду, с легкостью на нее встал и заскользил по темно-синей глади. Не то что Шацкая там корячится… Балерина недоделанная! Я вздохнула и, щурясь от вечернего солнца, снова посмотрела в сторону сладкой парочки.
Уходить смысла нет. Костик доложит Паше, что я его искала. А как объяснить, почему сбежала? Я нахмурилась. Ну их всех! Принимаю солнечные ванны. Чтобы Паша и Уля не маячили перед глазами, растянулась на песке и зажмурилась. Слушала, как совсем рядом грохочут волны. Ласковое солнце быстро нагрело щеку…
Спустя несколько минут почувствовала, как на ногу упала холодная капля. Еще. И еще раз. Я распахнула глаза и увидела, что надо мной стоит мокрый Пашка.
– Ты чего брызгаешься? – рассердилась я.
– А ты чего тут развалилась? Дрыхнешь?
– Ничего я не дрыхну. – Приподнялась на локтях и осмотрела пляж. Ульяна вышагивала модельной походкой следом за Пашей. В весьма откровенном купальнике.
– Привет! – кивнула она мне, подойдя ближе.
– Привет! – буркнула я. И сразу бы: «Пока!»
– Паш, спасибо за инвентарь, – кивнула она на доску, которую Пашка поставил рядом с собой. – И за урок.
– Пожалуйста, – улыбнулся Долгих, – приходи заниматься еще.
«Прифоди занимася есе!» – сердито передразнил друга мой внутренний голос.
Когда Шацкая ушла к самодельным раздевалкам, установленным на этом пляже, Паша присел рядом со мной.
– У тебя все волосы в песке, – сказал Долгих, осмотрев меня.
– Может, потому что я на нем лежала? – сердито предположила я.
– Ты чего злишься?
– Ничего!
– С Буравиным поссорилась? – предположил Долгих. Он же до сих пор думает, что мы вместе.
– Не напоминай о нем! – поморщилась я. Сил ломать комедию больше не было.
Друг пожал плечами и уставился на бушующее море. Вдалеке волны солеными брызгами разбивались о мыс.
– Паша! – выкрикнула Ульяна. Мы с Долгих одновременно обернулись. Шацкая уже переоделась и теперь стояла в нарядном зеленом сарафанчике. Ветер колоколом надувал юбку. – Пока!
Уля помахала рукой. Пашка, улыбнувшись, отсалютовал ей в ответ. Я, разочаровавшись в этой жизни окончательно, снова развалилась на песке. Долгих проводил Шацкую взглядом, а затем прилег рядом.
– И чего она приперлась? – не выдержала я.
– Хотела научиться стоять на доске.
– У нее не получилось, – злорадно сообщила я.
– Это только первое занятие.
– А других инструкторов на примете не было? Тот же Костик…
Паша повернул ко мне голову. Я чувствовала, как он рассматривает мой профиль. Нахмурившись, я с сосредоточенным видом уставилась на бегущие по небу облака.
– Ты ревнуешь?
Этот вопрос прозвучал так внезапно и так… логично. Он всю жизнь витал над нами в воздухе и вот наконец прозвучал из Пашкиных уст.
Я тоже повернула голову к Долгих. Он улыбался.
– Чему ты так радуешься? – спросила я, так и не ответив на вопрос друга.
– Прости, – проговорил Долгих, по-прежнему улыбаясь, – я не могу перестать…
– Тогда лучше отвернись, – посоветовала я, – твоя счастливая физиономия меня раздражает.
Пашка хрипло рассмеялся и исполнил мою просьбу.
– Обожаю тебя, честно! – сказал он. И тут же добавил: – Всегда поднимешь настроение.
– Я тебе не клоун, – растерянно отозвалась я. Не выдержала и сообщила: – А вообще ты в курсе, что у Ульяны твоей есть ухажер и он к ней недавно приехал.
– Ничего себе! – отозвался Пашка, поворачиваясь лицом ко мне. Приподнялся на одном локте: – Расскажи-ка поподробнее. Тот самый чемпион галактики по всем видам единоборств?
Долгих по-прежнему с глупой улыбкой смотрел на меня.
– Ты мне не веришь, да? – сердилась я.
– Верю, – кивнул Пашка.
– И тебе все равно? – прищурилась я.
– Я очень расстроен! – приложил руку к груди Паша. – Пойду в море утоплюсь.
– Да ну тебя!
Ощущение, что ему действительно безразлично. Все-таки думает, что я наговариваю? Я повернулась к Паше. Теперь мы смотрели друг на друга.
– Там история вообще мутная, – начала я. – Помнишь гаражи? Ты меня оттуда как-то забирал.
– Где Иваныч «Урал» ставит?
– Вроде он Степаныч, – поправила я, – но не суть. Шацкая со своим ухажером там встречалась. Рандеву у них были.
– Ты их там вместе видела? – поднял брови Пашка.
– Нет, – честно сказала я, – это мои догадки. Но Матвей тогда назвал Ульяну по имени…
– Матвей?
– Да, парень, который приехал сюда к Шацкой. Правда, он почему-то делает вид, что мы не знакомы.
– А вы знакомы?
– Разумеется, я бегала за ним за гаражами.
– Зачем? – удивился Пашка.
– Потому что он сбегал! – резонно заметила я.
– От тебя сбегал? А Степаныч – это кто?
– Ну при чем тут Степаныч? – злилась я. – Забудь про него!
– Ты слишком сумбурно рассказываешь, – рассмеялся Долгих.
На самом деле ничего в этой истории веселого не было. Одни загадки. Еще та странная фраза: «Это может быть опасно!» Опасно для кого? Для Ули или Матвея? Или для всего человечества? Ха-ха! Конечно, от Шацкой ничего не узнаешь… Но есть у меня на примете «свой человек», который обязательно поможет распутать этот клубок. А не поможет – к стенке прижму. Это что же за новости? К Уле парень приехал, а она за индивидуальными уроками к моему Паше наведалась. Ну уж нет, милая! На двух стульях ты не усидишь.
– За последнюю минуту у тебя на лице отобразилось столько эмоций, – вывел меня из задумчивости голос Паши, – ты будто собралась поработить весь мир.
– Практически так и есть, – решила я сознаться. – Все-таки докажу, что Ушацкая тебе рога наставляет.
– Господи, Ковалева! Забей! Серьезно! – сказал Паша.
– Ты так говоришь, будто тебе до этого нет никакого дела, – растерялась я. А как же вот это – с придыханием и дурацкой улыбкой на лице: «Уля – такая потрясающая девушка. Самая лучшая на свете!»
Вместо ответа Паша внезапно протянул ко мне руку и убрал за ухо прядь, упавшую на лицо. Сердце тут же учащенно забилось в груди. От одного только прикосновения оно загрохотало громче любых волн. Все остальное вокруг
