его выкинуть, назло ему.
— Если все, тогда не выкину. — Втыкаю лезвие ножа в торт и делю на части. — Но я была на грани накормить его пионами вместо торта.
Мише шутка понравилась, потому что его хохот слышит даже официант и мгновенно оказывается возле нас с кружками кофе.
— Мы сами, спасибо, — Мишаня отпускает “белые манжеты” и сам расставляет кружки. — Алис, а ты заметила? — Наклоняет голову в сторону и смотрит на меня. Значит, хочет видеть мою реакцию на что-то и мне уже страшно и тревожно от того, что я не заметила. Может то, что Марк второй день одет не так, как обычно.
— Что заметила? — Уточняю, будто не понимаю, о чем он говорит.
— Никифоров сегодня без кольца был. — Это не нож в сердце. Это нож в гордость и твердость моих решений.
— Без какого кольца? — Делаю глубокий вдох, потому что весь воздух куда-то делся из легких.
— Без обручального. — Миша играет бровями и кривит губы. — Это из-за тебя?
Словесной пощечиной приводит в чувства. Сначала этот разговор ночной, потом одежда, теперь кольцо.
— Нет и мне, честно сказать, все равно, и вообще, когда ты успеваешь все подмечать?
— Хобби. И да, милая, это же — неспроста! Само кольцо сбежать не может, значит, кто-то его снял. А зачем его снимать, если ты не хочешь показать, что ты больше не женат. По-моему, так.
— Слушай, Винни-Пух, чтоб тебе меда больше никогда не попробовать, если я услышу еще хоть одну шутку по этому поводу.
И взглядом приказываю лучше замолчать, когда замечаю, как в помещение заходят мужчины. Я бы чувствовала себя тут гораздо комфортней, если бы Марка не было. Но он тоже пришел. А попросить его уйти я могла. Я просто должна относиться к нему также, как к остальным. Вернуться в настоящее и забыть про прошлое.
Он усаживается напротив меня, чтобы продолжить дальше нервировать меня своими взглядами.
Ребята обсуждают новую машину Лёни, пока я, голодная, уплетаю торт. Да, им бы коньячку лучше, чем торт мой, но уж — извините.
Поднимаю глаза на Мишу и улавливаю немой смешок. Напоминает, чтобы я сама убедилась. Опускаю глаза на тарелку Марка и замечаю руку. Там, где раньше было кольцо, сейчас просто небольшой след на пальце. Щеки начинают гореть, а в горле пересыхает. Делаю глоток напитка, случайно встречаясь взглядом с Марком. Один уголок губ чуть выше другого. Черт. Он еще и видел это.
Спасает только вибрирование телефона. Провожу пальцем по экрану, отвечая на вызов Артура.
— Привет, может выпьем кофе?
— Спускайся к нам в кафе, мы уже пьем, у меня сегодня день рождение просто, — зову его, потому что не вижу причин, почему он не не может составить нам компанию.
Я не смотрю на Марка, но чувствую, как он сейчас напрягся. А кто сказал, что будет легко?!
Я кладу телефон на стол и отпиваю кофе.
— Кто к нам идет? Какая-нибудь красотка? — Растягивает губы в улыбке Леня. Ах ты ж, дамский угодник. Только меня соблазнял недавно, но, не получив зеленый свет, готов переключиться на следующий объект.
— Нет, это мой знакомый.
— Что, тебя уже увели? — Огорченно вздыхает и снова улыбается.
Я не успеваю ответить на его вопрос, потому что боковым зрением замечаю, как Никифоров ставит кружку и опускает на блюдце ложку. Заканчивает есть. Я поднимаю глаза и смотрю на него. Улыбаться больше не хочется, когда представляю, как он сейчас прикажет заканчивать и подниматься в кабинет.
Алиса, блин, опять на те же грабли. Счастье любит тишину… Но уже ничего не вернуть и не отменить.
Только попробуй испортить это. — Надеюсь, он понимает силу моего взгляда.
Никифоров выдыхает и отводит от меня свой взгляд. Вроде бы, мы правильно поняли друг друга.
У Марка начинает играть телефон и он отвлекается на разговор, что дает мне возможность немного расслабиться и не быть под постоянным прицелом.
— Тебе бы сегодня завалиться в клуб и отпраздновать, если бы не завтрашнее выступление, — отзывается Леня и сочувственно качает головой.
— Нет, я хочу съездить к тете и отпраздновать в тишине.
— А где она у тебя живет?
Никифоров отвлеченно разговаривает по телефону, поэтому я спокойна и не боюсь, что он слушает меня.
— В Одинцово. Я сама оттуда, теперь тетя живет в моей квартире, а я тут у подруги, поближе к работе.
— Успеешь завтра-то вернуться?
— Успею, — отвечаю Аркадию.
Снова кошусь на дверь, ожидая, когда придет Артур. И снова на Марка. Он расслаблен и продолжает говорить по телефону. Это, кажется, называется мазохизм, когда ты сам себя снова и снова бросаешь в какое-то пекло. Наконец я замечаю Артура, который оглядывается по сторонам и ищет меня.
— Я сейчас, — киваю всем. И иду к нему навстречу. Он держит в руках шоколадку, мне становится неловко и одновременно тепло уже от этого.
— Привет, — Артур обнимает одной рукой меня за поясницу и, притянув к себе, целует в щеку. Как же я благодарна ему, что он не переходит эти границы интимного и не лезет с поцелуями в губы. Это то, что должно связывать двоих за дверью, но не напоказ и не похвастаться. — Было бы приятно, если б я узнал об этом чуть-чуть раньше и пришел бы с цветами, а не с шоколадкой. Но, извини, только она и была с собой.
— Шоколадка иногда приятней цветов и каких-то подарков. Ты не будешь пытаться понравится кому-то, принося маленькую шоколадку, и вообще — все это более естественно и натурально, чем какой-нибудь пафосный презент.
— Я теперь всегда буду брать с собой шоколадку. Угу?
— Не стоит, а то быстро поправлюсь. Пойдем за стол, я познакомлю тебя со своей командой. — Я беру его за руку и веду за собой. Сама себя не узнаю в этом жесте, но почему-то хочется так сегодня сделать.
— Ну, с начальником я уже знаком, — слышу шепот в ухо. — Удивлен, что он вообще разрешил вам в рабочее время пить кофе.
— Сегодня я смогла его разжалобить, — шучу в ответ и киваю официанту по дороге. — Можно нам еще кружку кофе и чистую тарелку.
Хочется думать и надеяться, что Артур — тот человек, с которым можно попробовать. Возможно, когда что-то развивается медленно, а не вспыхивает моментально, то и продержится дольше и будет надежней.
Я поочередно знакомлю всех с Артуром и усаживаю рядом с собой. Напротив Никифоров, бесстыдно рассматривающий нас. Я же делаю вид, что не замечаю этого, но быть естественной с одним и
