и мир не принесет нам дурных вестей.
Но всё равно боюсь. Боюсь до дрожи в коленях внематочной беременности. Это полостная операция. А после нее вынужденная мера в виде контрацепции во избежание повторения на полгода. А Чадаев мечтает о ребенке. Бабуля Ясмин его точно «обработала».
– Ты чего хихикаешь? – спрашивает Мирон сквозь сон.
– Да так, ничего, – утыкаюсь лбом в его бок.
– Спи тогда.
– Мирон?
– М-м?
– Я счастлива.
Даша
Отложив все дела, едем в клинику. Сдаю кровь на ХГЧ и жду, когда позовут на УЗИ. Врач, который проводит исследование, еще не появился. Поэтому мы с Мироном маемся от скуки и беспокойства.
Нас вызывает к себе гинеколог. Он читает какую-то бумагу и хмурится.
– Что, что такое? – ерзаю на месте. – Что-то плохое?
– Да нет. Просто ХГЧ у Вас зашкаливает. Очень высокий уровень.
На ум сразу приходят всевозможные страхи о пороке развития у ребенка. Господи, руки трясутся. И ноги. Даже Мирон на меня зыркает, чтобы перестала вертеться.
Доктору звонят по внутренней связи, и он велит нам идти на УЗИ. Иду на ватных ногах, предчувствуя, что меня сейчас ударит обухом по голове. Неужели всё плохо? Почему ХГЧ такой высокий?
Располагаюсь на кушетке и расстегиваю блузку, обнажая живот.
– Приспустите немного трусы, – просит женщина-врач, и я, смущаясь Чадаева, выполняю требование.
А то он не видел, что там – у меня в трусах. Всё уже давно изучил в деталях, чего стесняться?
Узистка щедро поливает низ живота гелем и прикладывает датчик. Дергаюсь, как будто она приложила ко мне раскаленный провод.
Она довольно долго молчит. Мирон не выдерживает и спрашивает:
– Ну что там, доктор?
– Беременность есть. В полости матки. Всё хорошо… Так… – склоняет голову.
Ура!
А вдруг сердечко не бьется?! Ну, чего она молчит? Или еще рано для сердца?
– Сердцебиения пока нет. Рано. Через недельку сделаем еще раз.
Я дергаюсь, а врач говорит:
– Полежите спокойно, я измерю малышей.
– Что Вы сказали? – подбрасывает со стула Мирона.
– У вас тут два плодных яйца. Двойня будет, – с улыбкой сообщает женщина.
Ну, точно обухом по голове. Как двойня?? Откуда? Почему? Нет у меня в роду близнецов.
На Мирона смотреть страшно – на его лице отразился шок. Того и гляди, беднягу хватит удар.
Даа, «повезло» нам, что тут сказать.
– Мирон? Ты в порядке, Мирон? – докапываюсь до милого.
Неа, пациент не в порядке.
– Несите нашатырь, – даю команду медсестре.
– Не надо нашатырь, – отмирает босс. – Дайте лучше водки.
Шутит или всерьез говорит? А то без улыбки не знаю, как воспринимать. И вообще, он у меня непьющий.
– Все будет хорошо, – утверждает врач, кладя на мой живот салфетку.
Вытираюсь. Мои движения неторопливые, потому что руки нещадно дрожат. Я в не меньшем шоке, между прочим.
– Вы справитесь, – вторит врачу медсестра, протягивая нам распечатку результат УЗИ.
– А можно пол узнать, эм.. детей? – спрашивает Мирон.
– Рано еще, Вы что? У них даже сердцебиение еще не прослушивается. Пол скажем не раньше двадцатой недели.
– Как долго ждать!
– А Вам зачем знать пол? – врач изобличительно сощуривается. – Что, мальчика будете любить больше, чем девочку.
– Наоборот, – с жаром протестует босс. – У нас в семье пять поколений рождаются только пацаны, поэтому я очень хочу девочку.
– Или двух девочек, – добавляет медсестра с широкой улыбкой, и Чадаев вздрагивает.
Или двух мальчиков. Боже, это будет шок – два сорванца. Такими темпами и Руслана с Катей перегоним.
Поднимаюсь с кушетки и ковыляю к двери. Ноги ватные, не слушаются.
– А можно еще вопрос? – никак не может угомониться босс.
– Конечно, задавайте.
– Есть какие-то противопоказания к сексу?
– Только об этом и думают эти мужики, – бурчит медсестра. – Заделал жене двойню и снова ему секс подавай. Козлище…
Даже не знаю, что меня больше смутило – жена или козлище. Но я помимо воли растягиваю губы в улыбке.
– Нет, противопоказаний нет. Беременность развивается нормально, – отвечает врач дежурным тоном.
И приободренный Мирон выскакивает из кабинета, не забыв накинуть медикам чаевые.
– Зря денег им дал. Медсестра тебя козлищем обозвала. А меня за твою жену приняла.
Мирон притормаживает и странно смотрит на меня.
– Что? У меня под глазами черно? – ожесточенно тру кожу.
Я немного прослезилась в кабинете, поэтому не удивительно, что теперь похожа на панду.
– Ничего. Пойдем.
– На работу?
– Ну уж нет. Какая работа, женщина? У нас тут двое детей намечается.
– М-да. Как дальше жить?
Сажусь в авто. Чадаев сегодня сам за рулем. Выезжаем из города, и я вопросительно смотрю на милого-любимого.
– Ну и куда мы едем? – спрашиваю, потому что он не реагирует на мой красноречивый взгляд.
– В аэропорт.
– А зачем?
– Чтобы сесть в самолет.
– Зачем в него садиться?
– Чтобы полететь на Мальдивы.
– Да ты шутишь?!! – подскакиваю на сидении. – А вещи? Я же без вещей.
– Не волнуйся, дорогая, тебе вредно. Наши вещи Юсуп уже доставил и сдал в багаж.
Представляю, как слуга ковырялся в моих трусах и краснею. Я могла бы и сама их собрать. Но нет, надо вот так… Сюрпризом.
Пытаюсь расслабиться, но куда там. Из клиники – на Мальдивы. С корабля – на бал. А мне не вредно летать? Доктор вроде бы сказала, что беременность здоровая. Можно жить обычной жизнью. Но все равно боязно.
Отпускаю негативные мысли и настраиваюсь на позитив. Так-то лучше. Любимый меня побаловать решил в очередной раз, а я тут недовольно пыхчу, как еж, которому наступили на лапу.
– Может все-таки домой? – ищу пути к отступлению.
– Нет. Я все решил, – отвечает жестко, и у меня в трусиках мокро становится от его тона.
Мр-р-р, мой властный босс.
– Эй, ты чего так на меня смотришь? – спрашивает озадаченно.
– Хочу тебя, – игриво.
– Прямо сейчас?
Кладу руку ему на пах и чувствительно сжимаю.
– Дашунчик, что это с тобой? – поглаживает мое колено. – Остановить машину? Может, до Мальдив дотерпишь?
Прислушиваюсь к себе – нет, не дотерплю. Хочу его прям здесь и сейчас.
Вроде как стопарит меня, а сам уже сверкает глазами возбужденно. Готов наброситься и разорвать в любой момент. Вон какой солидный бугор в паху образовался.
Закусываю губы и приподнимаю юбку. Слегка раздвигаю бедра, и его рука тотчас ныряет в мои трусики. Задерживаю дыхание, когда его пальцы касается моего клитора. Господи, хорошо…
– Останови машину, Мирон. Это опасно, – просят остатки разума.
– Хорошо, сейчас… сейчас…
Его пальцы скользят по моим складочкам, а Чадаев и не думает останавливаться. Несется по дороге и ловит адреналин.
– Мирооон, – всхлипываю, заходясь в судорогах оргазма.
Мда,
