принимает Жанну. Он стал менее строг, больше молчит, меньше хмурится и все говорит, что ему пора на покой. Мирон эти разговорчики быстро пресекает, не любит выслушивать негатив.
Моему мужу ничего не остается делать, как промолчать насчет ситуации с журналисткой. Руслан ведь в наши отношения не лез. И змею мне отправил не он, а его жена, у которой диагностировали проблемы с психикой. Он вообще не имеет никакого отношения к той посылке.
– Даша, тебе к лицу беременность.
Вспоминаю свое одутловатое лицо, увиденное сегодня в зеркале с утра, и криво усмехаюсь. О да, очень к лицу!
– И колье красивое.
По случаю праздника я надела завещанные мне бабулей Ясмин рубины. Она реально их завещала мне – внучке ее любимой подруги Аглаи. В футляре была спрятана записка: «Надеюсь, Дарьюшка, ты выйдешь замуж за моего внука. Носи этот комплект и радуй своего мужа своей неземной красотой. Ваша Ясмин Алихановна Чадаева».
Я ревела, когда обнаружила записку. Это ни что иное, как приветик с того света. Человека уже нет в живых несколько лет, а память о нем жива.
– Спасибо, – отвечаю Жанне.
Меньше всего мне хочется сейчас язвить и ссориться. Я тоже стала спокойнее. Понимаю, что сейчас мои супер деньки, а дальше начнется треш с двумя детьми.
Конечно, Мирон обещал мне в помощь няню. Мы уже обговаривали этот момент. Всё равно готовлюсь и кайфую сейчас. Ни в чем себе не отказываю. Лопаю, чего хочу и люблю мужа по ночам.
– Даша, я хотел бы извиниться еще раз за мою жену, – обращается ко мне Руслан. – Надеюсь, ты понимаешь, что человек болен, поэтому так поступил?
А не ты ли сделал ее такой, изменяя направо и налево?
Даже на той вечеринке зажигал с Жанной, когда жена спала в доме.
Ох, Руслан, Руслан.
– Ты планируешь развестись с Катериной? – интересуется дед Хасан.
– Мы уже развелись, – огорошивает Руслан. – Не смог простить ей лжи о четвертой беременности и перевязке труб, которую она сделала без моего разрешения. Но я не брошу её, буду поддерживать материально. Дети останутся со мной, потому что в силу своей болезни она не сможет за ними адекватно ухаживать. Я должен быть уверен, что с моими мальчиками все в порядке.
Интересно, Жанна готова стать мачехой для троих пацанов? Не пугают её перспективы с Русом?
Жалко Катерину, конечно. Но она реально не в себе. Истерит, бьет посуду, пугает детей, пыталась даже как-то покалечить мужа разбитой бутылкой. Он мог бы упрятать её в сумасшедший дом, но не стал. Положил в элитную неврологическую клинику и надеется на её выздоровление.
– Полностью поддерживаю решение Руслана, – Жанна крепко сжимает руку своего любовника. Или любимого?
Когда мы с Жанной по традиции уходим готовить чай для мужчин, не выдерживаю и спрашиваю:
– А как же Борис?
– Ты не поверишь, – весело усмехается Жанна, – но у него новая игрушка.
– Кто? Я её знаю?
– Знаешь. Лера Андреевна.
– Да не может быть!
– Вот тебе и не может. Он пропихивает её во все журналы, какие только возможно.
Ставлю вазочку с рахат-лукумом на поднос, и Жанна несет его в гостиную.
– А вот и чай, мальчики.
Странно, даже Жанна перестала быть для меня бесячей. Может, потому что она больше не претендует на моего Мирона, увлекшись его братом?
Деду нравится обращение «мальчики». Он смущенно крякает, берет чашку с чаем и говорит:
– Я хотел сказать вам, внуки мои, и их любимые женщины, что составил новое завещание.
Удивительно, но Мирон и Руслан при этих словах даже не напряглись. Будто им все равно, кому достанутся деньги, хотя оба в них нуждаются.
Лично я закусила губу в волнении. Я меркантильна? О, нет! Просто хочу, чтобы муж был счастлив.
Хотя он счастлив и без дедушкиных миллиардов, скажу вам по секрету.
Пауза затянулась, дед интригует нас. Щас ногти начну грызть. Говори уже, дед Хасан!
– И решил поступить по справедливости.
Снова пауза, и я уже тяну пальцы к зубам и одергиваю себя.
– Имущество и деньги я поделю на двоих. Всем достанется поровну, но при одном условии….
Тааак! Дед и без условий, такое просто не может быть…
– Вы, братья, должны жить мирно и дружить семьями. Юсуп будет следить за выполнением этого условия. И не надейтесь нас обдурить.
Браться переглядываются и едва заметно кивают друг другу. Неужели воцарится мир? Я лично рада. Потому что у Руса такой говнистый характер, что только он может довести моего мужа до белого каления. А оно мне надо? Мне нужен спокойный отец моих детей!
– Мы согласны, дед.
Мирон и Руслан тепло пожимают друг другу руки, а Жанна «разбивает» их сцепленные пальцы и хихикает.
Кстати, почему у нее на голове нет платка?! Сдается мне, Мирон просто поиздевался надо мной тогда, когда впервые привел к деду. И ночью я ему за это жестоко отомщу. Ох, с нашей страстью, не родить бы раньше времени!
– Твоя очередь к ним вставать, – пихает меня Даша в бок.
Я мычу что-то нечленораздельное и отодвигаюсь от нее подальше в робкой надежде на то, что она отстанет от меня и сама пойдет к девочкам.
Да, вместо одной наследницы у меня родились две – Амина и Дарина. Первое имя выбрано по завету бабушки Ясмин, вторая – просто так. Даше понравилось имя «выдуманной» прапрабабушки, которая якобы приворожила моего реального деда Тамерлана.
До сих пор читаем ту историю в дневнике и не сообразим, как мы могли поверить во все это и повестись. Поистине у бабули был талант дурить людей своими псевдо-экстрасенсорными способностями.
– Мирон, вставай, – на сей раз на меня обрушивается чувствительный тычок в спину, который нереально проигнорировать. – И неси детей.
Всё равно ей кормить их. Но нет, надо привлечь меня. Хотя Дашка такая коза, что может кормить и одновременно давать храпака.
Сую ноги в тапки закрытыми глазами и иду на ощупь к люльке. Беру Амину (или Дарину) и несу на кормежку.
Даша уже вытащила грудь и мирно посапывает. Прикладываю дочку к сисе и жду, когда она, наевшись, отвалится.
Несу вторую ляльку. Жена подготовила уже другую грудь и снова дрыхнет без задних ног.
Та-ак от этой ляльки плохо пахнет, придется раскрыть глаза и поменять памперс. Если носить их на кормление я могу с закрытыми глазами, так как неплохо ориентируюсь в пространстве, то в возне с какашками такой вариант не прокатит. Придется «просыпаться».
Чувствую себя героем. Я не вытирал попу Амины (или Дарины)
