местами проржавевшая кузовом серая «девятка».
— Эта карета за нами, — объявляет Арина.
Подруга идет навстречу, и я хочу пойти за ней, но Антон внезапно хватает меня за локоть.
— Ты что делаешь?! — пугаюсь я.
— Я не отпущу тебя в крохотную халупу. И не позволю сесть в ведро с гайками. Опасно для жизни позволить тебе уехать с таким водителем, — рычит он.
Я теряюсь.
И, к огромному сожалению, понимаю, что подруга услышала обидные высказывания. Милое лицо Арины, усеянное веснушками, стало пунцовым.
— Ты, кажется, забыл, Антон, что я тоже из той прослойки людей, которым за счастье иметь возможность снимать однокомнатную квартиру и ездить на такой машине! Я не гонюсь за красотой и роскошью. Я с удовольствием уеду, потому что они мои друзья. Настоящие, а не продажные. Как все в вашем с Суворовым мире! А унижаться, терпеть измену только ради того, чтобы греть задницу на мягком сиденье «Майбаха» — прерогатива Лактионовой. Не путай меня с ней. Никогда.
— Рита, пожалуйста, — настаивает Антон.
— А если не отпустишь ее, — бойко подхватывает Арина, — я на тебя Славика натравлю. Он до восьмого класса тхэквондо занимался!
— Как страшно, — ухмыляется Антон, но пальцы все-таки разжимает.
Гул от «девятки» немыслимый. За рулем парень Арины. Сморит на нас, но мотор не глушит и из машины не выходит.
Подруга останавливается возле багажника и пытается его открыть — не получается.
— Славка! — визжит она и стучит по крыше. — Выйди!
Он опускает стекло.
— Если заглушу тачку, она больше не заведется. И выйти не могу — ручник опять навернулся. Вмажь по багажнику сильнее.
Аринка со всей своей мощи уже ногой пинает по ветхой развалюшке, и багажник, жалобно скрипнув, приподнимается.
— Эй, сноб! — кричит она Антону. — Как тебе такой «all inclusive»?
Тот шокировано наблюдает за нами. Ему как будто это все дико. Конечно! Верный прихвостень Суворова привык ко всему самому лучшему.
Я спешу подруге помочь закрыть багажник, но «девятка» капризничает.
— Антон, помоги, — прошу я.
— Нет, — хмыкает мужчина. — Я же сноб.
— Пожалуйста!
Он, скорчив недовольную гримасу, все-таки выполняет просьбу. Лишь с его силой удается победить машину.
Арина садится на переднее сиденье, а я занимаю местечко на заднем.
Когда отъезжаем от особняка, я испытываю облегчение и одновременно грусть. Грущу — потому что думала, что очень любила Мирона.
Наверное, я не была идеальной невестой, раз он пошел налево, недостаточно старалась его удовлетворить в постели. Но я делала, что могла, ни в чем не отказывала, а Мирон все равно предал.
— Наконец-то мы с тобой познакомимся, Рита, — подглядывает через зеркало на меня Слава. — Вообще-то я рассчитывал, что на свадьбе твоей познакомимся, но уж как вышло.
— Перестань! — пихает его под бок Арина. — Ей и так плохо. Не надо тут про всякие свадьбы!
— Все нормально, — вздыхаю. — Я держусь. Правда.
Живет подруга в старой панельной многоэтажке. Ремонт в квартирке скромный: простые обои, пенопластовая плитка на потолке, дешевая рыжая мебель.
Зато все чистенько и атмосферненько — настроение волшебства задают ловцы снов, причудливые статуэтки неизвестных мне сущностей и целая коллекция хрустальных шаров на полке в коридоре. И много-много какой еще ведьмовской атрибутики. Подруга увлекается эзотерикой.
— И как тебе? — спрашивает Арина, когда Слава, занеся чемоданы, возвращается на улицу к машине.
— Квартира замечательная, потому что ты здесь хозяйка, — искренне говорю я.
— Постелем тебе в кухне. У меня есть толстенное ватное одеяло — бабушкино приданное, если его сложить вдвое, сойдет за перину. А когда Славка будет на сутках, то со мной на диван ложись.
— Спасибо, — киваю я.
В комнате подруга распахивает шкаф, разделенный перегородкой на две части. Одна половина до отказа забита пестрыми нарядами Арины, а другая почти пустая — Слава явно не модник.
— Вещи свои на Славины полки складывай.
Я снова киваю и чуть позже разбираю чемоданы. Открываю потайной кармашек и достаю свернутый бумажный листочек.
Надо же… Когда-то Арина проводила магический ритуал в особняке Мирона. Я думала, на Суворове порча или приворот — не могла поверить, что такой успешный мужчина мог влюбиться в девочку из простой семьи…
Ритуал не удался, а фальшивое, гадкое, очень оскорбительное письмо осталось. Я должна была его сжечь, но забыла.
— «Ну привет, кусок говна», — читает вслух из-за моего плеча это письмо Арина и стопорится. — Ого, Бельская! Это кому?
— Мирону Олеговичу, — вновь сворачиваю листок. — Я его так и не сожгла.
— У-у-у, — хмурится. — Может быть, поэтому вы и расстались?
— Не выдумывай оправдание предателю. Я ушла, потому что Мирон мне изменил.
— Тогда сожги сейчас. Вдруг все наладится?
— Нет уж. Приберегу, — заботливо поглаживаю пальцами бумагу. — Второго такого ужасного опуса я не смогу написать. Ты говорила, что нельзя давать его прочесть Суворову ни в коем случае.
— Да, — соглашается. — Кому понравится, если его назовут «куском говна»? А это лишь начало, которое я смогла подглядеть.
— А знаешь, я бы с удовольствием передала его Мирону.
— Ты чокнутая! — выпаливает. — Боюсь представить, что он сделает с тобой за это.
— Нестрашно. Мне уже все равно…
Мирон
Я просыпаюсь от мужских голосов. Открываю глаза, еще мутно вижу потолок спальни и склонившегося надо мной человека в белом медицинском халате.
— Ты кто? — прохрипев, поворачиваю голову и замечаю на своей руке иглу с трубкой, вставленную в вену. — Что за херня? — дергаюсь.
— Нет-нет, Мирон Олегович, не шевелитесь! — спохватывается незнакомец, пытаясь меня остановить. — Помогите же! Мне его не удержать.
Через секунду на меня тяжестью наваливается брат.
— Уймись, — рычит он. — Дай, чтобы тебя нормально прокапали.
— Я ему сейчас дополнительный укол сделаю, — говорит незнакомец в халате.
И я снова проваливаюсь в отключку. Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я опять просыпаюсь. Брат с тем же человеком уже стоит на пороге спальни.
— …Как договаривались, — говорит Суворов и передает деньги.
— Я гарантирую полную конфиденциальность, — заверяет тот и, подняв с пола большую сумку, выходит из комнаты.
У меня гудит башка. Состояние — будто катком проехались. Зато капельницы уже нет. На сгиб локтя наложена повязка.
— Захар, — зову брата.
— Оклемался? — осуждающим тоном спрашивает.
Оклемался.
В мыслях словно кадрами из киноленты, вспыхивают воспоминания. Вот я на открытии отеля у Баринова. Мы культурно отдыхаем, выпиваем, само собой. Я не мешаю алкоголь — знаю меру. Здесь же крутится Виталина.
Она хорошая приятельница Дмитрия, он ее и пригласил. Я предполагал, что встречу на празднике бывшую девушку, но интереса к ней не проявлял. Она много снимала для своей публичной страницы, помню, как налетела на меня, чтобы снять видео, и неожиданно
