class="p1">— Да. Концерт какой-то здесь благотворительный, — морщится от выпитого.
После нескольких бокалов решаюсь выложить Алиске всю правду.
— К шаманке помнишь, ездили? — пьяно.
— Конечно, — прыскает от смеха.
— Работает её хрень.
— В смысле? Ты ж говорила…
— Мало ли что я говорила! Короче, я сны вижу. Живенькие такие. Деревня в лесу. Там он.
— Блин… Сколько там этих деревень…
— Неа, — кручу пальцем. — Особенная она. Старая что ли…
— И как это происходит?
— Не поняла? — туплю.
— Ну, ты со стороны наблюдаешь?
— Нее. Его глазами. Знаешь, что обидно?
— Нет…
— Баба, похоже, у него есть. Вот с такими, — показываю большие сиськи.
— Ты там порнушку по ночам смотришь? — ржёт.
— Да нет! Ни разу. Чинно всё. Целуются только.
— Так! — разливает ещё по одной. — Логично, что если ты видишь его, то он видит тебя?
— Хм… Ну…
— Ты-то ему эротику показала? Во всех подробностях? — издевается.
— Фу, какая гадость, Гасанова! Я тебе что блядь, кидающаяся на всех в подряд? Я женщина честная! — поднимаю палец. — У меня секса полгода уже не было. Скоро звереть начну, — алкоголь глотком до дна.
— Так ехать надо. Искать. Лилька, это твой последний шанс.
— Гасанова, ты ёбнулась что ли? Крест на мне ставишь?! Не дождёшься! Я вот его найду. И детей ещё от него рожу. Понятно?! Мы послезавтра со съёмочной группой в Карелию едем. Староверов снимать. Знаешь, кто такие?
— Приблизительно…
— Вот! Туда! Жопой чую, что в этом направлении искать надо. Только одного понять не могу, почему он домой не возвращается? Из-за бабы этой? — опять показываю буфера.
Смотрю на свои, оттянув горловину блузки.
Мда… Скромная двойка. Зато стоячком! А у неё скоро отвиснут и будут похожи на дыни в авоське.
— Мои лучше!
— Определённо!
— И без силикона, как у некоторых, — показываю Алиске язык.
Это она загонялась по поводу исчезнувшей после грудного вскармливания груди. Вот операцию и сделала, а Грозный был против, но поддался.
— За грозного доктора! — предлагаю тост. — Не чокаясь.
— Ты чего его вспомнила?
— А так! — отмахиваюсь. — Сиськи твои вспомнила и его тоже, — широко зеваю. — Алиска! — начинаю паниковать. — Тащи меня на кровать, я сейчас отрублюсь.
До кровати не успеваем дойти, отключаюсь на диване в гостиной.
Меня уже раз пять укачало по бездорожью. В желудке боль невыносимая и желание его выплюнуть. Голова кругом.
— Давайте, привал сделаем? — ною, обращаясь к ребятам.
— Васильевна, ну, сколько можно? — возмущаются.
— Сколько нужно! Я здесь начальство!
Останавливаемся. Я сбегаю из салона, жадно глотаю свежий воздух, опираясь на ствол дерева. Немного отпускает, но теперь каждая мышца трясётся, меня колбасит, будто Найду на помойке.
— Вот же кровососы! — со злостью убиваю здоровенного комара на руке. — Мутанты.
Наша колонна состоит из трёх машин и трейлера. Все выходят из-за меня. Недовольны очередной остановкой. Вечер скоро, до места до темноты нужно доехать. А тут я со своей хреновой вестибуляркой.
— Лилия Васильевна, может, таблеточки? — достаёт Полина из рюкзака аптечку. — Меня тоже укачивает, я приняла перед поездкой.
— А раньше ты, где была? — забираю пилюли, которые она мне протягивает. — Воды!
Минут через двадцать становится легче, и мы продолжаем путь. В первом джипе едет проводник и указывает дорогу, чтобы мы не заблудились. Заодно отмечаем в нашем навигаторе маршрут на будущее. Время от времени нам придётся выезжать в город, чтобы закупиться продуктами, топливом и посмотреть на цивилизацию.
— Надо же, — смотрит в свой телефон Фил, наш режиссёр. — Интернет тянет плохо, но связь имеется, можно будет дозвониться до дома. Вышка где-то? — выглядывает в окно.
— Ага, на сосне приколочена, — стекаю по сиденью в полулежащее положение.
Мелкими глотками потягиваю воду. В животе громко урчит от голода.
— Лиль, бутербродик? — протягивает он мне бумажный свёрток.
— Хотите ещё одну остановку?
— Нет…
— Тогда убери. Доедем, тогда и поем.
Плетёмся мы ещё около часа, я задремать успеваю. Приезжаем в деревню в сумерках.
Нас замечают несколько мальчишек, молча и шустро исчезают, возвращаются уже с тремя бородатыми седовласыми мужчинами. Один староста Архип, второй батюшка Евлампий, третий местный знахарь Митрофан.
— Добро пожаловать! — встречают рукопожатиями мужчин. — А мы вас по светлу ждали.
— Форс мажор у нас по дороге случился, — косится на меня Фил.
Дать бы тебе по лысой башке! Я вообще-то здесь главная.
— Здравствуйте! — выхожу вперёд. — Лилия Антипова, руководитель и продюсер, — подаю руку старосте.
Смотрит с недоверием и долей пренебрежения.
Баба потому что! В их среде женщины нужны детей рожать и за хозяйством следить. Больше ни на что не способны.
— Мы вас по домам расселим, — так и не жмёт руки, а отворачивается к нашим мужчинам.
Ладно! Я вам тут устрою эмансипацию. Охренеете.
Нас с Полиной подселяют к вдове Меланье, а Свету и Маню к бабушке Прасковеи.
— Зря девушек молодых к ней поселили, — бурчит вдовушка, накрывая на стол.
— Почему это? — выглядываю в окно.
Собака лает громко.
Удивительно, но тут есть электричество. Не при лучинах люди живут. И связь на телефоне хреновенькая, но имеется.
— Ведьма она. Колдует по ночам.
— У вас же вроде нельзя, — смотрю на иконы в красном углу дома.
Старые очень. Века семнадцатого или восемнадцатого.
— Так кто ж ей запретит? Все боятся. И внучку свою ворожить учит. Целыми днями по лесу травки да корешки собирают.
— Так это ж хорошо. Натур продукт!
— Эко, — хихикает рядом за столом Поля.
— Надо обязательно к ней заглянуть, вдруг она рецепт вечной молодости знает, — подмигиваю ей.
— Я бы с ней не связывалась. Если чего не так, то хворь сразу настигает. Ефросинья на прошлой неделе пособачилась с бабкой, а на следующее утро у неё корова теленочка скинула.
Переглядываемся с Полиной.
— Совпадение возможно…
— Каждый раз, что ли совпадение?! Ой, давайте, не будем про бесовщину эту? Кушайте. Проголодались, поди, с дороги.
Еда простая: картошка, помидорчики и огурчики маринованные, сало солёное с чесноком. У меня слюна побежала.
— Под такую закуску водочки бы не мешало, — потираю руки.
— Нельзя у нас пить. Грех это! — крестится.
Двумя пальцами…
Ах, ну да! Староверы.
— Нет, так нет! И так вкусно. Спасибо! — пробую огурец. — Ммм… Язык проглотить можно!
За ужином Меланья рассказывает немного о каждом жителе деревни. Полина делает пометки в блокноте. Молодец девчонка! Пригодится.
— А не появлялся ли у вас в деревне кто-то новый? — задаю вопрос хозяйке дома. — Года три назад? Молодой парень, например?
Полина заинтересованно смотрит на меня, сдув кудрявую прядь с лица.
Меланья сразу меняется в лице и отводит глаза.
— Нет. У нас чужаков нет. Все свои.
— Ясно…
Врёт. Меня не проведёшь, я людей насквозь вижу. За годы работы
