вниз, стараясь не вспоминать, что в последний раз, когда меня вот так разбудили в неприлично поздний час, меня обвинили в убийстве.
Я открыла дверь, но облегчение от того, что по ту сторону стоит не Картер, мгновенно испарилось, едва я увидела выражение лица Герти.
— Что случилось? — спросила я, жестом предлагая ей войти.
Она теребила свитер на животе, сворачивая его в узел, и я заметила, как дрожат морщинистые руки. Куда мы только не вляпывались за наше недолгое знакомство, но я впервые видела Герти такой встревоженной, и это меня до смерти перепугало.
— Герти, в чем дело?
— Мне позвонила Мари. Она живет напротив Уильямсов. Всех подробностей я не знаю, но около часа назад парамедики вынесли из их дома мешок для трупов.
Я с шумом втянула воздух.
— Кто?
— По словам Мари, Полетт выскочила следом и с воплями бросилась на каталку. Ей вкололи успокоительное и, погрузив в машину вместе с телом, увезли.
Я переваривала информацию, пытаясь понять, что именно так встревожило Герти. Вроде все просто…
— То есть Тед умер. И чего вы так переживаете?
— Картер опечатал дом. Мари вышла на улицу и слышала, что он звонит криминалистам. В руках он держал пакетик с бутыльком.
— Передозировка? — Я все еще не видела причин так нервничать. — Коронер легко это определит.
Герти покачала головой:
— Мари сказала, это был один из наших бутыльков из-под сиропа от кашля. И что Полетт кричала «она убила его», пока парамедики ее не вырубили.
В голове молнией пронеслись воспоминания: Ида Белль забирает у меня последнюю порцию сиропа… Ида Белль сидит на кустарной сцене, о чем-то шутливо споря с Тедом, когда все уже разошлись…
Меня захлестнул ужас.
— Где он взял бутылку?
Нижняя губа Герти задрожала.
— Боюсь, у Иды Белль. Когда я уходила, у нее как раз была одна в руках.
Я кивнула:
— Это я ей дала. Последняя оставалась из сувенирки.
Не думала, что Герти способна поникнуть еще сильнее, но ей удалось.
— Я знала, что ты так скажешь, но надеялась на другое объяснение.
— Вы позвонили Иде Белль? Предупредили ее?
— Я звонила, она не ответила, потому я поехала к ней, а там уже внедорожник Картера перед домом припаркован. Я постучала, но он меня не пустил. Велел возвращаться домой и не лезть не в свое дело. — Лицо Герти покраснело от гнева. — Ида Белль моя старейшая, самая близкая подруга. С каких это пор она не мое дело?
Я неуклюже попыталась ее утешить, похлопав по руке. Это вроде как за пределами моих навыков.
— Картер сейчас в режиме копа. Уверена, он не имел в виду ничего такого.
— Возможно, — ничуть не успокоилась Герти, — но тут не какой-то мегаполис, где все друг другу чужие. Картер знает Иду Белль всю свою жизнь. Мы-то с тобой в курсе, что она умеет убивать, но для него эта ее сторона закрыта. И ты, как и я, понимаешь, что она не стала бы марать руки, коли нет опасной для жизни ситуации. Мы бывшие солдаты, а не социопаты.
— Я знаю. — И я вдруг поняла, что действительно на сто процентов уверена в этих двух словах.
Пусть я встретила Иду Белль всего пару недель назад, но ни капли не сомневалась, что она не убивала Теда. Готова была поставить на это свое прикрытие.
И судя по отчаянному выражению на лице Герти, до такого вполне могло дойти.
Я оставила Герти с чашкой кофе и бутылочкой сиропа от кашля, а сама пошла переодеться в джинсы, футболку и кроссовки. Потребовалось несколько порций адской смеси, прежде чем Герти успокоилась и смогла выйти на улицу. Наконец мы направились к дому Иды Белль. Не мог же Картер вечно нас отшивать, и покуда Ида Белль прямым текстом не призналась в убийстве Теда, причин для ее ареста не было.
Пока что.
Внедорожник Картера все еще стоял перед ее домом, когда «кадиллак» Герти подкатил к обочине. А в окнах, насколько хватало глаз, шевелились жалюзи и занавески — любопытные соседи пытались понять, что происходит.
Пока мы шагали по тропинке, из дома вышел Картер. Замер на мгновение, нахмурившись, но вскоре двинулся дальше к своей машине, забрался внутрь и, не проронив ни слова, покатил прочь. Мы с Герти стояли перед крыльцом, наблюдая за его отъездом. Не знаю, что творилось в ее голове, но я чувствовала себя не очень-то уверенно, когда мы поднимались по ступеням и стучали в дверь.
Ида Белль появилась на пороге в халате и бигуди, и злобно сверкая взглядом. Осознав, что это мы с Герти, а не вернувшийся Картер, она взмахом руки пригласила нас в дом, и раздражение на ее лице сменилось облегчением.
— Шевелите булками, — гнала она нас на кухню. — Чертов коп не дал мне сварить кофе. Как будто кто-то может быть бодрым в три часа ночи. Я ж не из этих старушенций с расшатанным мочевым, который будит их по пятьсот раз за ночь.
Я покосилась на Герти, и та слегка покачала головой. Очевидно, когда Ида Белль на грани, лучше позволить ей все выплеснуть. Я устроилась за кухонным столом и ждала подсказок от Герти. Она заняла соседний стул, все еще молча слушая.
— И вот сюда является Картер, — не унималась Ида Белль, — и устраивает мне допрос, точно какой-то гестаповец, и все потому, что придурок Тед себя запустил и свалился с сердечным приступом или типа того. Как, черт возьми, я связана с его образом жизни? На него как ни взглянешь — он либо с пивом, либо с куском красного мяса. Проклятье, да при такой жене большинство мужиков давно бы уже слегли с приступом, лишь бы от нее сбежать.
Она сунула кофейник под резервуар с фильтром и с такой силой ткнула в кнопку, что кофеварка сдвинулась к краю стойки.
— Ну и как вишенка на торте, — подытожила Ида Белль, плюхнувшись на стул напротив меня, — Картер даже никак не объяснил свое вторжение. Мне всегда нравился мальчишка, но если он не проявит благоразумие, черта с два я позволю повысить его до шерифа, когда стану мэром.
Я посмотрела на Герти, и она подняла брови.
— Что? — насторожилась Ида Белль. — Если что-то знаете, так говорите, потому что я устала, раздражена и взбешена чуть более, чем очень сильно.
Герти вздохнула и пересказала все, что узнала от Мари.
Глаза Иды Белль расширились.
— Отравлен? И его тупая женушка решила, что это я? Зачем мне тратить время на убийство
