— Успокойтесь! — говорил Дэн Керку. — Какая муха вас укусила?
Ярость Керка начинала утихать, и он взял себя в руки.
— Извините, — сказал он, тяжело дыша. — И отпустите — больше я его не трону.
— Ясное дело — не тронете, — со злостью бросил Нордж, потирая шею. Какого черта вам от меня нужно?
— Мы все хотим это знать, — поправил его Джи Ди.
— Вполне естественно, — согласился Керк, устало усаживаясь в кресло.
Я плеснула немного виски в стакан и подала ему. Остальные с нетерпением ждали. Нордж что-то ворчал себе под нос и следил за Керком, как бы решая про себя, посчитаться с ним сейчас или попозже.
— Вы правильно сделали, что оттащили меня, — произнес наконец Керк. — Я потерял контроль над собой. Приношу всем свои извинения. Кроме него. — Он указал на Норджа. — Этот человек заслуживает смерти.
— С меня довольно! Нордж рванулся к Керку.
На этот раз Дэну и Джи Ди пришлось удерживать Норджа. Они насильно усадили его в кресло.
— Вы — убийца, мистер Нордж, и, что еще хуже, — предатель.
Нордж хотел встать, но Дэн не позволил.
— Черт меня возьми, если я хоть что-то понимаю, но то, что вы говорите, мистер Керк, мне не нравится, — твердо заявил он.
— Убийца и предатель, — преднамеренно повторил Керк. — Спросите его самого.
— Что спросить у меня? — закричал Нордж. — Я понятия не имею, о чем он говорит!
Керк остался в меньшинстве. Я была на его стороне из-за своей любви к нему, хотя и не знала, о чем идет речь. Но Дэн и Джи Ди, не питавшие таких чувств к Керку, склонялись на сторону Норджа. Во-первых, потому что он был жертвой неспровоцированного нападения. Во-вторых, потому что, как и они, он был американцем и их коллегой.
— Мне это тоже не нравится, — признался Джи Ди. — Вы чем-нибудь можете подтвердить свои слова, мистер Керк?
— Мы знаем, что вам пришлось пережить за последние сутки, — начал Дэн, — и не думайте, что мы не ценим того, что вы сделали для Рок-си, но…
Керк прервал его и протянул ему бумажку, которую нашел на месте гибели Сити.
— Надеюсь, вам знаком почерк мистера Норджа? — спросил он Дэна. Почитайте, что там написано.
Дэн взял записку, к нему подошел Джи Ди и стал заглядывать в нее через плечо. Я собиралась присоединиться к ним и тут обратила внимание на лицо Норджа. Ярость исчезла с его лица, и на нем появилось выражение понимания и какой-то отчаянной решимости. Я испытала такое же странное чувство, как и тогда, когда увидела Хуссейна после его поимки. Казалось, передо мной незнакомец в обличий друга. Дэн и Джи Ди прочитали записку. Дэн медленно поднял голову.
— Я не понял, — пробормотал он. — Там написано, что…
-..что авиация планирует бомбардировку джунглей к северу от реки, закончил за него Керк. — Совершенно верно. Это предупреждение господина Норджа своим друзьям-бандитам, чтобы они могли уйти от бомбежки.
Джи Ди перечитал записку снова.
— Верно, — пробормотал он, словно не веря своим глазам, — так оно и есть. Где вы нашли ее?
— В брошенном лагере партизан в миле отсюда. По другую сторону ограждения. Мисс Пауэлл может подтвердить это.
Дэн посмотрел на меня, затем на Керка и наконец перевел взгляд на Норджа.
— Эд, тебе слово. Что скажешь?
— Ты же слышал. Ты читал записку. Я ее написал. Все очень просто.
После признания Норджа симпатии изменились, и теперь уже он был в одиночестве. Дэн вытаращился на него, открыв рот, он был самым нейтральным участником этого дела. Керк, Джи Ди и я непосредственно пострадали от рук партизан, и, если бы проклятия могли убивать, Нордж умер бы на месте.
— Надо было сломать тебе шею. Никогда не прощу себе, что помешал Керку, процедил сквозь зубы Джи Ди.
— Мне наплевать, что вы думаете обо мне, заявил холодно Нордж. — Я не жду от вас понимания. Я должен был сделать то, что считаю правильным, и рад, что смог выполнить это. Готов сделать это и сейчас.
— Но почему? — спросил Дэн недоуменно. — Будь добр, объясни, почему?
— Почему я не позволил уничтожить кучку бедных туземцев, преступление которых заключается лишь в том, что они посмели бороться за свои человеческие права? — Он призывно протянул вперед руки. — Что произошло с вами, люди? Неужели вы ничего не видите? Джи Ди, за что ты воевал на войне, если не понимаешь, почему я вынужден был так поступить?
— Я думал, что мы избавляемся от мерзавцев, — ответил Джи Ди. Оказывается, мы сделали это не везде: кое-где они еще остались.
— Вы упомянули убийство, — напомнил Дэн.
— Да, — подтвердил Керк. — Из-за него убит туземец, но я думал не о нем, а о тех, кто еще погибнет из-за того, что сегодняшний авианалет ни к чему не привел. Вот что я назвал убийством. — Мне жаль, что кто-то погиб, — быстро сказал Нордж. — Жаль, что кто-то вообще должен гибнуть. Но каждое дело должно измеряться тем, какие блага оно приносит большинству. Это главное.
— Странно, меня всегда учили, что главное заключается в том, прав ты или нет, — заметила я. Нордж покраснел.
— Вряд ли у тебя есть моральное право судить меня, Рокси. Ни у кого из вас его нет.
— Я тоже человек! И оттого, что я не знаю учения Маркса…
— О, конечно, я паршивый красный только потому, что верю в гуманность. Нордж посмотрел на нас, своих судей, с легкой усмешкой. — Это звучит избито, но я не удивляюсь. Повесьте на меня колокольчик, заставьте носить табличку с надписью: «Нечистый». Мне наплевать на ваши ярлыки, для людей с мозгами они ничего не значат. Ты правильно сказала, Рокси, только правота имеет значение, а я — прав!
— Поднимись, и я вобью твои правые зубы в твою правую глотку, — прорычал Джи Ди.
— Это твой ответ будущему, — с издевкой произнес Нордж. — Выбить зубы, сбросить бомбы на беспомощных туземцев… Ну что ж, действуйте: вы всегда так поступали. Настоящие предатели человечества — вы, и такие, как вы.
— Пустите меня к нему, — взревел Джи Ди, но Дэн, вечный посредник, был начеку.
— В этом Нордж прав, — заявил Керк. — Драка ничего не решит.
— Но наверняка улучшит мое самочувствие, — заметил Джи Ди…
— Да, это улучшит наше самочувствие, но не разрешит проблему, как сказал мистер Лэндис. А проблема реальная. Что нам с ним делать? — Керк кивнул в сторону Норджа.
Мне показалось, что Нордж несколько опешил.
— Что это значит?
— А вы рассчитывали отмахнуться от того, что сделали? Так, что ли? Вы сделали свой выбор в этой войне, и это ваше преимущество. Но нельзя служить и нашим и вашим.
Нордж рассмеялся.
— И что вы предлагаете? Допросить меня как шпиона?
— Возможно, — ответил Керк. — Но не как шпиона, а как ренегата, который пошел против своих. К сожалению, дело осложняется тем, что вы американец.
