говорит он, поправляя пиджак.
— Он не проиграет, ясно? Слэйн не проигрывает, — защищаю его.
— Ох, нет, я не про бой. В этом он хорош. Я про другое. Мне плевать на ставки, Энрика, я бизнесмен. И у Слэйна есть ещё кое-что, что я хочу. Он не всё отдал мне, — нагло заявляет Лиам.
Меня трясёт от злости, и хочется вмазать этому придурку.
— Тебе не хватило? Не зажрался ли ты, козлина? — яростно шиплю.
— Мне всегда мало. Самое интересное то, что я заберу последним. Это будет сокрушительный удар. Хочешь узнать, что же это будет? — спрашивает. Он пытается меня напугать, но ни черта.
— Ничего у тебя не выйдет. Я знаю, что ты работаешь на отца Слэйна. Это был ваш план, но советую тебе уйти отсюда по-хорошему, иначе я не оставлю это просто так. Я докажу, что ты подставил меня по очень веской причине. Ты с этим убийцей заодно, — выпаливаю я.
— Так и есть. Тебе стало легче? — хмыкает Лиам.
Что? А как же страх и ужас в его глазах, оттого что я знаю? Ладно. Ладно. Я смогу выбить правду, мне бы только включить диктофон на телефоне, и всё. Но я не могу этого сделать. Чёрт.
— Нет. Это лишь доказывает то, что ты ублюдок, — выплёвываю с отвращением.
— Как и все, кто тебя окружают. Брось, Энрика, мы оба этого хотели. Разве тебе нравится то, что ты видишь? Ты только посмотри. Он выживает. Ему больно. Он разрушен. Он убивает себя. И из-за чего? Нет, дело не в бизнесе. Слэйн умный и может начать любое другое дело, потому что у него сотня идей, и все они принесут успех. Дело в другом. Дело в тебе, Энрика, — растягивая слова, Лиам улыбается мне.
— Знаешь, когда мы всё это затеяли, то искренне полагали, что Слэйн не клюнет на тебя. Ну, правда, ты ведь не особо красива, не следишь за собой, у тебя паршивая жизнь, нет образования, с тобой не о чем говорить, в общем, ты ничтожество для нас. Но каким-то образом у Слэйна появились чувства к тебе, и они же его убивают. Ты его убиваешь. Он так одержим тобой, что согласен на все условия. На все. И последнее, что я у него заберу, — это ты, Энрика, — довольно добавляет он.
— Ага, держи карман шире, — фыркаю. — Если я ничтожество, то ты мразь. Ты…
— Достаточно, милая, я знаю, кто я. Я на коне. Только представь, что будет с ним, когда тебя осудят, м-м-м? Поразмышляй над этим. Он узнал, что ты водила его за нос, а потом предала, обманула. И что он сделал? Отдал всё, прогнулся, стал одной из пешек своего отца. Слэйн медленно умирает внутри. Его рвёт на части, но он ещё держится, потому что ты жива. А вдруг бах, и тебя осудят. Приговорят к смертной казни, и он точно захочет это увидеть. Он придёт, чтобы остановить твоих палачей и будет наблюдать за тем, как ты умираешь, испуская последний вздох. И что же он сделает? Сломается. Бум. — Лиам руками показывает взрыв, а я с нескрываемым ужасом смотрю на него.
— Я с радостью приду на его похороны, даже венок принесу. Какими слабыми становятся мужчины из-за шлюх. И вот Слэйн попался. Я уничтожу его, и мне помогут. Я играю по своим правилам, Энрика. Ты можешь кричать о том, что я ублюдок, но я останусь жив, а вы оба будете в земле. Какая красивая история любви. Только всё это заканчивается смертью. Наслаждайся, пока он ещё жив. Я уж точно не упущу шанса выжать из Тристана Слэйна Нолана всё, до последней капли крови. А в чём же причина? В тебе. — Лиам поднимается из кресла и уходит.
Меня тошнит от страха. Он душит меня. Сейчас я чувствую себя не только виноватой в том, что Лиам манипулирует Слэйном и будет продолжать его шантажировать дальше, но и уже мёртвой, потому что мы со Слэйном связаны очень крепко. Если я пойду под суд, то и он тоже. И дело совсем не в любви. Это обычный математический расчёт. Чёрт.
Я больше не могу находиться здесь. Подскакиваю с места и бегу по лестнице наверх, чтобы избавиться от разрушающих меня эмоций. Я даже не оборачиваюсь, чтобы проверить, почему люди в зале вскакивают с мест. Мне нужен воздух, иначе меня стошнит прямо здесь.
Меня резко хватают под руки, и я кричу от страха. Двое мужчин быстро подхватывают меня и куда-то несут. Мои ноги елозят по полу, я в панике. Пытаюсь бороться, но слабею с каждой секундой. Слова и угрозы Лиама крутятся у меня в голове.
Меня сажают на небольшой кожаный диван и рядом ставят ведро. Меня рвёт в него, и я закашливаюсь. Потом снова и снова. Чёрт… вот же чёрт. Чем я думала, когда, вообще, решилась на месть? Уж точно не головой, а задницей, на которую нашла довольно дерьмовые приключения.
— Пропустите меня, — требовательно говорю, злобно смотря на двух охранников. Они перекрыли мне выход из этой комнаты, как понимаю, предназначенной для переговоров или чего-то ещё. На экране телевизора транслируется прямое включение с арены, напротив него расположен низкий столик и два кожаных дивана. И я бы оценила обстановку, не будь в заточении, и если бы меня не продолжало мутить.
— Мисс Иде, вы выйдите отсюда только вместе с мистером Ноланом. Он примет душ, приведёт себя в порядок и зайдёт за вами, — сухо отвечают мне. И это я слышу уже пятый раз.
В ярости плюхаюсь на диван и допиваю воду из бутылки. От того, что меня стошнило, вроде бы должна чувствовать стыд, но ощущаю только желание бежать, потому что ситуация уже давно вышла из-под контроля, и слова Лиама теперь словно выжжены на подкорке моего головного мозга. Я бы хотела стереть их, ведь именно они и вызывают у меня приступы тошноты из-за расшатанных нервов. Отвратительное состояние.
Дверь открывается, и я приподнимаю голову. Слэйн входит в комнату, переодевшись в белую рубашку и чёрные брюки. Его волосы ещё влажные и немного завиваются, ложась прекрасными волнами. Светлые глаза холодны, и взгляд их опасен.
— Следуй за мной, — бросает он, посмотрев на меня всего пару секунд. Конечно, я же не заслужила, чтобы на меня смотрели дольше. Да и не хочу. Ненавижу, когда его глаза такого мёртвого и ледяного цвета. Это плохо. Чертовски плохо.
От слабости и нервозности я послушно встаю и иду следом за Слэйном. Он не прикасается ко мне, пока мы поднимаемся по лестнице и оказываемся в клубе. Он не трогает меня, когда движущаяся толпа людей едва ли не сносит нас. Нам расчищают путь. Не меньше дюжины человек быстро и чётко выполняют своё задание, и мы буквально через пять минут оказываемся в тяжёлой и грозящей вот-вот разверзнуться дождём атмосфере.
Охрана исчезает, и мы остаёмся одни. Я слышу звуки музыки, крики толпы. Слышу, как быстро и отрывисто дышу. Мне бы воды… хотя я уже переполнена ей. Слэйн не двигается. Он держит руки в карманах, словно думая, как бы меня прикончить. И мне страшно.
— Слэйн. — Осторожно кладу ладонь ему на спину, и он напрягается, а затем дёргается и оборачивается ко мне. Его глаза хуже ножей. Они не режут мою кожу. Режут моё сердце от того разочарования, боли и усталости, что сквозят в его глазах, в которых отражается свет уличного фонаря, и от этого они становятся невероятно пугающими.
— Поговорила со своим любовником? Обсудила план, как бы ещё мне отомстить? — выплёвывает он.
— Нет, всё не так. Я никогда не спала с ним. Я следила за ним. Я… увидела его и поехала следом. Он встречался с твоим отцом, как я и думала ранее. Я говорила тебе. Я вообще не собиралась приезжать сюда и… в общем, он сказал…
— Меня это не волнует, — отрезает Слэйн.
— Но как же? Тебя должно это волновать, потому что Лиам не собирается останавливаться. Он хочет…
— Беги, — резко обрывает меня Слэйн
