и тяжело вздыхает. Он качает головой, опуская взгляд на землю.
— Что? — непонимающе шепчу.
— Беги, Энрика. Я даю тебе возможность уйти в твою новую жизнь прямо сейчас. Сделаешь это, и всё исчезнет: преследования, проблемы, прошлое, и я. Беги, — повторяет он и вскидывает голову. Охаю и отступаю назад, видя в его взгляде нескрываемое желание убить меня. Я клянусь, что кажется, словно фильм смотрю, в котором Слэйн делает ко мне шаг, и его руки стискивают мою шею. А на деле он просто смотрит на меня с огромной и раздирающей болью во взгляде, пока я кашляю, пытаясь выбраться из его хватки. Но кислорода всё меньше и меньше. Моё тело трясёт в судорогах…
Боль проносится по моему позвоночнику.
— Считаю до трёх. Раз, — шипит Слэйн. Его ладони сжимаются в кулаки. Он знает. Всё знает. Он уже говорил с Лиамом и что-то уже отдал. Он ненавидит меня.
Я не могу шелохнуться.
— Два. Беги, мать твою! Что ты стоишь? Беги, Энрика. Поверь мне, не сделаешь этого, будет плохо. Тебе будет плохо. Я едва держусь, — рычит он.
Мне бы сделать так, как говорит Слэйн, ведь он даёт мне шанс и освобождает меня от бремени вины. А я? Ничего не делаю. Меня разрывает от желания свалить отсюда и в то же время остаться здесь, чтобы он страдал не один. Это чудовищно.
— Три.
Вздрагиваю. Это как выстрел мне в висок. Его голос словно простреливает мою голову, и я поднимаю взгляд.
— Нет, — шепчу я. — Нет. Бежать это не выход. Я бегала всю свою жизнь, начиная с того момента, как убили моего отца. Я скрывалась, боялась и не жила. Нет. Не побегу. Хочешь убить меня? Хочешь, но не сделаешь этого. Ты предлагал мне подумать, так вот я не думала. Совсем не думала о том, что могу тебе предложить. Сейчас тоже не знаю, но готова помочь тебе, Слэйн. Нет, не побегу. Нет.
Слэйн молча смотрит на меня. Чёрт, я делаю такую глупость. Ну а какие есть ещё варианты? Жить с чувством вины все оставшиеся годы? Бояться, что в любой момент узнаю, как жестоко с ним обошлись, или хуже того, прочитаю о его смерти? Ни черта. Да-да, я психопатка какая-то, но вариант побега мне больше не подходит.
— Я знаю, что ты зол. Знаю, что не хочешь быть тем, кого я видела в тебе раньше. Да, тебе ближе роль злодея, но это твоя защитная реакция. Так ты выживаешь, и, наверное, это правильно. Я готова встретиться и познакомиться с твоим злодеем, если это вытащит нас обоих из дерьма. Мы должны бороться, Слэйн. Твой отец не выиграет. Не в этот раз, — решительно добавляю.
— Что ж, я предупреждал, Энрика. Нет никакого милого Слэйна. Есть только злодей. Остальное обсудим дома. — Слэйн хватает меня за руку и тащит за собой к машине. Он толкает меня в салон, хотя я бы и так села, но его грубость поражает. Он обращается со мной, как с вещью. Может быть, я это заслужила. Не знаю, но сейчас мои нервы на пределе. Ещё немного, и я просто свихнусь от происходящего. Так что сейчас лучше промолчать и терпеливо подождать, когда Слэйн остынет.
Мы едем по тёмным улицам, свет уличных фонарей падает на нас, и я нервно поглядываю на Слэйна. Он в ярости, но сосредоточен и желает меня придушить. Внезапно машина сворачивает к воротам, которые автоматически открываются. Удивлённо смотрю на новые дома, пока мы въезжаем на паркинг.
— Где мы? — шепчу я.
— Дома, — сухо бросает Слэйн. Он выходит из машины и открывает мою дверь.
— Это не твой дом. Твой дом…
Кричу от страха, когда он хватает меня за руку, и я вываливаюсь из машины. Пол обещает размазать кровь из моего носа от удара по нему, но внезапно воздух задерживается в моих лёгких, и меня с лёгкостью переворачивают в воздухе. Я оказываюсь лежащей на плече Слэйна. Злобно сдуваю с лица прядь волос.
— А нормально сказать нельзя было? — рычу я.
— Мои приказы исполняются моментально. Это первое правило, — говорит он. Мы входим в лифт, который затем поднимает нас наверх.
Это странно. Ну, не то странно, что сейчас я лежу на плече Слэйна, и он держит меня. Хотя и это странно, но страннее всего, что это не его дом. Я знаю, где он живёт, и это точно не то самое место.
Лифт останавливается, и Слэйн делает несколько шагов вперёд. Мы оказываемся в темноте, и я вижу, как двери лифта закрываются, а рядом с ними ярко-красным высвечивается «Заблокировано». Что за чёрт?
Меня ставят на ноги, и я непонимающе озираюсь. Темнота немного рассеивается, и я оказываюсь в странном месте. Опускаю взгляд на чёрный мраморный пол, отражающий моё удивлённое лицо. Перевожу взгляд на огромное полупустое пространство, где располагаются чёрный полукруглый диван, такого же цвета тумба, предназначенная для большого телевизора. Рядом стоит кресло тоже чёрного цвета. Овальный журнальный столик из тёмного стекла, на котором стоит дизайнерская тарелка, а в ней лежат какие-то чёрные камни, и в центре неё стоит такая же чёрная свеча.
Я сглатываю, оборачиваясь, и немного дальше вижу большую кухню, выполненную в таком же мрачном чёрном цвете. Даже стены чёрные. Поднимаю голову и охаю. Зеркальный потолок отражает моё бледное и потерянное лицо с огромными, сверкающими страхом, глазами.
— Где мы? — выдавливаю из себя. Здесь всё чёрное. Клянусь. Нет ни одного предмета, который был бы другого цвета. Чёрные дверные ручки. Чёрные стёкла. Чёрные двери. Чёрный. Чёрный. Чёрный.
— Дома. Я здесь живу, — спокойно говорит Слэйн. Перевожу на него недоуменный взгляд.
— Ты купил этот гроб чёрного цвета недавно?
— Пять лет назад.
— Но… не понимаю. Ты переехал в этот гроб недавно?
— Трупы живут именно в гробах. Ты намекаешь на это, Энрика? — злобно цокает и дёргает головой.
— Боже мой, нет. Нет… просто… просто здесь всё такое мёртвое. Прости, наверное, это какое-то модное дизайнерское решение, но автор был или слепым, или… без фантазии. Всё чёрное, — шепчу я.
— Это мой выбор. Дизайнер лишь следовал всем моим требованиям. Я живу здесь пять лет.
— А как же… тот дом? Он такой тёплый, а здесь всё ледяное, — бормочу, снова окидывая взглядом гостиную.
— Идеально подходит мне. Я такой же ледяной, Энрика. Ледяной и мёртвый. Это отличная берлога для злодея, ведь его душа тоже чёрная, — хмыкает он.
— Это ложь. В каждом человеке есть тёмное и светлое. Просто тёмным пользоваться проще, чем светлым. Вот и всё. Так ответь. Я ничего не понимаю, Слэйн. Ты жил в другом месте, а теперь это твой дом.
— То место я готовил для нас с тобой. Для тебя, Энрика. Я создал искусственный мир для себя и тебя. Прошлое было ложью и фальшью. А это всё — я настоящий, — произносит он, указывая взглядом на обстановку в квартире.
— Подожди… как это фальшь? Ты не жил там? Ты же работал, и… вещи… и… ничего не понимаю. — Тру лоб, пытаясь найти какое-то логическое объяснение.
— Тот дом был временным укрытием на двадцать один день, предназначенным для нас с тобой. Всю свою жизнь я живу в темноте, а с тобой хотел попробовать быть другим. Светлым. Не получилось. Снова. Ни одна женщина не может доказать мне, что свет — это хорошо. Это дерьмо, и ты была одной из тех женщин, которые вернули меня туда, где для меня приемлемо и знакомо. В чёрный гроб, — холодно отвечает он.
Чувство вины опять заполняет меня, и я сглатываю ком в горле.
— Прости, — шепчу я. — Но ты не должен думать, что для тебя нет места среди света, Слэйн. Я ошиблась, но я… пытаюсь исправить всё. Понимаешь? Я стараюсь помочь тебе. Я не верю, что ты это мрак и холод. Нет, ты выбрал то, что защищает тебя от боли. Я это принимаю.
— Это всё хрень, Энрика.
