решаю не расстраивать. И так ревёт без остановки.
– Ты не такая, – глажу её по голове. – Всё хорошо. Поехали. Сейчас поужинаем где-нибудь, а потом в чайную лавку. Я почитал и узнал, какие чаи тебе нужно сейчас пить. И надо что-то успокаивающее купить. Если ты каждый раз так будешь реветь, боюсь, мне три рубашки на день менять придётся.
– Ты читал о беременности? – удивляется она.
– Ну да, – киваю. – Я хочу быть максимально готов к ребёнку. И пытаюсь сейчас уже начинать заботиться о ком-то. В данном случае о тебе.
– Ты такой милый, Марк Лапочка, – бросает, пока я веду её обратно в машину. – Ужасно милый.
– Не знал бы, что ты беременна, подумал бы, что пьяна, – говорю ей. – Что за нежнятина и любовь слетает с твоих губ, Аурора? Где злючка? Где колючка?
– Ой, всё тебя не устраивает, – закатывает глаза. – Я тоже пытаюсь быть милой с тобой.
– Не надо! – резко отрезаю. – Мне твоя злючка больше по душе. Прям огонёк и азарт в мою жизнь вносит.
– Пффф! Сам напросился! И есть я хочу… китайскую кухню! – делает заказ.
– Есть, мэм! Доставим вас по адресу! – поигрываю бровями, закрывая за ней дверь.
Так! Дел много! Надо что-то делать с её эмоциональным фоном. Беременным нельзя переживать, а если она продолжит расстраиваться из-за любой мелочи, то придётся её в декрет раньше времени отправлять и самому уходить. Не факт, что её дома не расстроит микроволновка, которая не включится из-за чего-то.
Аурора
– Какой романтичный мужчина, – тяну, комментируя поведение главного героя фильма, который мы вместе с Марком решили посмотреть перед сном. – Как он её добивается! Боже! Как романтично!
– То есть похищение и насильное удержание на какой-то яхте – романтично? – с сомнением уточняет Марк, взглянув в мою сторону с явно оценивающим моё психологическое состояние взглядом.
– Но как он это сделал! – вступаюсь в защиту Корнера. – Ты видел как?! Видел?!
– Вырубил и закинул в машину, – сухо описывает, как и любой другой мужчина, не уловив деталей и атмосферу момента.
– А как он на неё посмотрел в машине! – держусь на своём. – С какой нежностью и страстью?
– Мне кажется, он посмотрел на неё с вопросом: «А не окончательно ли я её вырубил и не труп ли везу?»
– Ты ничего не понимаешь, – закатываю глаза.
– Ну куда мне! – восклицает, закидывая очередную чипсинку из яблок в рот.
Я хотела обычных вредных картофельных, но Марк сказал, что нельзя. Якобы это вредно, и не только беременной женщине, но и вообще людям. Купил мне вместо этого свежевыжатый гранатовый сок и яблочных чипсов. Сок, кстати, правда, вкусный. Впервые попробовала. И всю литровую тару разом выдула.
– Да! Не лезь! Не понимаешь – не лезь! – бросаю ему, продолжая смотреть фильм. – Там любовь!
– По мне там Стокгольмский синдром и тысяча нарушенных законов, – заявляет он, поедающий мои чипсы. – А любовь – это то, что у тебя в животе сейчас. Вот там любовь, а это больная фантазия сценариста.
– Молчи!
– Ладно, – соглашается, но не замолкает.
То и дело оставшиеся полчаса комментирует и дискредитирует главного героя. И он ему точно не нравится. От слова совсем. Ему вообще никто в этом фильме не понравился, кроме двух собак главного героя. Всё причитал, что у них экранного времени мало, а ему хотелось бы узнать, как они поживают с таким хозяином-идиотом, который забывает про них и на острова укатывает.
После китайского ресторанчика мы решили ехать по домам. Но кто знал, что «по домам» значит ко мне домой собирать вещи. Я пыталась ему намекнуть, что хочу последнюю ночь провести в одиночестве. Сама с собой. Со своими мыслями. Но мне также тонко намекнули, что выбора у меня нет.
Мой небольшой чемодан мы собрали быстро. Правда, к нему ещё пакет вещей добавился, но, думаю, это нормально. Я ведь прикупила в России парочку нарядов. Марк даже удивился, что так мало всего у меня.
А после сборов мы решили отдохнуть за просмотром недавно вышедшего фильма. Я давно его посмотреть хотела, но времени всё не было.
– Слава богу! – восклицает Марк, когда кино заканчивается и начинаются титры. – В следующий раз фильм выбираю я.
– Даже не надейся, – ухмыляюсь, вставая с дивана, на котором мы развалились. – Так, время спать! Я помню, что у нас завтра дела не с утра, но всё же я хочу спать! Мне нужны силы и энергия, чтобы сражаться со своим генеральным директором и его напором.
– Я тоже не отказался бы от сна. Пошли! – встаёт вслед за мной.
– Стоп! Куда? – выставляю руки вперёд.
– В спальню!
– Я на первом свидании не сплю с мужчинами, так что…
– Так что ты беременна после нулевого? Да?
– Иди ты!
– Ладно-ладно! – тянет хохоча. – А где мне ещё спать, Рори? Кроме как на удобной и специально под меня купленной сюда кровати?
– Здесь. На диване. Как обычно, – говорю, выделяя каждое слово, потому что если уступить раз, то будет пользоваться жалостью постоянно. Я этих мужчин знаю.
– Но у нас было свидание, и я рассчитывал, что после… – начинает он, говоря это не только словами, но и глазами.
– У нас начинаются отношения, Марк, – останавливаю его. – Я хочу, чтобы всё было правильно. Ребёнок не даёт тебе право позволять себе больше, чем если бы его не было. Понимаешь?
– Истинная вредная злючка!
– Спишь здесь! И точка! – скрещиваю руки на груди.
– Ну ладно! Только ради тебя, – опускается обратно на диван с расстроенной мордашкой, словно ему в любимой игрушке отказали. Ну хотя так оно и есть. – Только ради нашего счастья. Спокойной ночи.
– Спокойной, – кидаю в ответ и разворачиваюсь к выходу.
– А после какого свидания можно будет? – летит мне в спину ожидаемый вопрос в стиле Лапочки.
– Иди в баню, – произношу на русском. – Сейчас договоришься, и до самых родов будем отдельно спать!
– Истинная злючка!
– Сладких снов, Лапочка, – произношу и покидаю комнату, устремившись в спальню.
Там переодеваюсь в пижаму и, расчесавшись, беру телефон с тумбы, чтобы включить будильник, и ложусь в кровать. Мне ещё надо завтрак утром приготовить, а это значит встать раньше Марка.
Разблокировав экран, натыкаюсь на три пропущенных вызова и вновь звонящего с этого номера абонента. Задумчиво смотрю на телефон, пытаясь вспомнить, знаю ли я этот номер, но в памяти ничего не всплывает.
Кому я могла так поздно понадобиться? Ну, не Марку точно. Он под боком.
Принимаю звонок чисто из интереса. Прислоняю телефон в уху и заговариваю.
– Слушаю, – отвечаю на русском, потому что номер
