Надо бы ехать, но я все жду, что вот-вот появятся на горизонте.
В итоге прыгаю за руль и в странном тревожном состоянии еду в клуб.
Меня уже ждут.
— Что-то случилось? — интересуется Прокофьев. Похоже, его мои личные дела достали уже.
— Невеста с дочерью трубки не берут, хотя не планировали никуда исчезать. Тревожно, — объясняю я, понимая, как глупо. Уверен, надо мной просто посмеются. Но что удивительно, мужчина словно понимает мое волнение.
— Я постоянно за своих переживаю, — отвечает он, качая головой. — Сколько раз просил, будьте всегда на связи. А они даже от охраны умудряются сбежать, представляешь? Твои на машине? Давай номер — сейчас пробьют.
Не проходит и четверти часа, как нам сообщают точный адрес, где припаркована малолитражка Вики. Мне становится совсем хреново. Это адрес родителей. Но что им там делать столько времени?
— Черт, не понимаю… — хватаюсь за голову, ощущая небольшую панику, слишком все необъяснимо.
— Хочешь, отправлю туда своего человека? — предлагает Владимир Петрович, неожиданно входя в мое положение. — Посмотрит, что да как?
— Да я бы и сам…
— А мы с тобой выпьем, познакомимся, отдохнем. Игорь, Ден все сделает лучше.
Подает знак охраннику и коротко объясняет, в чем проблема. Я описываю Вику и Соню, называю номера телефонов. Остается ждать.
Прокофьев подзывает официанта, и нам приносят по порции виски. Мне надо расслабиться немного. Чего панику поднял? Но словно предчувствие какое-то. Интуиция вопит, что Вика не могла так беззаботно себя повести.
Спустя полчаса Прокофьеву звонят, и по коротким фразам понимаю, что не зря засуетился.
— Нет? Где? Как открыта? Нашел в траве? Ден, ты знаешь, что делать, найди следы. — Приказы сухие и точные. — Игорь, там что-то нечисто. Один телефон Ден нашел, в траве у парковки. Второго нет. Машина твоей девушки не заперта. Но их нигде рядом нет. Дену не нравится. Он сейчас посмотрит там, что да как. Может, камеры есть наружные или свидетели.
В душе муторно. Мне хочется сорваться с места и рвануть следом, но понимаю, что я далек от этой сферы. Лучше довериться профессионалу.
— Ума не приложу, что могло случиться, — нервно стучу пальцами по столу.
— Думай. У тебя есть враги?
Вот уж чего не приобрел.
— Нет. Как-то не завел.
— Кто мог похитить их? Думай. Вспоминай.
Похитить? Да никто! У меня нет идей.
— Вика только пару дней назад стала моей невестой, Соня еще месяца нет, как приехала из своего Мухосранска.
Мне с большим трудом удается дождаться возвращения Дена с докладом.
— Одна из жительниц дома видела, как после обеда муж орал на жену и дочь и силой впихивал на заднее сиденье черной иномарки. Другая сообщила, что днем слышала ссору между отцом и дочерью. Девочка-подросток кричала, что он ей не отец. Судя по описанию, это была ваша дочь и… ее отец.
Матерюсь сквозь зубы. Что за хрень?
— Я весь день провел с Владимиром Петровичем. Меня там быть не могло. Стойте! Он утверждал, что отец? — у меня вдруг мелькает нелепая идея, она пока что совершенно немыслима.
— Ты кого-то подозреваешь? — настораживается Прокофьев.
— Моя бывшая жена! Она… Я собираюсь подать в суд, чтобы дочь жила со мной. Не знаю, могла ли Кристина узнать о моих планах и забрать Соню. А этим «отцом» вполне мог быть ее сожитель Роман.
Достаю телефон, чтобы позвонить матери Сони. Если это она затеяла, пожалеет.
— Кристина!
— Игореша? Звонишь мне? Сам? Неужто передумал? — голос меняется на ходу, превращаясь в мёд.
— Дай трубку своему хахалю, — рявкаю в ответ.
— Роману? Зачем? Игорь! — на этот раз в ее голосе вдруг появляется страх. — Не слушай эту свою идиотку секретаршу! И Софью тоже! Они все придумали, чтобы оболгать Ромочку! Все было не так!
Сжимаю зубы, чтобы не сматериться и не зарычать на нее. Что-то произошло в тот день, когда я забирал у нее дочь, а Вика с Соней скрыли от меня — уже понятно, но что именно?
— А как? — спрашиваю вкрадчиво, надеясь получить хоть какую-то информацию.
— Рома просто хотел познакомиться с Софи получше, ну может приобнял ее, а она устроила истерику. Кстати, не мешало бы ее к врачу сводить, к детскому гинекологу. Небось, уже с пацанами имеет дело. Раз возомнила себе, что мой мужчина испытал к ней интерес. Так вот нет! Рома меня любит!
У меня все вскипает внутри. Ее слова обжигают, в глазах темнеет. Это ничтожество посмело тронуть мою девочку? Соня ни за что бы не придумала такого.
Вздрагиваю от того, что меня трясут за плечо. Прокофьев пытается привести в чувства.
Так, действительно, не время срываться.
— Где он сейчас? — произношу без эмоций.
— Ты мне веришь? — пищит бывшая.
— Да, Кристин. Но при условии, что он мне сам скажет, что не трогал дочь.
Нужно вывести мразь на разговор.
— Его нет. Ушел еще в обед. Сейчас посмотрю, на месте ли машина. — Жду две минуты. — Нет, уехал. Он точно тебе подтвердит, что Соня и твоя секретарша все врут.
— Какая у него машина?
Кристина называет марку… сволочь, это точно он! Тут же, опомнившись, кричит в трубку:
— Ты же не собираешься его трогать? Игорь! Не смей!
— С ним полиция будет разбираться.
Сбрасываю звонок и, едва сдерживая ярость, пересказываю все Прокофьеву.
— Попробую помочь, чем могу. Таких мразей надо наказывать, — обещает мужчина, переглядываясь со своим охранником. Надеюсь, мы успеем, пока не случилось непоправимое.
Девочки мои хорошие, держитесь.
Глава 34
— Вика! Викуся! Викеша! Викачка! Родная, милая! Проснись, пожалуйста! — доносится до меня заплаканный голос Сони. Боже, что случилось? Пытаюсь продраться сквозь густой сонный туман в голове. Но получается очень медленно. Я даже глаза не могу открыть, несмотря на то, что все слышу. Чувствую, как девочка, вцепившись в меня и уткнувшись лицом в грудь, рыдает.
Надо пересилить это странное состояние. Почему я так уснула крепко? Не понимаю… Стоп… Как я уснула? Мы ведь домой не возвращались! Тогда где мы?
Мозг начинает работать активнее, заставляя вспомнить, в какой момент я осталась без сознания. Роман! Сволочь!
— Соня… — кое-как выдавливаю из себя, в ответ получаю всхлип и холодные губы на своей щеке.
— Да, Вика, это я, ты как?
— Ты в порядке? Он не тронул тебя? — Трясет головой, и мне, наконец, удается приоткрыть одно веко. — Где мы?
— Он привез нас в какой-то старый дом и запер, — скороговоркой рассказывает девочка. — Угрожал выбросить тебя с моста, если не буду вести себя смирно… И вообще он какой-то странный, не такой как обычно… Дерганный и… страшный.
Хмурюсь, подозревая не очень приятное, я-то не успела разглядеть его до потери сознания.
— Пьяный?
— Не знаю… Я уже видела его пьяным раньше, обычно он просто злой, а тут не то… Мы еле доехали, так он вел машину, дергался постоянно. Думала, в аварию попадем.
Обкуренный, что ли? Не удивлюсь. Разве человеку в своем уме придет в голову похищать девочку и меня?
Руки и ноги тяжелые, голова вообще чугунная, но я умудряюсь сесть на полу. Да, со мной особо не церемонились, бросили прямо недалеко от двери. Только Соня уложила головой себе на колени, заботливая моя.
Осматриваюсь, но плохо видно — темно. Понимаю одно — это и правда какой-то старенький домишко с забитыми ставнями, через которые пока еще пробивается тусклый свет. Старый диван под окном, абсолютно не вызывающий желания на нем сидеть, допотопное трюмо в углу, уже без зеркал, да старая тумба с таким же древним советским креслом — вот и вся мебель.
Уже через несколько минут у меня появляется возможность удостовериться в своей догадке о состоянии Ромы. Он появляется собственной персоной, и я убеждаюсь, что без наркотиков тут не обошлось. Даже в полумраке комнаты видно, какие дикие у него глаза, безумные.
Резким движением выдергивает из джинсов ремень.
