это моя семья. Там ни до кого нет дела. Сплошные… – Арти махнул рукой,– Мои фальшивые отношения продлились три года. И все это время эта дрянь крутила шашни за моей спиной. И об этом знали все, кроме меня… Я собрал вещи и укатил во Францию. В университете учил язык и подумал, почему бы не забыться. Вот такая история…
У меня даже горло пересохло. Я понимала, что Артур не всё рассказал. И эмоции через слова не так легко передать. Но теперь знаю, что с ним обошлись ужасно. И правда, мерзко, делить одну женщину с собственным отцом.
– Мне жаль…Это не правильно. Как люди могут быть такими жестокими?
– Потому что мир такой. Соблазны, деньги, амбиции. За розовой шторкой спрятана чернота желчи и эгоизма. Я был идиотом, когда полюбил. От этого чувства я чуть было не саморазрушился. Поэтому я хочу тебе помочь преодолеть это. Я вижу в тебе родственную душу.
От последних слов не сдержалась и расплакалась. И он и я… Все это так печально и нестерпимо, что в прок выйти в поле и покричать. Вырвать из души эмоции, очиститься от всей этой грязи…
Артур поднялся и стал убирать посуду.
– Я уже успел постелить. Ты спишь на диване, я на раскладушке.
Хотела уже возразить.
– Шелли, даже не спорь.
Мне и не хотелось.
– Спасибо.
Меня уложили, укрыли одеялом, как маленькую девочку и я вмиг погрузилась в сон, где вновь и вновь видела последние минуты с Ксавье наедине…
Два месяца спустя, Аэропорт Парижа
Решение покинуть страну вместе с Арти мне далось легко. За последние два месяца мужчина стал мне другом. Он мне помог понять, что жизнь не закончилась, а только начинается. Я маленькими шагами перестала выходить на улицу, страшась встретиться со своим кошмаром. Так же позвонила родителям. Не знаю, стоило это делать, но без этого не смогла бы спокойно жить. Всё же… Я слишком добрая.
Мама живёт на всю катушку. Работает в каком-то ресторанчике, встречается с солидным мужчиной. Когда сказала, что улетаю, пожелала счастливой дороги. В её голосе не было материнского тепла. Весь разговор можно было назвать натянутым и холодным. Меня не должно это больше расстраивать, но расстроило. Отец же искренне порадовался, что я буду путешествовать. И хоть сказала, что улетаю в Россию навсегда, папа рассмеялся и поведал, что когда-нибудь соскучусь по Парижу и обязательно вернусь. Так как Надин скоро родит мне братика, папа хотел, чтобы в этот момент я была рядом. Но… Не смогла. Его не было рядом, когда болел Арман, когда я продавала себя Ксавье за лекарства. И мне представился шанс начать жизнь заново. С чистого листа, в новой стране. И его я упускать не собиралась.
Как же получилось, что я с Арти летим в Москву? Ему буквально месяц назад позвонили, сообщая, что отец умер, и все свое имущество он оставил ему. А он на удивление оказался очень богатым человеком. Я знала, что Максим Олегович был состоятельным бизнесменом, но не думала, что настолько. Артур не расстроился, что его не оповестили сразу же и не позвали на похороны. Простить отца было не в его силах. Но компании нужен был директор и Артур понимал, что от этого уже никак не отвертеться.
Мужчина сразу же предложил мне полететь с ним. Это было тем самым шагом в будущее. Я боялась другой страны, незнание языка… Артур меня успокоил. Сказал, что поначалу буду заниматься на курсах для иностранцев, а потом попробую поступить в университет. Меня воодушевил план. Я попыталась сунуть Артуру деньги на билет, продукты и прочее, но он их не взял. Мы даже из-за этого поругались. Мужчина не желал слышать об этом. Мол, это не мои деньги, а отца и тратить их сплошное удовольствие. Я лишь поджимала губы и чувствовала себя содержанкой. У меня были средства, и я хотела хоть как-то возместить убытки. Арти уговорил меня не принимать это близко к сердцу. Он не похож на Ксавье. Он покупает, платит, потому что, ему не жалко и приятно это делать. Кое-как мы все же договорились. Я все-таки упёрлась и настояла, что продукты домой буду покупать я.
Арти пробурчал, но согласился. Спорить с женщиной, когда ей в голову что-нибудь стукнет, бесполезно…
О Ксавье старалась не думать, но получалось плохо. Первую неделю сожительства с Арти, я проревела в подушку, объелась сладостей и пересмотрела любимые мелодрамы. С каждой неделей на смену тупой боли, приходило чувство злости и желания вычеркнуть каждое воспоминание об этом ублюдке. Надеюсь, в Москве мне это удастся окончательно.
Сейчас мы сидели в зале ожидания. Скоро должны были объявить наш рейс. Трепетное чувство поселилось в груди, жаждя новых эмоций и впечатлений.
– Шелли, нам пора.
Я посмотрела на лицо друга и кивнула. За последнее время я была счастлива и воодушевлена.
Вложив руку в ладонь мужчины, поднялась, чтобы пойти на встречу, новой жизни.
«Время перемен, время того, что называют счастьем…»
Пять лет спустя, Москва
Частный дом Ржевских
Меня обвили маленькие ручки, а сладкий голосок истошно завопил:
– Маааама! П-п-помоги!
Закатила глаза и, развернувшись, подхватила малышку на руки, хотя Катя и не была пушинкой, в свои четыре года. Обняла дочку и вдохнула её все ещё детский запах волосиков.
– Кто не спрятался, я не виноват! – прогромыхал в доме голос Артура.
Усмехнулась, когда Катенька сильнее сжала меня ручками.
– Эй, ослабь хватку супер-девочка, а то мама на пол осядет. И меня съест серый волк…
– Я большой и серый волк, я в детишках знаю толк! – Громко рассмеялся Артур, заходя в комнату.
Он подкрался к нам и стал щекотать малышку.
– Это кто у нас тут спрятался? Катюша?
Малышка захохотала и перелезла на руки к Арти. Я хихикнула.
– Вы вдвоём можете целый дом разгромить.
Мужчина отмахнулся.
– Самое ценное не разобью. Защекочу, конечно, но не более.
Хихикнула.
– Папа, хочу яичко, – Катя посмотрела такими невинными глазками, только я на этот взгляд не введусь.
Как-то Артур купил целую кучу киндер-сюрпризов. Но я запретила выдавать их дочери. Сладкое нужно ограничивать. Но недавно, в гости приезжал друг Арти, Семён и нашёл эти шоколадные яйца. И дал пару штук Катерине. Вот с того дня она выпрашивает у кого не лень лакомство. Вчера эта была няня, сегодня Артур.
– Катя, а кто будет, есть суп? А? – строго посмотрела на малышку.
Екатерине Артуровне, не так давно, исполнилось четыре
