тебе.
— Мое предложение поужинать все еще в силе. Ты мог бы привести свою подругу.
В этот самый момент София вышла из зала ожидания.
— О, привет. Вы закончили? Я как раз собиралась найти автомат по продаже содовой. — Она улыбнулась мне, а затем заметила Пету. — О, мне очень жаль. Я не хотела мешать.
— Все в порядке. — Бля. Я помахал Софии рукой. — София Кендрик, это Пета Тэтси.
— Привет. — София подошла и протянула руку. Она стояла так близко ко мне, что наши локти соприкасались.
Пета была милой и тихой, но она не была глупой. Она заметила, как легко София перешагнула мои границы. Ее лицо вытянулось, когда она пожала Софии руку. Затем она посмотрела на меня, и ее надежды рухнули у меня на глазах.
— Твой коллега?
Бля. Бля. Бля.
— Да, мы работаем вместе.
Боль на ее лице была душераздирающей. Я никогда не приводил домой другую женщину. Это всегда была только она. Я ненавидел то, что собирался сделать, но смирился с этим, надеясь, что это причинит Пете боль сейчас, чтобы она могла исцелиться в долгосрочной перспективе.
Чтобы она перестала меня ждать.
Я обнял Софию за плечи и прижал ее к себе. Затем я поцеловал ее в висок.
София напряглась, не пропустив резкого вздоха Петы.
Я проглотил отвращение, крепко держась за Софию, пока Пета долго смотрела на нас обоих.
Затем она сделала кое-что, что меня удивило. Она выпрямила спину и выдавила вежливую улыбку.
— Приятно познакомиться, София. Счастливой дороги.
— Черт. — Я отпустил Софию, когда Пета развернулась на каблуках и поспешила по коридору. — Мне нужно выбраться отсюда.
София скрестила руки на груди, глядя на мой профиль.
— Послушай, я…
Она не стала дожидаться моих объяснений. Она тоже ушла от меня, прямо через раздвижные двери и вышла на улицу.
Я быстро догнал ее, не отставая, пока она шла через парковку к моему грузовику.
Ее руки все еще были скрещены на груди, когда она ждала, пока я открою ее дверь. Она не взяла мою руку, когда я предложил ей помочь забраться в машину.
Захлопнув дверь с ее стороны, я подбежал к другой и забралась внутрь. Грузовик с ревом ожил, тепло быстро прогнало зимний холод, пока мы сидели на стоянке.
Это не сильно помогло моей пассажирки оттаять.
— Ты поэтому пригласил меня с собой? — спросила она. — Я просто та, кто тебе нужен, чтобы разозлить свою семью?
— Нет.
— Тогда почему ты ткнул меня в лицо этой женщине? Чтобы я разбила ей сердце?
— Мне очень жаль. — Я вздохнул. — Это была моя бывшая девушка.
— Я догадалась об этом.
— Ей нужно двигаться дальше.
— Тогда будь мужчиной и скажи ей, чтобы она двигалась дальше, — отрезала она. — Я играла в эти игры, Дакота. Каждый. Раз. Я покончила с этим. Есл тебе нужно симпатичное личико рядом с тобой, чтобы что-то доказать твоей семье, найдите другое.
— Я не знал, что она будет здесь.
— Не имеет значения, — выпалила она в ответ.
— Ты права.
Она фыркнула и уставилась в окно. Вентиляционные отверстия на приборной панели отбросили выбившуюся прядь волос ей на щеку.
— София. — Я потянулся к ее руке, убирая ее с колен. — Я не хотел использовать тебя. Я не для этого привез тебя сегодня. Я просто хотел, чтобы здесь был кто-то, кто был бы на моей стороне. Но ты права, я играл в игру с Петой. Конец игры. Она должна двигаться дальше. Может быть, теперь она так и сделает.
София глубоко вздохнула и переплела свои пальцы с моими.
— Я думаю … Я думаю, это просто удивило меня. Кроме того, наверное, лучше сделать меня плохим парнем, потому что я никогда не вернусь.
— Правильно.
Единственная женщина, которую я взял с собой, чтобы познакомиться со своей семьей, уезжала.
Моя семья, вероятно, была бы рада узнать, что она уедет через три дня.
Но я? Я не был уверен, как я вернусь домой и не пожелаю, чтобы она была рядом со мной.
София
— Вот мы и на месте. — Дакота припарковал свой грузовик на улице перед арендованным участком.
— Здесь мило.
Двухэтажный дом был старым, но Дакота недавно отремонтировал его. Сайдинг был свежевыкрашен в грибовидно-бежевый цвет, отделка — в чистый белый. А черные ставни гармонировали с входной дверью, придавая ей особый характер.
С одной стороны участка была спокойная, заснеженная лужайка и тротуар, который еле виден за снегом. Другая сторона тоже не была расчищена, но в снегу была протоптана тропинка с множеством следов.
— Посиди в машине. — Дакота оставил грузовик включенным, когда открыл дверь. — Дай мне разгрести.
Он выскочил, быстро захлопнув дверцу, чтобы сохранить тепло, схватил с заднего сиденья лопату для уборки снега и принялся расчищать дорожку.
Прошло три дня с нашей поездки в родной город Дакоты. Сегодня мы работаем в ночную смену. Мою последнюю смену в баре «Бухта Жаворонка». Но сначала мы заехали в Калиспелл, чтобы проведать одного из его арендаторов.
Все вернулось на круги своя после того, как мы вернулись домой из резервации. После двухчасовой поездки обратно в Ларк-Коув я успокоилась, решив наслаждаться временем, проведенным с Дакотой, поскольку оно подходило к концу.
Дакота не шутил насчет приема, который я получу от его семьи — или отсутствия такового. Один убийственный взгляд его отца, и я пожалела, что встала с кровати и отправилась в поездку.
Но это был не первый раз, когда я получала недовольные хмурые и суровые взгляды. Я выдержала их с хорошо отработанной улыбкой, а затем отправилась в комнату ожидания, где проверила социальные сети.
Мои так называемые друзья были заняты всю последнюю неделю, делясь статьей журнала на всех возможных платформах. Когда Дакота выкинул этот трюк с Петой, я уже была раздражена. Его игра довела меня до крайности.
Много лет назад я бы вызвалась помочь Дакоте с его бывшей девушкой. Игры и фокусы были моей сильной стороной. Но те дни прошли, и я устала от того, что меня использовали люди.
Мне было ужасно жаль Пету. И Дакоту тоже. Он был хорошим человеком. Я полагала, что его действия были спонтанными и совершались с учетом наилучших желаний.
Но я почувствовала ее боль в том коридоре. Она была влюблена в него, а он растоптал эти чувства.
По дороге домой у меня не хватило смелости спросить его об их отношениях и о том, почему они расстались. Я была слишком занята, борясь с некоторой неуверенностью в себе во время
