Я наклоняю голову.
– Подожди, а кто ты? – С ухмылкой он дергает меня за локон. – У тебя очень милые родители.
– Когда добиваются своей цели.
– Поэтому ты работаешь над сайтом для отца?
Он тяжело вздыхает.
– В этом-то и проблема. Работаю. Знаю, знаю. Я не должен.
Я поднимаю руки в примирительном жесте.
– Я ничего не говорила.
– Так вот, у меня было столько идей насчет того, как сделать сайт интересным и свежим, а отец сразу их отверг и сказал: «Нет, просто и классически».
– Но для ваших клиентов это же лучше.
– В смысле?
– Ну, не подростки же будут заказывать номера у вас в отеле, а бизнесмены и состоятельные люди. С ними сработает «просто и классически».
Он на несколько секунд прикрывает глаза, а затем говорит:
– Ты права. Почему он мне это не сказал?
– Может, он пытался? Ты никогда не прислушиваешься к отцу.
– Потому что он пытается втиснуть меня в свой идеальный образ жизни, и я от этого задыхаюсь. Я не он.
– Забавно, ты изо всех сил пытаешься не походить на своего отца, а я мечтаю узнать, похожа ли я на своего хоть капельку.
– Прости. Мне не следовало это говорить.
Я прикасаюсь к его плечу.
– Нет-нет, я тебя поняла. Ты не хочешь быть копией отца. Особенно когда внешне вы так похожи друг на друга. Но ты не он. Ты всегда будешь другим. – Ты всегда будешь удивительным. Почему мне до сих пор так тяжело произнести это предложение вслух?
Он берет меня за руку и пальцем вырисовывает узоры на ладошке.
– Твой отец тобой бы гордился. Тем, кто ты есть.
От его слов у меня перехватывает дыхание, а глаза накрывает пелена слез. Я сдерживаю рыдания, но слишком сильно поражаюсь своей реакцией. Тем, насколько сильно я нуждалась в этих словах.
– Он живет в Нью-Йорке. Какой-то крутой адвокат.
– Ты его искала?
– Пришлось. В один прекрасный день мне может потребоваться почка. – Он смеется. – В двенадцать лет я прочла историю о парне, который много лет не видел своего отца. Но когда он заболел раком, то его отец стал донором и спас ему жизнь.
Ксандер сверлит меня взглядом так долго, что я начинаю чувствовать себя некомфортно.
– Знаешь, тебе не нужно быть на смертном одре, чтобы встретиться с отцом.
Я тру свое предплечье.
– Он ушел от мамы.
Ксандер медленно кивает.
– Тебе кажется, что, желая встретиться с ним, ты предаешь маму?
Я задираю голову, но еще одна слезинка скатывается по щеке.
– Он ее бросил.
– Ее отношения с ним не должны определять твои.
– Он бросил и меня тоже.
– Мне очень жаль. – Он пробегается костяшками пальцев по моей щеке. – Что насчет твоей мамы? Почему ее возможная беременность так тебя ужасает?
– Думаешь, я слишком остро реагирую?
– Я не это имел в виду. Я тоже был бы расстроен, если бы забеременела моя мама, но мне не хочется проецировать свою реакцию на твою. Так что лучше поделись тем, что творится в твоей голове.
– Я злюсь, обижаюсь и стыжусь. Все смешалось в один огромный ком. Поверить не могу, что все повторяется. – Я подтягиваю к себе колени и поворачиваюсь лицом к нему. – Я чувствую себя виноватой и эгоистичной из-за того, что мечтаю, чтобы ребенка не было, но не хочу изменений.
– Ты будешь работать над своими чувствами. И растаешь, когда впервые возьмешь ребенка на руки.
– Нет, не растаю. Я не люблю детей, а дети не любят меня. Мы пришли к взаимопониманию уже очень давно.
Он улыбается.
– В любом случае, у тебя есть много времени, чтобы привыкнуть к этой мысли.
– Если это правда. – Я вздыхаю и закрываю глаза.
Его большой палец вырисовывает маленькие круги на моей ладошке.
– Так приятно видеть тебя здесь. В своем доме. Тебе следует приходить сюда каждый день.
Я смеюсь.
– Я хороша в маленьких дозах. Кстати говоря, мне уже пора. Завтра нам обоим в школу.
– Даже не думай. Тебе нужно остаться еще как минимум на час. – Он перетягивает меня на свое кресло. – Спасибо, что поделилась. Я знаю, как для тебя это было тяжело.
Я прислоняюсь своим лбом к его.
– Спасибо, что выслушал.
– Завтра вечером все в силе?
Завтра вечером? Ох! День профессий. Предположительно, моя мама пойдет на бизнес-собрание. Теперь я точно это не пропущу.
– Все в силе.
– А что сейчас? – спрашивает он, крепко обнимая меня за талию.
Кажется, мое сердце живет отдельной жизнью.
– А что сейчас?
– Чем мы займемся в ближайший час?
Я притворяюсь задумавшейся.
– Поработаем над твоим сайтом?
– Ха-ха.
Я придаю своему лицу серьезное выражение, что дается нелегко, так как улыбка не собирается сходить.
– Нет, правда, ты должен его закончить.
Ксандер наклоняет голову, внимательно изучая мое лицо.
– Ты сейчас серьезно?
– Нет, – отвечаю я и склоняюсь к его губам.
Я открываю дверь магазина, придерживая колокольчик, чтобы не звенел, и тяну Ксандера внутрь.
– Что за?..
– Тсс. – Прислушиваясь на протяжении нескольких мгновений, я уверяюсь, что мама не вернулась через черный вход. Она только что ушла... слишком поздно. Я сказала Ксандеру подойти к половине седьмого – через полчаса после ее запланированного ухода, – но время все шло, а она не уходила, и я поняла, что они могут встретиться. Правда, как оказалось, так даже лучше, теперь мы сможем за ней проследить, иначе мне пришлось бы думать о том, как ее найти.
Когда я наконец-то вздыхаю и поднимаю взгляд на Ксандера, то вижу, как в темноте он внимательно смотрит на меня. Моя рука покоится на его груди и прижимает к стене магазина. Дыхание сбивается вновь.
Его запах не должен быть таким уже знакомым для меня. Прикрывая глаза, я растворяюсь в нем. И тогда я ощущаю прикосновение его губ к моим. Мне хочется забыться в этом поцелуе, но, к сожалению, у нас нет времени.
– Пошли. – Я хватаю его за край футболки, веду к задней двери и со щелчком открываю ее. «У Луиджи» располагается через несколько домов от нас, и я вижу маму, заворачивающую за угол в конце аллеи.
– Кайман, – произносит Ксандер у меня за спиной. – Может, расскажешь, что происходит?
– Немного детективной работы. Частные сыщики или вроде того. – Я залезаю в задний карман и достаю несколько фотографий Мэттью, снятых на камеру Ксандера. Я их распечатала. Качество ужасное – наш принтер просто древний, – но это изображение достаточно четкое.
– И на кого я смотрю?
Я выхожу на улицу, и он следует за мной.
