еще поспи.
Перед глазами расплывались черные пятна, а голова кружилась.
– Что с Кариной? Она ранена?
– Она спит. Ей вкололи снотворное и успокоительное.
– Сколько мы уже здесь?
– Со вчерашнего вечера.
– Где Дэн? – в панике поинтересовалась я, уже не понимая, что сон, а что явь.
Вот Марк Анатольевич сообщает, что Дэн мертв. А затем – появление Грозовского. И надеюсь, это была не галлюцинация…
– Скоро приедет, – успокоил меня Клим.
– А мама? Лешик? – обеспокоенно перечисляла я.
– В доме, с ними тоже все хорошо!
– Им можно как-то позвонить?
Клим кивнул, достал из кармана мобильный, набрал номер и попросил своего собеседника пригласить к телефону маму.
Я старалась ее успокоить, как могла. Наврала, что мы все еще даем показания, и что Марата уже задержали. Пообещала, что скоро мы все вернемся к прежней жизни. Мама сделала вид, что поверила, но я уверена, что она снова не спала всю ночь и пила свои многочисленные лекарства. Снова от души пожелала Марату жариться в аду на одной сковородке с Мельником.
Сбросила вызов и вернула мобильный Климу.
– Спасибо, – улыбнулась краешком губ.
Отбросила в сторону одеяло и только тогда отметила, что я в больничной пижаме.
– Куда ты? – вскинулся Клим.
– Надо, – смущенно улыбнулась я, надела больничные тапки и, пошатываясь, вышла из палаты – искать уборную.
Спустя несколько минут вернулась обратно и застала Клима в коридоре, сидящим на подоконнике. Он задумчиво о чем-то размышлял, а увидев меня, подвинулся. Я устроилась рядом. Мы так и сидели молча, думая каждый о своем, пока в коридоре не появились знакомые лица.
Первым шел хозяин кафе, в котором когда-то меня кормил Дэн. И вроде это было совсем недавно, но мне казалось, что прошла целая жизнь. За ним шел Саша, улыбаясь во все тридцать два, а замыкал шествие Иван с очень ярким синяком под левым глазом. Глаз заплыл и превратился в крохотную щелочку.
– Привет, подруга, – радушно обратился ко мне Саша, – как твои боевые ранения? Заживают?
– Куда они денутся, – пожала я плечами, злобным взглядом буравя Ивана.
Ясно ведь, что папа не мультик на карте оставил. А заменить данные мог только он.
– Я не буду извиняться, – тут же выставил ладони перед собой Иван.
– Здравствуй, милая, – обратился ко мне Вася, отвлекая. – Я вот тебе супчик принес. Хочешь?
Я вспомнила его суп и кивнула, сглатывая тут же образовавшуюся слюну. Идти никуда не хотелось, и Вася достал пластиковый контейнер прямо в коридоре. Открыл крышку, нашел в недрах своей сумки ложку и протянул мне.
Аромат был такой, что желудок сжался и заурчал. И было так вкусно…
– Кстати, мы к тебе с добрыми новостями, – с улыбкой заметил Саша.
Я только вопросительно подняла брови, уминая одну ложку за другой.
– Марата задержали, а ночью он покончил с собой в камере. Совесть, видимо, замучила.
Я подавилась и закашлялась.
– Дундук ты, Саня, – наехал на него Вася. – Кто такие вещи во время еды говорит?
Клим хлопал меня по спине, а я, кажется, не дышала, переваривая новость. И сама не заметила, как по щекам покатились слезы. И с этими слезами уходил многолетний страх, который, как мне казалось, навечно въелся в каждую клеточку моего тела.
Впервые за тринадцать лет я почувствовала себя в безопасности по-настоящему. До меня медленно и болезненно доходило, что все позади, и Марат… мертв.
– Ну и чего ты разревелась? – поинтересовался Иван.
Все как по команде уставились на него.
– Что? Мультик не понравился? Так я не знал, какой твой любимый, – возведя один глаз к потолку, пожал он плечами.
– Мы виноваты, – вместо него покаялся Саша, – но мы хотели, как лучше. Так мы смогли найти всех сразу. А если бы следовали плану Дэна, вы до лета жили бы в том загородном доме.
Я вздрогнула от упоминания имени Дэна. Мы словно были связаны невидимыми канатами, и чем дальше он уходил, тем больнее мне становилось. Как же я по нему скучала…
– Ну, Ваня, погоди, – пообещала я, потрясая кулаком.
Вытерла слезы и вернула Васе пустую посудину:
– Спасибо!
Силы иссякли, а веки, словно налитые свинцом, закрывались сами собой. Клим проводил меня до постели, подождал, пока я лягу, заботливо накрыл одеялом и снова занял свой пост на стуле у кровати Карины. Я заснула мгновенно.
А проснулась от того, что кто-то огромный пытался поместиться со мной на узкой кровати. В итоге Дэн просто уложил меня на себя, крепко обнял и велел:
– Отдыхай, Снежинка.
Проснулась я от того, что затекло все тело. Подняла голову и обнаружила, что почти целиком лежу на Дэне. Плюнула на то, что все мышцы словно покалывало крошечными иголочками, опустила голову и сильнее прижалась к мощному телу.
– Снежка, – шепотом позвала меня Карина.
Мы с Дэном одновременно подняли головы. Сестра сидела на своей постели и смущенно смотрела на нас:
– Прости, Дэн, не хотела тебя разбудить.
– Все нормально, – кивнул он, аккуратно переместил меня и поднялся.
Грозовский вышел из палаты, а я сонно потерла глаза.
– Я к Лешику хочу, – грустно пробормотала Карина.
– А я домой, – согласилась я. – Надеюсь, с мамой все хорошо.
Сестра кисло кивнула.
Вернулся посвежевший Дэн, взял посетительский стул, который не так давно занимал Клим, повернул его спинкой вперед, оседлал и серьезно посмотрел на нас обеих.
– Есть разговор, – начал он. – Вы должны решить, хотите ли снова стать Завадскими и войти в право наследования фирмой вашего отца. Доля Марата достанется тебе и сыну, – указал он на Карину.
Это было заманчиво. Даже очень. Вернуть себе папино детище и перестать считать копейки от зарплаты до зарплаты. Не выплачивать кредиты, один из которых я просрочила, пока пряталась. Уверена, там уже накапали нехилые проценты. Получить возможность дать Лешику хорошее образование…
А с другой стороны – стать владельцем кровавого бизнеса. Сколько человек погибли из-за денег, который он приносит? Да и не бизнесмены мы. Ни мне, ни Карине не достались железная воля и звериная хватка, которыми обладал отец.
– Что будет, если мы согласимся? – спросила Карина, кусая губы.
– Вы находитесь в федеральном розыске. Поедете в Питер. Объявят, что вас нашли. Пройдете процедуру идентификации и через полгода станете официальными наследницами, – сухо ответил Дэн.
Меня покоробило выражение «Поедете». А он?
– А ты? – не сдержалась я. – Ты поедешь с нами?
Дэн отрицательно мотнул головой.
– Не могу, – коротко проговорил он.
– Почему? – пристала я.
– Просто не могу. Я нужен здесь, – ровно сказал Дэн.
– Значит, и я не еду, – решила я, вцепившись в Грозовского взглядом.
И мне показалось или он действительно немного расслабился?
– А
