Все в спортзале сбежались в одну точку, столпились вокруг, ногу мою крутят, на предмет перелома изучают. А мне все равно. Может я грипп подхватил или очередной загадочный вирус? Внутри меня пустота, странная какая-то и затягивающая. Она такого размера, что ее не заполнит ни контракт на огромную сумму, ни новая тачка, ни случайные бабы с колбасой копченой под водочку. Я и раньше знал, что человека с человеком связывают чувства. Эмоции: грусть, радость, преданность...
Боль, которую я сейчас испытываю — не в ноге, она в верхней половине тела, где-то слева концентрируется и сверлит.
Продолжаю тупить, кажется, это паскудное состояние у людей тоской называется.
Глава 49
День пятый
Лежу в шикарном номере люкс, разглядывая потолок и ползущую по нему муху. Наблюдаю за ней, преследуя агрессивным взглядом. Прибить бы стерву мохналапую, но как ее поймать? Улетит же, дрянь такая, и сядет жужжать на новое место. И вот это они называют сервисом в одном из лучших отелей Европы? Обязательно оставлю на ресепшн гневный отзыв. Усмехаюсь, представляя рожи местного руководства после прочтения моих матов в гугл-переводчике.
Плюнуть бы на все, дела порешать, вернуться на родину и закатить банкет человек на двадцать. Но что-то мне останавливает. Идея праздника сразу жухнет, учитывая факт отсутствия на нем Маши. Девушки, считающей, что может решать за нас двоих, продолжать или заканчивать отношения. Первый раз такая херня, ничего не сделав, связала меня учительница младших классов по рукам и ногам.
— Михаил Сафронович, нам пора на производство! — нагло долбит кулаком в дверь гостиничного номера Виталий Николаевич.
А «дед» то в эту командировку просто удивил. Прям с новой стороны для меня раскрылся. Никакого уважения к начальству. А как же: «Доброе утро, Миша Сафронович, как Вам спалось?».
Спалось мне плохо, крутился без сна до пяти утра. И ладно бы шлялся по бабам или штаны на стульях гостиничного бара протирал. Лежал на этой кровати, репетируя гневную речь, которую произнесу, когда с рыжулей своей встречусь. А под утро, прибитый усталостью, все-таки уснул. И ко мне пришла она, Маша. Сон не был эротическим. Я видел ее забавные веснушки на носу, красивую улыбку, большие зеленые глаза и пушистые ресницы, выцветшие на кончиках. Медного цвета волосы взлетали в воздух непослушной медовой волной. Маша звала меня, но при этом убегала, прячась за деревьями. Подол ее длинного, светлого платья мелькал между толстыми стволами. Поймать не получалось, хватал руками, а между пальцев оставался лишь воздух.
— К черту производство! — кричу ему в ответ, не открывая дверь.
Беру с пола ботинок и встаю на кровати в полный рост. Видел бы меня сейчас кто-нибудь. Дусманис, вместо бизнес-встречи, в рабочей командировке, в одних трусах, по номеру муху гоняет. Нет, ну откуда она здесь взялась? Ума не приложу. Здоровая такая, жирная.
— Сам там разберись. Настроения нет.
Херак. На потолке остаётся пятно.
— О чем это Вы? — пыхтит мой юрист.
Прям вижу, как очки свои поправляет по ту сторону двери:
— Это же…это же многомиллионные контракты, никто не будет беседовать с юристом без генерального. Это же… Это недопустимо. Да дело даже не в деньгах. Дело в престиже. Вы должны присутствовать на встрече иначе… Иначе они заподозрят нас в некомпетентности. А кто будет подписывать пакет документов?
Ой, ну каков зануда, а?
— А еще сегодня нас ждёт эксклюзивный охотничий нож, дамасская сталь, серебро, золото, бриллианты, помните? Вы сами просили меня проконтролировать законность приобретения, чтобы не вышло как с тем тибетским кинжалом в Копенгагене.
— Нет, на аукцион мы не поедем,— выпаливаю резко.
— Как хотите.
Я обещал ей. И мне важно сдержать обещание. На следующий аукцион я возьму ее с собой. Мне приходится сжать зубы, поборов желание купить билеты и свалить отсюда к чертовой матери. Что могло случиться, что Машку так переклинило? По инерции продолжаю ей звонить.
В последний раз трубку взял Олег. Мне хочется прибить его за это. Поселился он там, что ли?
Пытаюсь скрыть раздражение. В бизнесе все гораздо проще. Не устраивает сделка — разорвал. Не нравятся условия — послал в жо… В другую организацию за более выгодными. А тут как быть? Сделать вид, что Маши никогда не было — не получается. Глубоко засела — не выколупать.
Будь Маша Азалией, я бы просто купил ей цацку подороже. И даже запариваться не стал бы, что там у неё внутри творится. Все просто и понятно. Держалась бы она за наши отношения до последнего. Один раз позвонил, не ответила, сама перезвонила бы. На работу то она явно вернётся рано или поздно.
Но Машку будто теряю каждую минуту. Не такая она — искренняя. Словно рвётся между нами. Бесит эта безысходность колючая. Олег якобы за матерью следит, попивая чай. Сомневаюсь, что она с ней на связь не выходит. Фёдора подключил, следака бывшего, а этому надо больше времени, информации, подумать, покумекать. Одним словом дебилы недоделанные. Денег куча, а найти одну девчонку не получается.
Паршиво, но пора признать — первый раз в жизни женщина меня кинула. Важны причины. Я ради неё рискнул очень многим.
Куда она могла деться?! Каждый неотмеченный вызов, я матерюсь в голос, планируя перестать звонить. Но в итоге продолжаю, как будто если брошу это занятие, то подпишусь под ее решением закончить наши отношения.
—Ладно, сейчас выйду,— со злостью припечатываю муху к столу.
Дура чешуйчатокрылая решила прогуляться у меня под носом.
— Слава богу,— слышу из-за двери, чувствую, крестится Виталик Николаевич.
Знатно я вляпался.
На столе многообещающе вспыхивает экран телефона, как раз в тот момент, когда я пытаюсь завязать серый галстук на шее. Дёргаюсь в надежде… Доделаю дела, вернусь и сам разберусь с ней. Я несу ответственность перед людьми, просто так уехать раньше времени не имею права.
Но, к моему разочарованию, звонит бывшая жена. Разговаривать с Надеждой желания нет. Стараясь подавить новый приступ раздражения, поднимаю трубку
— Да.
Вдруг что-то с Артуром.
— Миша?! — говорит таким заносчивым тоном, будто это я напросился на телефонный разговор с ней.— Не хотела звонить.
Ну так и не звонила бы.
— Что-то с Артуром?
— Как ты мог?! — произносит она таким жалким и в тоже время агрессивным голосом, что я на автомате стягиваю с себя галстук, швыряя на стул.
Ну вот и ответ на все мои вопросы разом образовался. Удавка к костюму медленно сползает на пол. Дальше мне объяснить ничего не нужно, я и так все понял, не маленький. Откуда узнала интересно?
— Это не твоё дело, Надежда. У тебя все или что-то ещё?
— Вот и твоя бл*дина сказала то же самое.
Вся кровь приливает к голове, рационально мыслить не получается. Здравый смысл летит к чертям собачьим. Никто не смеет так называть Машу. Сжимаю спинку стула. Пар валит носом. Была бы мужиком, все зубы выбил бы за такое.
— Ещё раз хоть одним словом ее оскорбишь, и я не посмотрю на то, что сын у нас общий.
— Ах, он про сына вспомнил, — слегка помешкав, — кобель.
То, что летит в мою сторону, меня совсем не волнует. Но Машка? Выходит, бывшая каким-то образом узнала и накинулась на Машу.
— Значит «хёндай» твоему мужу на юбилей я покупать уже не должен? — холоднокровно отвечаю на ее истерику.
— Прекрати меня шантажировать деньгами!
— И дача на два этажа, вместо одного, тоже уже не нужна?
Жутковатая мысль бесконечно атакует мой мозг. Знаю, как Надежда умеет орать. Язык у неё грязный, слов она не выбирает.
— Все ей высказала,— подтверждает мою догадку бывшая.
Пазл складывается сам с собой. Ошалело смотрю на дверцу шкафа, нажимаю отбой и начинаю паковать вещи.
— Вы что делаете, Михаил Сафронович? — встречает меня в дверях мой главный юрист.
— Домой лечу,— выношу чемоданы в коридор, свиснув мальчику-портье, так удачно нарисовавшемуся в коридоре.
